Бриттани Ш. Черри - Воздух, которым он дышит
– Ты хочешь сказать, что он тебе нравится? – спросила я с надеждой, что моя подруга планирует наконец остепениться.
– Эй, эй, тише там, Николас Спаркс.[4] Я имею в виду мне нравится его член. Я даже дала ему прозвище. Ты это хотела услышать?
– Ради всего святого, не рассказывай мне.
– Нет, я все же тебе расскажу.
– Фэй, – вздохнула я.
– «Толстячок Мэтти», – заговорщически сказала она, широко улыбнувшись.
– Знаешь что, не нужно рассказывать мне ничего. Никогда не говори больше об этом ни слова.
– О чем? О жареной сардельке комбинированного вида и о том, как жарится в постели Мэтти? Да он же чертов колбасный бог, клянусь! Помнишь крошечного Пинки Питера? С Мэтти совсем иначе! Огро-омная разница, «земля обетованная жирных колбасок».
– Отлично, сейчас меня стошнит. Так что, если тебе не тяжело, пожалуйста, перестать говорить эти гадости.
Она засмеялась и притянула меня ближе к себе.
– Боже, я так скучала по тебе. Так что скажешь? Пойдем на наше обычное место?
– Конечно.
Мы прошагали несколько кварталов, и всю дорогу Фэй ежеминутно заставляла меня смеяться. И я спрашивала себя – почему я так долго сдерживалась? Может быть, потому, что какая-то часть меня чувствовала вину и не позволяла радоваться. Я застряла в своей беде и считала, что не имею права веселиться и не могу чувствовать себя хорошо. Но сейчас я смеялась и ощущала, что это именно то, что нужно. Слишком много времени ушло на рыдания, а я так устала от слез.
– Так странно быть здесь без Эммы, – сказала Фэй, сидя на качелях на детской площадке. Мы были в окружении детей, которые гуляли с родителями и нянями. Они бегали вокруг, а мы раскачивались вверх-вниз.
Один малыш смотрел на нас так, как будто мы сошли с ума, – еще бы, взрослые, а проводим время, словно дети. Фэй крикнула ему:
– Никогда не взрослей, малыш! Это чертова ловушка!
Она такая забавная.
– Итак. Как долго продолжается все это у вас с Мэтти? – спросила я.
Она покраснела.
– Я не знаю, месяц. Или два.
– Два месяца?
– Ну, может быть, семь. Или восемь.
– Восемь?! Что? Мы с тобой говорили по телефону каждый день. Почему не поднималась эта тема?
– Я не знаю. – Она пожала плечами. – Ты была в таком состоянии после смерти Стивена, ты же знаешь. Было бы достаточно бессердечно рассказывать о своих сексуальных отношениях.
У Фэй никогда не было серьезных отношений, но всегда были партнеры по сексу.
– У меня было меньше дерьма, чем у тебя… – Она нахмурилась и подтолкнула качели так, что я зависла высоко в воздухе. Было не так много моментов, когда Фэй сохраняла серьезность, но Стивен был ей как брат. Она познакомила нас во время учебы в колледже. Они боролись и спорили круче, чем любая пара братьев или сестер, каких я видела. И очень друг о друге заботились. Знали друг друга с пятого класса и были лучшими друзьями. Теперь я увидела, как гаснут и затуманиваются ее глаза, а раньше я даже не замечала этого, живя в своем собственном мире отчаяния. Я совершенно выпустила из внимания, что подруга потеряла практически брата. Она откашлялась и натянуто улыбнулась:
– У меня было намного меньше дерьма, Лиз.
Она толкнула качели вверх.
– Но я хочу, чтобы ты знала, Фэй, что ты все можешь рассказать мне. Я хочу знать все о том, что ты испытываешь при своих диких сексуальных увлечениях. К тому же у тебя же еще все впереди, ты так молода! И, господи, да посмотри ты на свои сиськи!
Она дико расхохоталась, откинув голову назад. Когда Фэй смеялась, вся вселенная чувствовала ее счастье.
– Я знаю, сиськи – это не шутка.
– Мы должны вернуться на работу раньше, чем будем уволены, – напомнила я.
– Если он меня уволит, он будет ходить с отбитыми яйцами до конца дней.
– Фэй, – покраснела я, оглядываясь на людей, пялящихся в нашу сторону. – Тебе нужно фильтровать речь.
– Фильтры для сигарет, а не для людей, Лиз, – пошутила она.
Мы пошли по направлению к кафе, держась за руки.
– Я счастлива, что ты вроде бы вернулась, Лиз, – прошептала Фэй, положив голову мне на плечо.
– Вроде? Что ты имеешь в виду? Я здесь, я вернулась.
Она посмотрела на меня с понимающей улыбкой.
– Пока не знаю. Но достаточно скоро это случится, малышка.
Глава 5
Элизабет
– Лиз, у тебя есть совесть – уехать с Эммой и даже не позвонить?!
Мама отчитывала меня по телефону.
Эмма и я второй день не ночевали в ее доме, и она позвонила только сейчас. Либо она была расстроена из-за того, что мы оставили ей всего лишь записку, либо потому, что она все это время шаталась по городу с очередным незнакомцем и вернулась домой только сейчас. Я склонялась ко второму варианту.
– Прости, мама, но ты знала, что мы планировали уезжать… нам нужно попытаться начать все заново, – попробовала объяснить я.
– Начать новую жизнь в старом доме? Бессмыслица какая.
Я не ожидала от нее понимания, поэтому сменила тему.
– Как прошел ужин с Роджером?
– Ричардом, – поправила она. – Не притворяйся, будто не помнишь имя. И это было удивительно. Я думаю, он именно тот…
Я закатила глаза. Каждый парень, которого она видела, – всегда был ИМЕННО ТОТ. Ровно до того момента, пока новый не появлялся в ее жизни.
– Закатываешь глаза? – спросила мама.
– Нет.
– Правда?! Ты иногда так неуважительна!
– Мама, мне нужно работать, – солгала я. – Ничего, если я перезвоню тебе попозже?
Может быть, завтра.
Может, на следующей неделе.
Мне просто нужна свобода.
– Отлично. Но не забывай, кто был рядом с тобой, когда вы остались совсем одни, малышка. Уверена, родители Стивена помогают вам сейчас, но рано или поздно наступит момент, когда ты поймешь, кто твоя настоящая семья, а кто нет.
Я никогда не была так рада тому, что разговор окончился.
Позже я стояла во дворе, смотрела на дикие кусты и высокую траву и пыталась вспомнить, как все выглядело раньше. Стивен сделал это место очень красивым. У него был наметан глаз на детали, но я уже почти не могла представить аромат цветов, которые он посадил здесь и которые теперь были мертвы.
– Закрой глаза, – прошептан Стивен, подходя ко мне, держа руки за спиной.
Я сделала, как он сказал.
– Как называется этот цветок? – спросил он. Аромат ударил мне в нос, и я улыбнулась.
– Гиацинт.
Я улыбнулась шире, когда почувствовала его губы на моих.
– Гиацинт, – повторил он. Я открыла глаза. Он пристроил цветок мне за ухо.
– Я думаю посадить несколько кустов у пруда во дворе.
– Это мой любимый цветок, – сказала я.
– А ты – моя любимая девушка, – ответил он.
Я моргнула и вернулась в настоящее. Аромат из прошлого исчез.
Я перевела взгляд на соседний дом, там двор был еще хуже, чем у меня. Дом был из красно-коричневого кирпича и мрамора цвета слоновой кости, вьющегося по каждой из сторон. Трава вокруг дома была раз в десять выше, чем моя, и на заднем крыльце я увидела разбитого на куски садового гнома. Пластиковая желтая детская бейсбольная бита валялась в буйной зелени рядом с игрушечным динозавром. В сарае я заметила небольшой стол с облупленной красной краской. Дрова были сложены у сарая. Я удивилась, как кто-то вообще мог здесь жить. Дом казался более заброшенным, чем какой-либо другой, и я задалась вопросом – чем занят мой сосед, что не может уделить внимание двору?
В конце нашего квартала за домами был исток лесного ручья. Он выбирался на поверхность среди деревьев. Я знала, что дальше, в глубине леса, змеилась узкая речка, скрытая в полутемной чащобе, раскинувшейся на много миль вперед. Большинство людей не подозревали, но лесной массив на самом деле был внушительный. Когда я училась в колледже, мы со Стивеном обнаружили ручей. Вода обнажила камень. На нем были инициалы СТ и ЭЛ. Они были высечены там, где начиналась река в темном лесу, когда Стивен сделал мне предложение. Недолго думая, я отправилась в сторону леса и вскоре сидела под деревьями, глядя вниз на свое отражение в воде.
Один вдох.
Мелкая рыбешка мирно уплывала вниз по течению, вдруг вода всколыхнулась и раздался всплеск. Я развернулась налево в сторону, откуда доносился шум, и мои щеки тут же покраснели – я увидела Тристана, стоящего в реке без рубашки в одних шортах для бега.
Он умывался, наклоняясь к воде и потирая пальцами буйно растущую бороду. Мой взгляд скользнул по загорелой груди, покрытой волосами. А он тем временем плескал воду, омывая себя.
Татуировки покрывали его левую руку и вились вокруг предплечья. Я изучала их, не в силах отвести взгляд. Их было много, мои глаза пытались разобраться в них. Я знаю эти татуировки. Это были маленькие шедевры из детской классики. Аслан из Нарнии. Монстр КЭРОЛ из «Там, где живут чудовища». Вагончик из «Детей из товарного вагона». На груди были слова: «Мы все здесь сумасшедшие» из приключений Алисы в Стране чудес.
