Ольга Баумгертнер - Связующая магия
- Пойдем, Шэд, - прошептал я, закидывая на плечо сумку.
Я не хотел прощаться, не хотел, чтобы она вновь делала попытки удержать меня у нее. Мы поспешили дальше вдоль реки вниз по течению. Миль через семь должен быть город. Там я пополню запас снеди и продолжу путь.
Через пару часов мы добрались до города, и я поразился царящей за городской стеной тишине, которой там быть не должно. Я прошел ворота, никем не охраняемые. Шэд настороженно втягивал воздух, но, похоже, и он пока не понимал, что произошло. Мы прошли по пустынным улицам, до первого постоялого двора. Тут мне почудилось, что внутри есть кто-то живой. Я вошел внутрь и застыл на месте. В трех шагах от порога лежал мертвый мужчина. Еще двое лежали в неестественных позах на лавках перед столами. Я склонился к первому. Судя по застывшему и потемневшему, словно восковому лицу он был давно мертв. Однако никакого запаха тлена я не ощущал. С остальными двумя было то же самое. Я обошел всю гостиницу и только в одной из комнат обнаружил живого. Щупленький юноша стоял на коленях подле кровати, на которой лежала женщина, похоже его мать, и дрожал всем телом, с него градом катился пот, а лицо раскраснелось от жара. Он глянул на меня совсем уж помутневшим взором и опрокинулся исказившимся от судороги лицом на мертвое тело. Сам он тоже уже не дышал. Я попятился прочь и поспешил вон из гостиницы.
На улице до меня дошло, что, вероятно, весь город погиб из-за неизвестной болезни. Потом я вспомнил девушку, оставленную мной, вспомнил ее слезы. И вдруг понял, что ночью она решила, что я смертельно болен. Более того, родители ее, похоже, погибли от той же болезни. Кто знает, может быть, она знала и об умирающем городе и о том, что возможно и она обречена… Я раскрыл портал, и мы с Шэдом мигом перенеслись к ее домику. Я нашел ее на постели, одело она скинула, когда ее охватил жар, и обнаженное ее тело раскраснелось и покрылось бисеринками пота. Я попытался привести ее в себя, но она была в беспамятстве. Я раскопал в сумке какое-то лекарство своей матери, растворил порошок в воде и влил с сухие потрескавшиеся губы девушки. Через полчаса мне показалось, что жар немного спал. Но я по-прежнему не знал, чем она больна и как помочь ей. Бросить ее умирать или дожидаться ее смерти мне не хотелось. Тогда я вспомнил Вилена. Я завернул девушку в одеяло и раскрыл портал. Я совершил несколько переходов и в самом конце шагнул прямо в гостиную доктора. Вилен, пьющий в одиночестве чай, подскочил от неожиданности.
- Тэрсел! - воскликнул он.
- Добрый… - я глянул в окно, и там было темно. - Вечер.
- Утро, - поправил он.
- Почему темно?
- Потому что у нас сейчас зима, - он посмотрел на портал, из которого несло теплом и светом летнего дня.
- Вы можете спасти ее? - поинтересовался я, затворив за собой мировую дверь, и уложил девушку на диван.
- А что с ней?
- Не знаю, но весь город полон мертвыми людьми…
- Что?! - Вилен воззрился на меня пораженный. - У нее заразная болезнь, а вы притащили ее сюда? О боже!
- Что? - спросил я.
- Вы, кажется, копались в моей голове? - Вилен достал из шкафчика повязку и спешно надевал ее на лицо. - Я говорю о вирусах.
- Уверен, вы справитесь с ними.
Вилен крайне неодобрительно покачал головой, взялся за телефонный аппарат и спешно с кем-то заговорил. Не прошло и пяти минул как прибыли еще врачи, подхватили девушку и увезли в больницу. Вилен обернулся ко мне и нахмурился.
- Вы знаете, что у вас лихорадка?
- Я чувствую себя вполне сносно, - возразил я.
- Поедете со мной в больницу! - безоговорочным тоном произнес он. - Шэда можете оставить здесь, если он не съест комнатные цветы.
Я глянул на горшки, которые раньше были на террасе, но ввиду зимы перекочевали на подоконник гостиной.
- Не думаю, что они покажутся ему съедобными.
- Тогда пошли.
Мы приехали в больницу. Вилен взял у меня кровь и, оставив в кабинете, куда-то ушел. Спустя час он вернулся с результатами.
- Девушка в реанимации и по-прежнему без сознания. Нам надо изучить, что за дрянь она подхватила. И вы, кстати, тоже.
- Я?!
- У вас в крови та же болезнь, что и у нее, только вот… - он на миг смолк. - Ваша кровь убивает болезнь. А у девушки наоборот - болезнь ее потихоньку одолевает.
- Что вы думаете?
- Ничего хорошего, - он нахмурился. - Если бы вы были человеком, мы бы смогли использовать ваш организм как средство против болезни. Но вы не человек, и помочь ничем не сможешь.
- Мне жаль, Вилен. Я надеялся…
- Не стоит. Либо мы вылечим ее, либо нет. Это наша работа. Как ее зовут? Мне надо написать в отчете.
- Не знаю.
Он вздернул на меня удивленный взгляд.
- Она приютила меня на денек и… еще вчера она казалась мне совершенно здоровой.
- Хм. Ладно, подробности мне не нужны.
- Раньше, мне казалось, вы были более любознательным.
- Полгода назад здесь побывал Игниферос - забирал книги из своей библиотеки. Я с ним достаточно долго общался.
- Понятно, - протянул я.
- Выходит, вы с ней едва знакомы, - заметил Вилен. - Если мы вылечим ее, она останется с нами и мы о ней позаботимся - я так понимаю возвращаться ей не к кому. Ну, а если нет… То тем более вам не стоит дожидаться.
- Что ж, все равно спасибо.
Он сдержанно кивнул. Я вернулся за Шэдом, нагло пополнил запасы съестного на кухне Вилена, и мы продолжили путь. Мир, пораженный неизвестной болезнью, оказался сто сороковым. Я решил, что там делать уже нечего, и мы оказались в следующем. Он был похож на предыдущий. Только людей здесь не было. В нем я провел несколько дней. Легкий жар держался у меня несколько дней, а потом исчез. Несколько раз возникли мысли вновь посетить Вилена и все-таки узнать, об исходе лечения. Но я отогнал от себя эти мысли, понимая, что если Вилен не справился, я буду досадовать на него и на всех его врачей.
Глава 3. Приграничье
Еда у меня тем временем вновь закончилась. Но я уже был готов двинуться дальше. Следующий мир неожиданно поразилось меня своей непохожестью на предыдущие. Весь его покрывали живописные взгорья, отвесные скалы, зубами древних чудовищ торчавшие из земли, небольшие, но глубокие озера лежали во впадинах гор и казались множеством зеленых глаз этого мира, глядевшего на желто-зеленое небо. Мы с Шэдом долго не могли привыкнуть к этому небу, постоянно обращая наши взгляды ввысь, хотя солнце казалось вполне обычным, разве что более бледным и тусклым. В результате облака приобретали тот же странный зелено-желтоватый оттенок, на закатах превращающийся то в охру, то приобретающий изумрудную зелень. Конечно, я не упустил случай, достал альбом и сделал несколько рисунков. Один я поместил в связующей книге с соответствующими комментариями. Ретч мне на это ответил: «Такое мне и во сне бы не привиделось. Хотя вот на две луны в первой обители тебе бы не помешало взглянуть. Уверен, тебе бы понравились здешние ночи. Кстати, малыш сейчас со мной. Я не удержался и показал твои рисунки. Не беспокойся, он мне дал слово, что никому не скажет. Такой же настырный и любознательный как и ты - совсем замучил меня вопросами. Больше всего спрашивает, когда ты, наконец, вернешься. Я говорю, что уже совсем скоро. Прости, наверное, я травлю тебе душу, но… малыш тебе сам скажет…»
А дальше в книге возникло несколько слов на светлом наречии, написанных несколько корявеньким, неумелым подчерком. И обведенная чернилами детская ладошка.
- Я тоже люблю тебя, Эрси, - прошептал я, прижавшись губами к рисунку.
И написал несколько слов сыну. После этого вновь появилась надпись, сделанная рукой Ретча. «Он не знает темного наречия. Один раз я попытался взяться обучать его, но Авориэн меня за это чуть не убила.» «Сам потом займусь этим, - написал я в ответ. - Спасибо, Ретч.»
Я развел костер, на прутиках подвесил поджариваться над огнем пойманных мной перепелок. Откинувшись спиной на скалу, я еще долго смотрел на нарисованную ладошку Эрслайта, вспоминал, как Авориэн взяла с меня слово отказаться от него. Каким нелепым мне все это теперь казалось. Я очнулся от размышлений, когда Шэд настороженно поднял голову, вглядываясь во тьму и потягивая носом. А сам я почувствовал, как к нам кто-то медленно приближается в гуще ночного леса, что кто-то следит за нами. Шэд поднялся на ноги и оскалил пасть, издав такой угрожающий рык, что у меня от него побежали мурашки по телу. Я подскочил, и в этот же миг из тьмы леса к нам выскользнули огромные тени. Свет костра отразился в их хищных глазах, а языки в оскаленных пастях показались такими же яркими как языки пламени. Шерсть на Шэде встала дыбом, и он попятился ко мне. А чудовища шагнули следом, но их почти тут же остановили натянувшиеся поводки. Вслед за зверьми в круг костра шагнули их хозяева. Одеты они были одинаково - в плотные кожаные штаны и куртки, а на пястях у них имелись металлические накладки с шипами. В руках каждого была огненная плеть. И я тут же вспомнил, что видел такую у Ментепера, когда он пытался приказывать Шэду. Неужели я нашел магов, занимавшихся приручением оборотней?
