Сьюзен Филлипс - Только представьте…
Но Кейн, похоже, ничего не замечал.
Месяца три спустя после свадьбы дождливым осенним днем в гости заглянула Вероника Гэмбл. Кит угораздило как раз в этот момент залезть на чердак в поисках пропавшего во время войны сервиза, так что она опять предстала перед красавицей в неприглядном виде.
Встречаясь в церкви или в городе, они обменивались вежливыми приветствиями, но не вступали в разговор. С того злосчастного ужина Кит ни разу не навестила Веронику. Только послала записку с учтивой благодарностью за «Мадам Бовари» в красивом переплете телячьей кожи – крайне неуместный свадебный подарок миссис Гэмбл. Кит с жадностью проглотила книгу, наслаждаясь каждым словом. Она никак не могла определить свое отношение к Веронике. Та восхищала ее и чем-то притягивала, но Кит пугали самоуверенность и холодная красота этой женщины.
Пока Люси расставляла на столе стаканы с ледяным лимонадом и блюдо сандвичей с огурцом, Кит тоскливо сравнивала хорошо сшитый костюм песочного цвета, который был на Веронике, со своим испачканным и помятым платьишком. Стоит ли удивляться, что муж находит явное удовольствие в обществе Вероники?
Кит не впервые задалась вопросом, все ли встречи мужа и Вероники происходят на людях. При мысли о том, что Кейн назначает тайные свидания миссис Гэмбл, у Кит заныло сердце.
– Ну, как вы находите супружескую жизнь? – осведомилась Вероника, после того как они обменялись любезностями и Кит уничтожила четыре сандвича. Сама Вероника ограничилась одним.
– По сравнению с чем?
Смех Вероники серебряным звоном раскатился по комнате.
– Вы, вне всякого сомнения, самая интересная женщина во всем здешнем невероятно скучном и чопорном мирке.
– Если вам так противно, почему остаетесь здесь? Легче уехать.
Вероника потеребила заколотую у горла камею.
– Я приехала сюда, чтобы исцелить свой дух. Понимаю, как мелодраматично это должно звучать, по мнению такой молодой женщины, как вы, но муж был мне очень дорог и я до сих пор не смирилась с его смертью. Но в конце концов скука станет таким же смертельным врагом для меня, как и скорбь. Не так легко жить одной после того, как столько времени провела рядом с необыкновенным человеком.
Кит не знала, что ответить на эти откровения, тем более что за ними чувствовалось нечто намеренно расчетливое.
И это впечатление немедленно подтвердилось.
– Но довольно жалоб! – продолжала Вероника. – Невозможно часами слушать сентиментальные тирады одинокой вдовы, особенно когда твоя собственная супружеская жизнь только начинается. Лучше скажите, нравится ли вам быть замужем.
– Привыкаю, как всякая новобрачная, – осторожно ответила Кит.
– Какой сдержанный и предсказуемый ответ! Сознаюсь, я разочарована! Ожидала, что вы с обычной прямотой посоветуете мне не лезть не в свое дело, хотя уверена, что перед уходом еще услышу это. Скажу прямо, что я приехала сюда с единственной целью – сунуть нос в брачную постель самой оригинальной пары во всем штате.
– Неужели, миссис Гэмбл? – пробормотала Кит. – В толк не возьму, зачем вам это надо.
– Видите ли, людские тайны вносят в жизнь пряную нотку. И теперь передо мной разворачивается увлекательнейший спектакль, – призналась Вероника, задумчиво постучав по щеке овальным ноготком. – Почему, спрашиваю я себя, такие привлекательные люди никак не поладят между собой?
– Миссис Гэмбл, я…
– Почему они никогда не встречаются взглядами на людях? Почему не стараются украдкой коснуться друг друга, как обычные любовники?
– Но я никак не…
– Это, разумеется, самый интересный вопрос, поскольку заставляет задуматься, действительно ли они любовники.
Кит задохнулась от ярости, но Вероника ленивым взмахом руки предупредила ее возражения.
– Пощадите меня и подождите возмущаться, пока не выслушаете до конца. А вдруг и поймете, какое одолжение я вам делаю?
Благоразумие и любопытство вели в душе Кит настоящую войну.
– Продолжайте, – обронила она наконец как могла равнодушнее.
– В этой паре есть нечто неестественное. У мужа вид изголодавшегося человека, что, согласитесь, несколько странно для молодожена. Что же до его жены… Ах, его жена! Она еще интереснее мужа! Наблюдает за ним исподтишка, когда он не смотрит на нее, буквально упивается его видом, причем самым нескромным образом, позволяет себе ласкать его глазами. Ну чем не головоломка? Мужчина пылок, женщина чувственна, и все же я убеждена, что эти двое не любовники.
Высказавшись, Вероника сложила руки на коленях и выжидающе воззрилась на Кит. У той было такое чувство, словно ее обнажили на людях. До чего же унизительно! И все же…
– Вы приехали не просто так, миссис Гэмбл. Я бы хотела знать, что привело вас сюда.
– Но разве это не очевидно? – удивилась Вероника. – Вы не настолько наивны, чтобы не понимать, как сильно тянет меня к вашему мужу. Предупреждаю честно: если вы отказываетесь от него, я сделаю все, чтобы он достался мне.
На Кит снизошло странное спокойствие.
– То есть вы объявляете, что намерены вступить в связь с моим мужем?
– Только если вы не хотите его, дорогая, – пояснила Вероника, деликатно пригубив лимонад. – Что бы вы там ни думали, но я с первой встречи питаю к вам искреннюю симпатию. Когда-то и я была такой, хотя умела лучше скрывать свои эмоции. Но моя симпатия не беспредельна, и для вашего брака будет лучше, если делить с Кейном постель буду я, а не какая-нибудь бесстыдная тварь, которая постарается разлучить вас навеки.
До этого момента она говорила небрежно, почти шутя, но теперь ее глаза маленькими светящимися изумрудами впились в Кит.
– Поверьте, дорогая, я знаю, что говорю. По каким-то непонятным мне причинам вы толкаете мужа в объятия другой женщины, и он не устоит. Его измена – всего лишь вопрос времени. Вот я и намереваюсь быть первой в этой гонке.
Кит понимала, что ей следует вскочить и с негодующим видом выплыть из комнаты, но что-то в неподдельной искренности Вероники не допускало театральных жестов. Эта женщина знала ответы на такие загадки, о которых Кит не имела ни малейшего представления.
Все, на что оказалась способна Кит, – сохранить бесстрастное выражение лица.
– Предположим… так, для разговора… кое-что из сказанного вами – правда. Возможно… я не питаю интереса к своему мужу. А он, в свою очередь, не проявляет интереса ко мне. – Щеки Кит залились краской, но она не сдавалась. – Каким образом, по вашему мнению… я могла бы… привлечь его?
– Соблазнить, разумеется.
Последовало долгое, мучительное молчание.
– И как, – настырно допытывалась Кит, – это можно осуществить?
Вероника немного подумала.
– Женщина обольщает мужчину, следуя своим инстинктам, ни на секунду не задумываясь, что в данном случае прилично, а что – нет. Пленительное платье, чарующие манеры, готовность искушать, слегка, самую чуточку, приоткрывая картины того рая, что ожидает его. Вы умная женщина, Кит, и я уверена, что, если зададитесь целью, найдете, как к нему подступиться. Гордости не место в спальне. Эта комната предназначена для того, чтобы давать, давать и брать. Сдержанность и отказ тут недопустимы. Вы меня понимаете?
Кит скованно кивнула.
Добившись желаемого, Вероника взяла перчатки, ридикюль и встала.
– Еще одно предостережение, дорогая: вам следует учиться быстро, ибо я не дам вам много времени.
Она, не прощаясь, вышла из комнаты, села в экипаж и только тогда позволила себе улыбнуться. Как бы понравилась Френсису ее выдумка! Не часто ей выпадала возможность играть фею-крестную, но следует признать, что актриса она превосходная!
Она устроилась поудобнее на мягком кожаном сиденье и задумчиво свела брови. Теперь придется решать, стоит ли приводить в исполнение свою угрозу или…
Наконец у Кит появился предлог сделать то, чего она так долго хотела. Ужин был истинным мучением, тем более что Кейн, казалось, вовсе не торопился идти спать: толковал о прядильне и даже спросил ее мнение насчет цен на хлопок в этом году. И как всегда, когда речь шла о хлопке, внимательно ее выслушал.
Ужасный человек! До боли красив, так, что она не могла оторвать от него глаз. Ну почему он так чарующе учтив с мисс Долли?!
Кит постаралась как можно скорее подняться к себе. Сначала она долго металась по комнате, пока не взяла себя в руки. Выскользнула из одежды, накинула выцветший хлопковый халатик и, усевшись перед зеркалом, принялась вынимать шпильки из волос. Она как раз успела расчесать длинные пушистые пряди, когда за стеной послышались шаги.
В зеркале отражалось неестественно бледное лицо. Кит пощипала себя за щеки и заменила лунные камни в ушах крохотными жемчужными сережками. Осталось только подушить жасмином впадинку между ключицами.
Удовлетворенно кивнув, она сменила халат на черный шелковый пеньюар с неглиже, свадебный подарок Элсбет. Шелк, словно маслом, обволок ее обнаженное тело. Неглиже было элегантно-простым, с маленькими рукавчиками и круглой кокеткой, зато вырез едва прикрывал соски. Мягкие складки льнули к телу, при каждом движении обрисовывая очертания ног. Сверху она накинула пеньюар из прозрачного черного кружева и дрожащими пальцами застегнула у горла единственную крохотную пуговку.
