Валерий Андреев - СПРУТ. Система программированного управления телом
Страх или ВЕРА в неотвратимость наказания? В общем, вопросов здесь гораздо больше, чем ответов. Ясно только одно: феномен ВЕРЫ — это не фикция, и не имеет значения, знаем мы или не знаем механизм его действия. Этот феномен, впрочем, как и многие другие, стоит над знанием. Древние славяне считали, что главное — ВЕДАТЬ, именно это делает человека существом разумным.
Итак, были рассмотрены два примера, в чем–то схожие, но разница между ними все–таки есть. В первом случае за счет веры или страха было запрограммировано конкретное заболевание, и лабораторные анализы его подтвердили. Во втором случае результат был двойственным. Кто–то (человек, который чувствовал за собой вину) пострадал, а для остальных вообще ничего не произошло. Вопрос только в одном. Был яд или его не было? И что явилось разрушительной силой — страх, вера в неотвратимость наказания или что–то другое — неясно, а если яд все–таки был, то какие механизмы в организме человека, твердо знающего, что он не может пострадать, т. к. невиновен, были включены. Еще раз хочу сказать, что предположения могут быть самыми различными, даже фантастическими, но сути дела это не изменит. Наука оперирует только фактами, а не домыслами.
Канадский ученый Гастон Нессай обнаружил в крови людей и животных доселе неведомые субклеточные мельчайшие живые частички, которые были названы соматидами*. Чему немало был удивлен Нессай — существовал некий цикл в три ступени, действовавший в здоровых организмах, при котором менялась форма частичек (соматид–спора — двойная спора), но если организм животного или человека ослаблен, то соматиды развиваются не в три стадии, а в шестнадцать, проходя дополнительно еще тринадцать превращений. И что крайне важно — все болезни имеют (Нессай это в дальнейшем доказал) общие функциональные принципы, и человека нельзя лечить от какой–то одной напасти. А ведь ортодоксальная медицина, к сожалению, не мыслит по–другому. Но еще раньше, чем Г. Нессай — в 19‑м веке — соматиды предсказал Антуан Беша, профессор Страсбургского университета и крупнейший диагност Европы того времени. Используя примитивный световой микроскоп, он первым наблюдал загадочное свечение корпускул в жидкости. И он же первым высказал мысль, что причины болезней скрыты в организме, а не приходят извне, как считал великий Луи Пастер. Но в то время победила теория Пастера, и об открытиях А. Беша забыли почти на столетие. И только в середине 20‑го века Гастону Нессаю удалось сформулировать один из важнейших постулатов: микробы и бактерии не причина, а результат болезни.
Он доказал, что каждая бактерия привязана к определенному давлению, температуре, кислотности среды и т. д., или, иначе говоря, может вызвать болезнь только в узких рамках среды. Нессай и его сторонники не проводят строгой грани между бактериями и вирусами. Теория плеоморфизма допускает даже, что у них есть нечто общее. Ученые «фильтрационисты», среди них Артур Кендал из Чикагского университета, обнаружили свойство бактерий меняться до неузнаваемости. Так, Эдвин Розанов не сразу догадался, что полиомиелит порожден «закамуфлированным» стрептококком. Некоторые микробы вызывали свечение благородных газов типа неона, ксенона, аргона. Подлинное потрясение испытали в лаборатории, когда раковые клетки в среде аргона создавали электрическое поле и зажигали неоновую лампу. Следовательно, как установили в опытах, наступала ионизация газа. Нессаю удалось через пограничное состояние бактерии, которое он выявлял через свечение больной клетки в благородном газе, создавать микроорганизмам такие условия, что они сами рассказывали о себе, попадая под луч «соматоскопа» (прибор, изобретенный Нессаем).
Он доказал, что ионизация возникает в присутствии переходной формы бактерии, активной химически, под воздействием света или ультрафиолета. В этом и заключался секрет его прибора. Трех минут воздействия определенной частотой обыкновенного дневного света хватило на полный паралич бациллы. И все 16 человек после трех сеансов облучения (не кобальтом, а обычным светом) были вне подозрения на рак.
«Как известно, гамма–излучение — самое высокоэнергетическое, оно разрушает молекулы клетки, образует токсичные свободные радикалы, которые глушат жизнь в зародыше. Оно не затрагивает только переходные формы бактерий и вирусов, так как те пользуются слабыми источниками энергии наподобие дневного света. И когда по больным клеткам бьют циклотронными пушками, право, так и хочется провести аналогию со стрельбой по воробьям: шуму много, пользы никакой. Ведь бациллы потому и светятся, как доказал Нессай, что в них уже накоплен избыток энергии. И если подать свет прибора в противофазе к «самосвечению», то бацилла перестанет существовать. Мягкий световой луч не только выискивает бактерии, но и подавляет их»*.
На основании вышеизложенного становится ясно, почему при проведении американского эксперимента с заключенными у тех, у кого признаки этого страшного заболевания неожиданно прекратились, вирусологи не обнаружили в крови бактерий бубонной чумы. Дело в том, что свою определенную форму или строение они имеют в активной фазе, а с прекращением процесса активизации изменяют ее, а точнее камуфлируют, так что обнаружить их невозможно. Как говорится, снова гладь да благодать. Разрабатывая технику построения резонансно–волновых карт, я открыл так называемый алгоритм перенормировки.
Составляя так называемый графический аналог связей биологически активных точек Пяти первоэлементов, я кодировал их структуру по трем магическим квадратам. Основная базовая структура получалась на последнем, третьем магическом квадрате, а первые два служили в роли промежуточных звеньев. Именно на основании их структуры и разрабатывались алгоритмы воздействия на точки по тем или иным связям.
Связи воздействия можно было камуфлировать таким образом, что на базовом квадрате (где, собственно, и происходило кодирование) они во всех случаях были идентичны, а на последнем — третьем, так называемом структурном, — естественно, различные.
Т. е. получалось, что одна и та же первичная структура формировала на выходе множество различных модулей, раскрыть секрет формирования которых, не имея на руках матрицы связей, практически невозможно. Я думаю, что именно по этому принципу «работает» и вирус.
Вот поэтому и бьются бедные вирусологи, создавая свои вакцины против того же гриппа. Сегодня он вирус А, завтра гонконгский или еще какой–нибудь, а потом вдруг изменил свою структуру и стал птичьим или куриным. Видимо, здесь также действует открытый мной принцип — перенормировка. Меняется только третичная или любая другая форма, т. е. только то, что мы видим на выходе, или то, что медики видят в микроскоп. А бороться с ней не имеет никакого смысла. Это как борьба со Змеем Горынычем из детской сказки: отрубил одну голову — выросла другая, еще страшнее. Надо исследовать первичную структуру, именно там выявлять все связи. Разрушая их, можно сделать любое перепрограммирование на позитивный результат. Но это достаточно сложно, ведь первичная структура многих вирусов и бактерий (среди них есть и необходимые человеку) может быть одинакова. Вот и поди разберись, где тут друг, а где враг. Причем враг — затаившийся, а следовательно, вдвойне страшней и опасней. Но сделать это можно. Надо спровоцировать его, чтобы он раскрылся и показал свою истинную форму. Ту, что он принимает в активной фазе своего действия. Ведь именно эта активная форма опасна, и именно в ней сокрыт секрет всех связей (в данном случае молекулярных).
«После окончания данного эксперимента было сделано заключение группой ученых, суть которого заключается в следующем. Для того чтобы спровоцировать то или иное заболевание или даже вызвать эпидемию любого из них, совсем не обязательно заражать местность вирусами или бактериями. Необходимо применять совсем другие методы, более дешевые и относительно безопасные. Тандем медиков и психологов может дать не менее сильный эффект. Применяя средства массовой информации и другие методы переброски информации (НЛП — нейролингвистическое программирование, психокодирование, воздействие цветом, вибрацией или генераторами с определенными частотными характеристиками), можно моделировать задачу, решение которой даст в руки исследователям достаточно мощное оружие. Причем оружие не рекламируемое, которое практически не поддается обнаружению». В. Грейм.
От себя хочу добавить следующее. В процессе данного эксперимента были люди, которые смогли избежать гибели. Причин для этого может быть несколько. Кто–то мог не поверить в то, о чем всем сообщили перед началом эксперимента, кому–то, возможно, было все безразлично — мол, и так и так погибать, и механизм разрушающего страха, построенный на вере в трагический конец, не проявил в себя в полной мере. Возможно, были и другие причины, гадать можно про что угодно. Но, видимо, здесь немалую роль сыграл феномен лидирующих систем. Несколько человек получили одну и ту же вводную, но у каждого на тот момент активной была та или иная лидирующая система, и если на данный момент было открыто или активно слабое лидирующее звено, то разрушение резонансно–волновой структуры общего биорезонансного контура могло произойти с большой долей вероятности. У тех же, кто получил информацию на закрытой слабой лидирующей системе, организм отделался псевдозаболеванием, т. е. бактерии активизировались, приняв свою активную форму (поэтому их и обнаружили), а дальше резонансно–волновая структура контура разрушила их частотные характеристики в противофазном режиме.
