Медицина Древней Руси (сборник) - Николай А. Богоявленский
Правда, суждения Ричарда Ченслора о России, которыми он поделился по возвращении домой, отличались поверхностностью, несообразностями, а то и прямым вымыслом: он, например, считал, что «русские по природе очень склонны к обману; сдерживают их только сильные побои». Однако именно визит Ченслора положил начало русско-английским контактам, русско-английским медицинским связям.
В 1555 г. в Англии была образована «Московская (Российская) компания», установились постоянные торговые, а потом и культурные связи двух стран, которые с каждым годом становились все более оживленными.
В конце 1556 – начале 1557 г. в Англии побывало первое русское посольство – вологодский дворянин Осип Непея со свитой из 16 человек, холмогорские купцы Фофан Макаров, Михаил Григорьев, толмач Роберт Бест. Возвращался в Россию Непея вместе с Антонием Дженкинсоном, которого сопровождали, в числе других, врач, доктор Ральф Стэндиш, и аптекарь.
Ральф Стэндиш (Ralf Standish) обучался в Кембридже, где в 1542 г. стал бакалавром, а в 1549 г. – магистром. Позднее, в 1551–1552 гг., служил в должности проктора в университете Кембриджа, а в 1553 г. стал доктором медицины. Он был известным медиком, отличным практиком, с 1556 г. состоял в Королевском колледже врачей. Приехавший в Англию 1557 г. Осип Непея, посол Ивана Грозного, побывал в Кембридже и пригласил доктора Стэндиша в Россию, на должность царского врача: тот согласился. Правда, английский историк медицины У. Бишоп недоумевал, как и почему доктор Стэндиш, которого он называл «ученый – врач», отправился к Ивану Грозному, поменял благосклонное отношение колледжа врачей на варварский двор московского царя[245]. Но этого мы, наверное, уже не узнаем никогда.
Так или иначе, но уже в сентябре 1557 г. вместе с несколькими англичанами, среди которых был и аптекарь, доктор Стэндиш прибыл в Москву.
В Москве прибывших англичан встретили с большим радушием и щедростью. Их принял и пригласил к обеду, что было великой честью, царь Иван Грозный. Через два дня царь прислал доктору Стэндишу и другим англичанам лошадей для поездок по городу. Очевидно, доктор Стэндиш консультировал здоровье царя, а возможно, и лечил его, используя привезенные из Англии лекарства: уже через несколько дней Стэндиш получил соболью шубу, покрытую травчатым бархатом, а потом – 70 рублей (аптекарь и прочие по 30). Потом доктор Стэндиш еще несколько раз обедал у царя – это было знаком особой милости.
Доктор Стэндиш выполнял в Москве свои обязанности царского врача в течение, вероятно, двух лет: все это время он входил в число тех, кто обслуживал Ивана Грозного. Очевидно, он умер в Москве в 1559 г. – именно этим годом было датировано и утверждено его завещание, в котором он заявлял о своих обязательствах (имуществе и пр.) в других странах.
Царские милости, которыми был осыпан при своей жизни доктор Стэндиш, распространялись не на всех английских медиков, судьба некоторых из них складывалась по-иному. Так, вместе с доктором Стэндишем в Москву приехал Ричард Элмес (Richard Elmes), хирург, по другим данным аптекарь (скорее всего, он совмещал обе эти профессии). Он провел в России почти 30 лет – с 1557 по 1584 г. Сначала его дела шли хорошо, но потом каким-то поступком он навлек на себя страшный гнев царя, избежать смерти ему удалось только благодаря заступничеству английского посла в России Джерома Боуса, а вернуться на родину он смог только после смерти Ивана Грозного и воцарения нового царя Федора Иоанновича. Но все-таки случай с Элмесом был исключением, пожалуй, даже единичным исключением: отношение к англичанам, в том числе и к английским медикам, было тогда вполне благоприятным.
Несколько раз побывал в России Антоний Дженкинсон; выполняя поручения королевы Елизаветы, он всякий раз беседовал с Иваном Грозным и вручал ему письма английской королевы. Русский царь, в свою очередь, тоже давал поручения Дженкинсону. Так, 1 октября 1566 г. Иван Грозный поручил ему завербовать в Англии искусного архитектора, выписать также врача (видимо, ему понравилось врачебное искусство доктора Стэндиша) и аптекаря, и мастеров, умеющих отыскивать серебро и золото.
С этими поручениями зимой 1566–1567 гг. Дженкинсон отправился в Лондон. Летом 1567 г. он вновь прибыл в Москву и вручил царю письмо от королевы, написанное 18 мая 1567 г., в котором, между прочим, она сообщала, что разрешила отправиться в Россию лицам, которых он затребовал. Действительно, тогда же в Москву прибыли доктор Рейнольдс, аптекарь Томас Карвер и хирург, а также инженер Хэмфри Локк и др. В письме в Англию инженер Локк сообщал, в частности, что «доктору пожаловано 200, аптекарю 100, хирургу 50 рублей».
Доктор Ричард Рейнольдс (Richard Reynolds или Rainolde), потомок известного дворянского рода из Эссекса, учился в Кембридже и там же, по-видимому, изучал медицину. Известно, что в 1553 г. он стал магистром, а в 1567 г. – доктором медицины. Но вместо того, чтобы и дальше продолжать в Кембридже свою университетскую и медицинскую карьеру, он совершил неординарный поступок – запасся рекомендательными письмами из родного университета и уехал в Россию. Его поездке не препятствовали, потому что она оказалась созвучной интересам королевы Елизаветы и ее министров, укреплявших связи с Россией и поручавших некоторым из отправлявшихся туда англичан особые задания политического характера.
В России доктор Рейнольдс провел менее года: видимо, он «не пришелся ко двору», и Иван Грозный отпустил его на родину. Все-таки свои задачи в России он, очевидно, выполнил. Во всяком случае, после возвращения в Англию королева Елизавета сразу же назначила его ректором одного из учебных заведений в Эссексе; занимался он впоследствии и врачебной практикой, и сочинением книг исторического содержания. Умер доктор Рейнольдс в 1606 г.
В 1568 г. королева Елизавета, по личной просьбе Ивана Грозного, прислала к нему доктора Арнульфа Линдсея (Arnold Lindsay), родом из Фландрии, образованного врача, хорошо известного в то время своими книгами по медицине и математике. Доктор Линдсей пользовался у Ивана Грозного большим авторитетом; близкий к царю князь Курбский свидетельствовал, что Иван Грозный к нему «великую любовь всегда показывавше, обаче лекарства от него никакого приймаше»[246].
По сохранившимся преданиям, «лекарства своего доктора Арнольфа Лензея» царь принимал единственно из рук своего тогдашнего любимца князя Афанасия Вяземского. Доктора Линдсея царь нередко вызывал к себе по самым разным поводам.
Однажды, смертельно ранив во время
