Владимир Водяницкий - Записки натуралиста
Е. Б. Маккавеева, воспитанница Одесского университета, поступила в аспирантуру в Крымский филиал Академии наук, откуда ее командировали на нашу станцию. В университете на кафедре беспозвоночных она изучала биоценоз дуба, т. е. совокупность всех животных, обитающих на этом дереве. У нас она занялась биоценозом цистозиры, т. е. населением, связанным с этой крупной древовидной водорослью, образующей заросли на скалистых грунтах. На цистозире обитает огромное количество разнообразных животных, к ней прикрепляются водоросли как крупные, так и микроскопические и здесь находят пищу многие рыбы и их мальки. В основных чертах этот биоценоз был уже известен, но теперь мы решили провести его количественное исследование и проследить годовую динамику. Трудность заключалась в том, что пробы приходилось собирать вручную: на каменистом грунте нельзя применить обычный дночерпатель, с помощью которого берут образцы грунта вместе с обитающими на нем и в нем животными, к тому же кусты цистозиры иногда достигают в длину более метра. Маккавеева приспособила для этой цели металлический цилиндр, который надевала на куст цистозиры и, подрезав последний у подошвы, вынимала уже в закрытом цилиндре вместе со всем его населением. Она работала и в холодное время года, одевшись в легкий водолазный костюм. Маккавеева сделала отличную диссертацию и стала полноправным сотрудником станции. Впоследствии она аналогичным способом изучила зарослевые биоценозы в Средиземном и Красном морях, установив ряд интересных эколого-географических закономерностей. Исследуя биоценоз в целом, Маккавеева в то же время углублялась в систематику, морфологию и биологию отдельных групп организмов, входящих в его состав.
Елена Борисовна не только изучает природу. Она творчески воспринимает все ее особенности и как художник, и как скульптор, и как поэт. Она активный деятель Общества охраны природы и неизменный участник общественных мероприятий нашего института.
Таким было наше новое пополнение через аспирантуру. Я постарался дать некоторое представление о характере тем, предложенных аспирантам, и рассказать о дальнейшем научном пути каждого из них. В целом результаты работы с молодежью были успешные.
1955—1959 гг.
Обсуждая с Л. А. Зенкевичем отношение к гидробиологии в Академии наук, мы решили подать в Бюро отделения записку с изложением нашего мнения. В ней отразились все наши тогдашние тревоги по поводу дальнейшего развития этой науки. Вот что мы писали:
«Известно, что для нашего времени характерно усиленное развитие пограничных областей знания, находящихся на стыке разных наук.
Гидробиология, изучающая биологические процессы в водоемах, является одной из таких пограничных областей, не только синтезирующей для определенных целей биологические, физикохимические и географические методы и факты, но и создающей на их основе свои методы, направления и задачи исследования. Имея своим истоком как теоретические задачи, так и конкретные запросы практики, гидробиология зародилась и стала быстро развиваться во второй половине XIX в. и в настоящее время достигла широкого развития в США, Англии, ГДР, ФРГ, Италии, Франции, Канаде, Японии, в Скандинавских странах и во многих других государствах. Начиная с 70-х годов XIX в., когда была основана и Севастопольская биологическая станция, на побережьях всех океанов и на пресных водоемах появились сотни научных учреждений, изучающих жизнь водной среды. Океанографические и рыбохозяйственные институты всех стран, а в ряде стран также метеорологическая и гидрографическая службы включают в свои планы обширные биологические исследования.
Широко известны также комплексные работы многочисленных морских экспедиций. В Англии имеется большая организация — Морская биологическая ассоциация, содержащая первоклассную Морскую биологическую станцию в Плимуте и издающая один из лучших биологических журналов. Влиятельный американский журнал „Biological Bulletin“ является по существу органом крупнейшего в мире Морского научного института — в Вудс-Холле. Широко известны „Труды“ Неаполитанской зоологической станции, Парижского и Монакского океанографических институтов и многие другие. Необычайно энергично ведутся морские биологические исследования Японией. Румыния, Болгария и Югославия создали большие морские институты, ведущие не только рыбохозяйственные, но и гидробиологические и океанографические исследования. Международный совет для исследования морей (Копенгаген) издает журнал и многочисленные серии и отчеты, которые на 3/4 посвящены биологии моря. Энергичную деятельность развивает Международная комиссия для исследования Средиземного моря. В ряде экологических журналов, издаваемых по преимуществу в США и в Англии, непрерывно печатаются крупные исследования по гидробиологии.
Международные объединения ФАО, ЮНЕСКО и ИКСУ выдвигают на ближайшие годы вопросы развития морских биологических исследований и проблемы биологической продуктивности.
Можно было бы также указать и на большой подъем гидробиологических исследований на пресных водоемах, что связано с вопросами рыболовства, режима водохранилищ и санитарного состояния рек.
Вопросы качественного состава и количественного развития жизни в водоемах, биологических циклов водных организмов, их соотношения со средой, структуры водных сообществ, колебания продуктивности имеют не только существенное значение для народного хозяйства (для рыбной промышленности, климатологии, флота, здравоохранения), но представляют огромный общебиологический интерес, касаясь закономерностей распределения и развития жизни в водоемах в зависимости от исторических и современных условий и хозяйственной деятельности человека.
За последнее десятилетие были опубликованы большие сводные работы Вудс-Холльского института (Кларк) и Плимутской станции (Харвей), пытающиеся представить в количественных показателях уровень развития жизни в определенных районах Атлантического океана с анализом взаимоотношения отдельных групп организмов и выходом рыбной продукции. Американский планктонолог Райли в ряде работ пытается выявить количественные закономерности продукции планктона и довести их до математического выражения. Наблюдаемые в Северном море за последние 30 лет колебания биологической продуктивности и урожая рыб работами Плимутской станции поставлены в связь с крупными гидрологическими процессами в северной Атлантике, а через них с количеством биогенных веществ и планктона.
Ряд исследователей (Нильсон и др.) делает многообещающие попытки выразить в количественных показателях сумму жизни в океанах, ее географическое распределение, распределение по основным группам населения моря, их взаимосвязь и найти количественное выражение годовой продукции суммарной и для отдельных групп. Делаются подобные попытки и у нас В СССР. В многотомной серии перспектив белковой химии (Нью-Йорк) появляется большая статья Бельфорда и Вильбера „Море как потенциальный источник белковой пищи“, ставящая вопрос об использовании человеком не только рыбных ресурсов, но и всех других растительных и животных сырьевых ресурсов, составляющих массу неизмеримо большую, чем рыбы и киты, являющиеся лишь в ограниченном смысле конечными звеньями пищевых рядов. Недавно появившаяся английская работа Кешинга дает блестящий пример значения комплексного гидробиологического исследования для вопросов промысловой ихтиологии. Широко известно значение знания количественного развития и распределения планктона для вопросов рыборазведки.
На наших морях имеются также примеры крупных гидробиологических исследований, а в некоторых случаях были сделаны и предварительные попытки обобщений. Большие работы комплексного характера проводятся на Азовском море, в связи с изменением его режима, а также на Черном море. Общеизвестны крупнейшие советские экспедиционные исследования в дальневосточных морях. Обширные комплексные работы начаты в 1955 г. в антарктических водах, а в ближайшие годы советские исследовательские корабли выйдут в широкие просторы Мирового океана.
Однако общее положение гидробиологии в системе Академии наук СССР нужно признать совершенно ненормальным. Если в Институте океанологии (т. е. по Отделению геолого-географических наук) мы видим большую морскую биологию, то по Отделению биологических наук мы могли отметить такое странное явление, как исключение из плана ОБН гидробиологической проблемы („продуктивность водоемов“).
Нельзя не обратить внимание на то, что при наличии крупного коллектива гидробиологов в ОБН (Отдел гидробиологии ЗИН, станция „Борок“, Севастопольская биологическая станция и Мурманская биологическая станция) и при несомненном наличии больших теоретических и практических проблем гидробиологии в плане ОБН гидробиология представлена лишь в замаскированном виде (как „условия существования“ в проблеме динамики численности рыб). Такая установка была бы допустима и понятна в Институте рыбного хозяйства. Однако сейчас приходится считаться с фактом, что Ихтиологическая комиссия, в задачи которой входит планирование исследований в области ихтиологии и гидробиологии, не только не уделила в свое время должного внимания развитию гидробиологии, но, как известно, имели место выступления отдельных лиц против развития гидробиологии как самостоятельной науки и против проблемы продуктивности морей.
