Стивен Пинкер - Язык как инстинкт
Обсуждение этого нового взгляда на структуру сознания хорошо начать с того же, с чего мы начали обсуждение языкового инстинкта, — с универсальности. Как я ранее отмечал, язык является универсальным для человеческих сообществ, и, насколько мы знаем, он был универсальным и в ходе развития нашего биологического вида. Хотя языки взаимно непонятны, под этими поверхностными вариациями залегает единая результирующая схема Универсальной Грамматики с ее существительными и глаголами, структурой непосредственно составляющих и структурой слов, падежами, вспомогательными глаголами и т.д.
На первый взгляд, этому явно противоречат свидетельства этнографов. В этом веке антропология вывела нас на ярмарочную площадь, расширившую наши познания о человеческом многообразии. Но, может быть, этот карнавал табу, систем родства, шаманства и всего остального окажется столь же поверхностным, как разница между dog и hundt, скрывая универсальную человеческую природу?
Культура самих антропологов сообщает нам о том, что лейтмотив их исследований — «все дозволено». Один из самых значительных американских антропологов, Клиффорд Джиртц призывал своих коллег быть «торговцами удивительным», «ястребом бросаться на аномалии, горстями метать странности». «Если бы нам была нужна только домашняя правда, — добавляет он, — то нам бы следовало оставаться дома». Но при таком подходе гарантировано, что антропологи упустят любые универсальные модели в человеческом поведении. На самом деле это может напрямую привести к ошибке, когда некая банальность будет преподнесена как аномалия, что произошло с «Великой мистификацией эскимосского словаря». Как написал мне один молодой антрополог:
Истории об эскимосской лексике будет отведен свой собственный раздел в моем проекте — книге с рабочим названием — «Сто лет антропологического беззакония». В течение нескольких лет я собирал примеры огромной профессиональной некомпетентности: все они являются примерами избитых антропологических анекдотов, оказавшихся неправдой, но тем не менее продолжающих использоваться в учебниках в качестве общих мест в своей области. Свободный секс на Самоа, ведущий к отсутствию преступлений и разочарований; сексуально сдержанные культуры, такие как «нежный» народ арапеш (мужчины являются охотниками за головами); примитивный народ тасадей, продолжающий жить в каменном веке (сфабриковано коррумпированным филиппинским министром культуры — жители соседних деревень были одеты как «первобытные люди», живущие при матриархате); матриархаты на заре цивилизации; фундаментально отличное представление о времени у хопи; культуры, о которых всем известно, что в них все наоборот и т.д. и т.д.
Одна из связующих нитей будет такой: полный культурный релятивизм делает антропологов гораздо более восприимчивыми чуть ли не к любому абсурду (рассказы Дона Хуана, написанные Кастанедой, которые я, кстати, обожаю читать, во многих учебниках подаются как голые факты), чем почти что каждого обычного человека, вооруженного одним лишь здравым смыслом. Другими словами, их профессиональные «знания» делают их настоящими мошенниками. Так же как фундаментализм располагает вас к вере в истории о чудесах, принадлежность к клану антропологов располагает вас к вере в любое экзотическое свидетельство, полученное откуда угодно. На самом деле, многое из этой чепухи — часть стандартного интеллектуального багажа любого образованного социолога и постоянное препятствие к взвешенным рассуждениям о любом психологическом или социальном явлении. Полагаю, что эта книга навсегда сделает меня безработным, поэтому я не собираюсь заканчивать ее в ближайшем будущем.
Аллюзия со свободным сексом на Самоа относится к произошедшим в 1983 г. сенсационным разоблачениям Дерека Фримена, продемонстрировавшим, насколько неверными были факты в классической книге Маргарет Мид «Возмужание на Самоа». (В числе прочего, утомленные ее вопросами подростки-информанты развлекались тем, что втирали ей очки.) Другие обвинения должным образом подтверждены документами в недавно вышедшем обзоре «Человеческие универсалии», написанном антропологом Дональдом Э. Брауном, воспитанным в стандартной этнографической традиции. Браун заметил, что за свидетельствами антропологов о странном поведении других народов стоят очевидные, но абстрактные универсалии человеческой жизнедеятельности, такие как социальный ранг, вежливость и юмор. И действительно, антропологи не смогли бы понять другие человеческие сообщества или жить среди них, если бы не разделяли с ними много общих взглядов, которые Дэн Спербер называет метакультурой. Туби и Космидес замечают:
Подобно тому, как рыба не ведает о существовании воды, антропологи переплывают из культуры в культуру, постигая их благодаря универсальной человеческой метакультуре. Метакультура питает каждую их мысль, но они пока что не заметили ее существования… Когда антропологи попадают в другую культуру, их знакомство с различиями открывает им глаза на то, что ранее они воспринимали как должное в своей собственной культуре. Аналогично этому, биологи и исследователи искусственного интеллекта — это «антропологи», совершающие путешествие туда, где сознание будет куда более странным, чем в самом отдаленном уголке, где когда-либо побывал хоть один этнограф.
Вдохновленный Универсальной Грамматикой (УГ) Хомского, Браун попытался охарактеризовать Универсальных Людей (УЛ). Он подробно исследовал этнографические архивы в поиске универсальных моделей, лежащих в основе поведения во всех человеческих культурах, о которых есть документальные свидетельства. Особенно скептически он подходил и к утверждениям об экзотичности, которые разоблачались докладами самих же этнографов, и к необоснованным утверждениям об универсальности. Результаты ошеломляют. И близко не обнаружив произвольной вариативности, Браун смог охарактеризовать Универсальных Людей во всех подробностях. Его находки могут потрясти почти что каждого, поэтому ниже я излагаю их суть. По Брауну, Универсальным Людям присуще следующее:
Значение, придаваемое ясной речи. Сплетни. Ложь. Введение в заблуждение. Словесный юмор. Шутливые оскорбления. Поэтическая и риторическая формы речи. Повествование и рассказывание историй. Метафора. Поэзия с повторением языковых элементов и трехсекундные ряды, разделенные паузами. Слова для обозначения дней, месяцев, времен года, прошедшего, настоящего, будущего, частей тела, внутренних состояний (эмоций, ощущений, мыслей), поведенческой предрасположенности, флоры, фауны, погоды, орудий труда, пространства, движения, скорости, местонахождения, пространственных величин, физических свойств, дарения, дачи взаймы, воздействия на вещи и людей, чисел (по меньшей мере, «один», «два» и «больше двух»), имен собственных, принадлежности. Различия между матерью и отцом. Категории родства, определяемые в терминах мать, отец, сын, дочь и возрастной последовательности. Бинарные различия, включая мужской и женский пол, черное и белое, естественное и обработанное, хорошее и плохое. Меры. Логические отношения, включая «не», «и», «тот же самый», «равноценный», «противоположный», общее в противоположность частному, часть в противоположность целому. Рассуждения о предполагаемом (заключения о присутствии отсутствующих и невидимых объектов на основании их различимых следов).
Неязыковая голосовая коммуникация, такая как крики и визги. Истолковывание намерений, исходя из поведения. Распознавание на лице выражений радости, грусти, злобы, страха, удивления, отвращения и презрения. Использование улыбки в качестве дружеского приветствия. Плач. Застенчивый флирт глазами. Сокрытие, видоизменение и копирование выражений лица. Выражение приязни.
Ощущение себя самого в противоположность другому, ответственность, произвольное в противоположность непроизвольному поведение, намерения, частная внутренняя жизнь, нормальное в противоположность аномальному ментальное состояние. Сочувствие. Сексуальная привлекательность. Сильная ревность на сексуальной почве. Детские страхи, особенно боязнь шума и, в конце первого года жизни — незнакомцев. Боязнь змей. «Эдипов комплекс» (чувство собственности по отношению к матери, холодность в отношении ее супруга). Узнавание лиц. Украшение тела и укладывание волос в прическу. Сексуальная привлекательность, основанная отчасти на признаках здоровья и, у женщин — молодости. Гигиена. Танцы. Музыка. Игры, включая игры в войну.
Изготовление разных видов инструментов и зависимость от них; многие из инструментов постоянные, сделанные по передающимся внутри этой культуры шаблонам, включая режущие инструменты, дробилки, емкости, веревки, рычаги, копья. Использование огня для приготовления еды и для других целей. Использование лекарств, как в медицинских целях, так и для отдыха. Кров. Украшение предметов материальной культуры.
