Александр Цингер - Занимательная ботаника
Рис. 66. Баобаб (Adansonia digitata).
Упомянем еще о другом тропическом родственнике просвирников, о дурьяне (Durio zibethinus). Это — высокое дерево, растущее в лесах Малайского полуострова и Зондских островов. Его колючие плоды, величиной с человеческую голову, служат предметом анекдотических рассказов путешественников. Под колючей коркой желто-коричневого цвета находятся крупные семена, заключенные в съедобную мякоть цвета жирных сливок. Для местного населения Малайи — это самое привлекательное лакомство; они предпочитают дурьян всем десяткам и сотням вкуснейших плодов, какие только есть в тропических лесах и плантациях. Но что касается европейцев, то по отношению к дурьяну они делятся на два противоположных лагеря: меньшинство отзывается о вкусе дурьяна с восторгом, большинство же считает его абсолютно несъедобным. На приглашение приятеля: — Приходи, я угощу тебя дурьяном, — большинство отвечает:
— Если у тебя есть дурьян, то я к тебе не буду ходить неделю, пока ты не проветришь своих комнат.
Рис. 67. Цветок баобаба (около 1/4 натуральной величины).
Рис. 68. Дурьян (Durio zibethinus). Часть плода вырезана.
В некоторых гостиницах вывешиваются объявления: «Приносить в помещения гостиницы плоды дурьяна строго запрещается». В чем тут дело? Бывалые люди рассказывают, что сочная мякоть дурьяна действительно очень вкусна; но чтобы наслаждаться ее вкусом, необходимо претерпеть ее своеобразный запах: смесь аромата роз и фиалок с… запахом тухлятины, чеснока, грязных потных ног и других самых «неаппетитных» вещей. Как можно к такому лакомству привыкнуть и пристраститься — не понимаю; но о вкусах не спорят!
Вернемся, однако, из тропиков к родным местам.
К сорнякам-«красавцам» можно причислить повсеместно распространенную белену (Hyoscyamus niger). И общий облик самого растения, и бледно-желтые цветы с тонкой сетью фиолетовых жилок, и коробочки плодов, похожие на стильные кувшинчики с крышечками, — все изящно в этой сорной траве. Ее разводят в лекарственных целях: ее сушеные листья и приготовляемое из нее беленное масло[48] применяются в медицине.
Белена встречается в нескольких разновидностях.
Близкий родственник белены, дурман (Datura stramonium) , часто встречающийся южней Москвы, настолько красив, что так и просится в садовую клумбу. Он действительно туда и попадает. Он родом с Кавказа и юго-восточных районов европейской части нашего Союза; но теперь он зачастую встречается по пустырям и бурьянам Западной Европы. Он попал туда из декоративных европейских садов.
Рис. 69. Белена (Hyoscyamus niger) .
И белена и дурман принадлежат к семейству Пасленовых (Solanaceae), к которому относятся еще три всем знакомых растения: картофель — одно из полезнейших растений в свете, томат и сомнительной полезности табак. Как многие члены этого семейства, белена и дурман сильно ядовиты. Особенно ядовиты их семена. С раннего детства у меня сохранилось воспоминание. Крестьянка принесла девочку лет пяти, наевшуюся семечек белены. Ребенок в забытьи, глаза с расширенными зрачками открыты, но как будто ничего не видят. Моя бабушка суетится, наспех приготовляя крепкий кофе. Это старинное домашнее противоядие, вероятно, одобрил бы и современный врач: через два-три дня девочка оправилась совершенно, хотя отравление, по-видимому, было очень сильное.
К этому же семейству относится очень ядовитая белладонна (Atropa belladonna) , растущая у нас на Кавказе, в Крыму и на Карпатах по опушкам и дорогам в буковых лесах.
Так как белладонна, подобно белене и дурману, ценное лекарственное растение[49], то ее собирают и даже местами специально разводят.
Рис. 70. Дурман (Datura stramonium).
Белладонна — крупное многолетнее растение с грязно-пурпурно-фиолетовыми цветами и с черными блестящими сочными ягодами, напоминающими по виду вишню и сладкими на вкус. Однако и цвет и вкус их весьма обманчивы. Мне известен случай, когда однажды пьяный рыночный торговец поймал на эту «удочку» доверчивых покупателей, — выдав спелые и сочные ягоды белладонны за «крымскую вишню». Полакомившись вкусными «вишнями», доверчивые покупатели едва не погибли. С большим трудом удалось их спасти, давая им противоядия. С ягодами белладонны нужно быть очень осторожным. Они, как и все растение, сильно ядовиты.
Рис. 71. Белладонна (Atropa belladonna).
Рис. 72. Сладко-горький паслен (Solanum dulcamara).
Вспоминается и такой случай, все с той же белладонной. В годы Первой мировой войны ботаники Никитского сада были отправлены вместе с учениками Никитского училища садоводства в горы для сбора в буковых лесах листьев белладонны, необходимых для получения из них атропина. Атропин — отличное обезболивающее средство, а также незаменим при глазных операциях, так как сильно сокращает мышцы глаза, расширяет зрачки, чем облегчает работу хирурга. Конечно, мы, ботаники, это все отлично знали и самым подробным образом инструктировали наших учеников-подростков, чтобы они были осторожны, обрывая листья. Однако же к вечеру первого дня после сбора листьев все наши мальчики явились к нам из леса «необыкновенно красивыми», с расширенными зрачками глаз. Оказывается, мы забыли им сказать, чтобы они перед тем, как брать в руки носовые платки, тщательно мыли или вытирали руки. Этого было достаточно, чтобы атропин подействовал на нашу молодежь, придав их глазам необычный вид. Однако 1 — 2 дня их нельзя было направлять на работу, так как к расширенным зрачкам они не могли привыкнуть, не могли приспособляться к степени освещения и быстро утомлялись. Пришлось их тоже поить крепким черным кофе.
Между прочим, очень любопытно само название этого растения и то, как это название составлялось. Белладонна и ее смертоносные свойства были уже известны в древнем мире. Поэтому ее назвали «Атропа» (Atropa) в честь Атропы — богини смерти. Однако древние римлянки уже знали, что при осторожном обращении с соком белладонны можно добиться некоторого расширения зрачков и тем сделать свои глаза более красивыми, а если подвернутся осенью под руку ягоды белладонны с темновишневым соком, то подрумянить и щеки. Поэтому древнеримские модницы очень ценили растение, которое, как они полагали, каждую из них могло превращать в «красивую женщину». Так получило издавна это растение другое название — белладонна (Belladonna), что по-латински и означает буквально «красивая женщина».
Не правда ли, оригинальное сочетание упоминаний богини смерти и красивой женщины в названии этого невзрачного, но очень для человека ценного растения?
Мне хочется рассказать еще об одном жувущем у нас представителе того же семейства, о сладко-горьком паслене (Solanum dulcamara). Растение довольно красивое, встречается и на бурьянах, но чаще водится в зарослях кустов на сыроватой почве. Сладко-горьким этот паслен называют потому, что кора у него сладкая, а самый стебель горький. Не советую проверять, так как и та и другой ядовиты. Еще ядовитей красивые ярко-красные ягоды.
Лиловые цветы этого паслена похожи на мелкие цветы картофеля.
Советую вам, читатель, присматриваться при случае к побегам сладко-горького паслена для того, чтобы поискать изредка встречающихся курьезных «выродков». Дело в том, что, помимо типичной формы, частью с простыми, частью с тройными листьями, встречается (преимущественно в юго-восточных областях) так называемая «персидская» разновидность, у которой все листья простые (не тройные) и сердцевидной формы. В нашей средней полосе попадаются иногда интересные экземпляры, у которых от одного корня растут побеги и типичной формы, и «персидской» разновидности.
Всмотритесь в цветок сладко-горького паслена. Он имеет курьезную особенность. У основания долей венчика имеются зеленые пятнышки с белой каемочкой. Они похожи на капельки. Как будто цветок хочет обмануть насекомое, ищущее нектар, которого в цветке совсем нет. Поживиться от цветка могут лишь те насекомые, которые собирают пыльцу; они и могут производить опыление; но паслен особенно за этим не гоняется, обыкновенно удовлетворяясь самоопылением.
Анчар
В пустыне чахлой и скупой,На почве, зноем раскаленной,Анчар, как грозный часовой,Стоит один во всей вселенной.
…К нему и птица не летит,И тигр нейдет; лишь вихорь черныйНа древо смерти набежитИ мчится прочь, уже тлетворный.
…Но человека человекПослал к анчару властным взглядом,И тот послушно в путь потек,И к утру возвратился с ядом.
Принес — и ослабел, и легПод сводом шалаша на лыки,И умер бедный раб у ногНепобедимого владыки.
А князь тем ядом напиталСвои послушливые стрелы,И с ними гибель разослалК соседям в чуждые пределы[50].
Как звучны эти пушкинские строфы! Как гармонично вплетаются аккорды ломоносовского стиля в экзотическую мелодию баллады!..
