Трейси Гарвис-Грейвс - Желание
– Готовила по рецепту твоей мамы. Он самый лучший. – Опускаю пасту в кипящую воду и устанавливаю таймер. – А я-то думала, мне придется подогревать еду до твоего прилета.
– Нет. – Крис ослабляет галстук. – Сегодня я поужинаю с тобой и детьми. – Он снимает галстук и бросает его на кухонный остров, затем расстегивает две верхние пуговицы на рубашке. – Дети на улице?
– Они у Элизы, играют с Трэвисом.
Пересекаю кухню, чтобы достать из шкафчика дуршлаг, а потом ставлю его рядом с раковиной. Еще нужно взять миску для пасты. Наконец я вижу подходящую на верхней полке, но, даже встав на носочки, не могу до нее дотянуться.
Крис появляется у меня за спиной и достает миску. Я чувствую, как он прижимается животом к моей спине и не отходит, не ставит миску на столешницу. Мы не произносим ни слова. Кухня вдруг наполняется лишь одним звуком – нашим дыханием. Крис отводит мои волосы в сторону и прижимается лицом к моей шее.
– Я приехал домой пораньше, потому что соскучился и не мог перестать о тебе думать. Недавно мы разговаривали по телефону, затем я положил трубку и лег один в постель. Я не смог вспомнить, как ты пахнешь. Какая ты на вкус. Клер, я ничего не мог вспомнить.
Его слова заставляют меня ощутить себя желанной. Мне хочется вот так стоять в его объятиях и наслаждаться. Вдруг что-то вспыхивает внутри меня, теперь я действительно чувствую его. Чувствую, что именно он говорит. Физическое влечение берет верх. Я, как и раньше, ужасно хочу своего мужа. Сейчас моя страсть сильнее нежных чувств, она пробуждает во мне первобытные инстинкты.
Крис следует поцелуями вниз по шее и отстраняет ворот рубашки, чтобы коснуться моего плеча. Он возбужден. Очень возбужден. Я чувствую, как сильно он хочет меня, и по всему моему телу разливается волна желания. Крис разворачивает меня и обхватывает мое лицо ладонями, затем целует так, будто от этого зависит вся его жизнь. Я отвечаю с неменьшей страстью, наши языки переплетаются, а губы двигаются в едином, идеальном ритме, как и всегда с момента нашего первого поцелуя – около десяти лет тому назад.
В спину врезается край столешницы, но меня это мало заботит. Крис посасывает кожу у меня на шее, слегка покусывает ее, а я провожу пальцами по его волосам и прижимаюсь к нему изо всех сил. Он сажает меня на столешницу и принимается расстегивать мою рубашку. Помогаю ему с пуговицами, и через секунду мы дружно справляемся с задачей. Крис не снимает с меня рубашку, а сразу же расстегивает бюстгальтер, задирая его и обнажая груди. Я чуть ли не вскрикиваю, когда язык Криса касается соска. Он пару раз облизывает его, а затем полностью обхватывает губами. Другой рукой он теребит второй сосок, я впиваюсь пальцами ему в затылок и обвиваю талию ногами. Из-за твердого края столешницы Крис не может соединить наши тела, в итоге он сдается и тянет за пуговицу на моих джинсах. Просовывает внутрь ладонь, не расстегнув до конца молнию.
– О боже! – выдыхает он, прикоснувшись ко мне и поняв, насколько я влажная.
Некоторое время он гладит меня, и кухня наполняется моими восторженными вздохами. Это, кажется, еще больше разжигает желание Криса. Дыхание его срывается, теперь он тоже издает тихие стоны.
Я тянусь к пуговице на его брюках, и в этот момент Джош барабанит по закрытой стеклянной двери кухни, краем глаза я вижу его. Одновременно звонят в дверь. Это Джордан. До кухни доносится знакомое «динь-дон-динь-дон-динь-дон-динь-дон», которое не прекратится, пока кто-нибудь не подойдет к двери. Почему они не пользуются одним и тем же входом? К счастью, когда Крис вернулся домой, он закрыл гаражную дверь, иначе дети ворвались бы на кухню и застали нас в неловкой ситуации. Звенит таймер – паста готова, и в то же время раздается телефонный звонок. Будто мало всего остального.
Крис раздраженно вздыхает, а мне не хочется уходить, ведь нам отчаянно нужно завершить начатое. Тем не менее я убираю его руку и спрыгиваю со столешницы, наспех застегиваю джинсы и рубашку, чтобы прикрыть наготу и не травмировать психику детей. Крис открывает Джошу заднюю дверь, а я иду к главному входу. Динь-дон-динь-дон-динь-дон.
– Прекрати жать на звонок, – говорю я, открывая дверь.
– Привет, мамочка, – отвечает Джордан. – Что делаешь?
– Ничего. – Я отхожу в сторону, пропуская ее внутрь. – Просто готовлю ужин. Иди помой руки.
Выключаю плиту, сливаю воду с пасты и заправляю блюдо соусом маринара, затем бегу в ванную, чтобы застегнуть бюстгальтер и пуговицу на джинсах. Когда я выхожу, то наталкиваюсь на Криса. Он стоит с растрепанными волосами и улыбкой во все лицо.
– Проголодался? – спрашиваю я.
– Даже не догадываешься, как сильно, – отвечает он.
Ставлю на стол салат и пасту, и мы с Крисом включаемся в роли родителей. Джордан хочет добавить к пасте масла и посыпать все пармезаном.
– Мне не нравится соус бабушки Кэнтон, – говорит она. – Он слишком острый.
– Совсем даже не острый, – отвечаю я.
Но Джордан все кажется острым. Предвидев это, я отложила часть пасты в миску. Решаю, что не стоит спорить с дочкой, поэтому беру масло и сыр.
Джош сообщает, что салат он не ест.
– Мне нравится только соус ранч, – говорит он и показывает на бутылку с итальянской заправкой. – Такой мне не нравится.
Я встаю, вынимаю из шкафчика новую бутылку соуса ранч и передаю сыну.
– Спасибо, мам, – говорит он. Вновь воцаряется гармония. – Пап, почему ты сегодня так рано?
– Сел на ранний рейс, – отвечает Крис и треплет Джоша по голове. – Я очень по вам соскучился. Расскажите, как успехи в школе.
Дети по очереди делятся школьными новостями, а Крис старается уделить должное внимание каждому. В конце ужина он просит Джоша и Джордан убрать со стола, и они с рвением бросаются выполнять его просьбу, споря, кто донесет больше посуды до раковины.
Я остаюсь убирать на кухне, а детей отправляю поиграть. Когда я загружаю тарелки в посудомойку, мне вдруг приходит в голову одна мысль. Вытираю руки и открываю шкафчик. Как бы я ни искала, но пузырьков с антидепрессантами нет. Могу поспорить, что не найду лекарств и в чемодане.
В восемь часов говорим детям, что через пять минут им пора ложиться спать. Мы можем готовить их ко сну с закрытыми глазами: надеть пижаму, почистить зубы, почитать, накрыть одеялом. Сегодня Крис занимается Джордан, а я Джошем. Выполняем их просьбы перед сном – еще один поцелуй или стакан воды. Наконец выключаем свет в детских спальнях и спускаемся вниз.
– Проклятье! – раздается из кабинета Криса, куда он пошел проверить почту.
– Что случилось? – заглядываю я внутрь.
– Джиму нужны отчеты. Я их не закончил, потому что прилетел пораньше. – Крис раздраженно вздыхает и потирает переносицу. – Он же сказал, что они не понадобятся ему до понедельника, поэтому я и не стал браться за это в самолете. Впервые мне не хотелось там работать.
– Все в порядке, – говорю я. – Я тебя подожду.
Крис поднимается с кресла, обходит письменный стол и встает рядом со мной.
– Я приду так быстро, как только смогу. Обещаю. Дай мне час, максимум два.
Он притягивает меня к себе и обнимает. Затем нежно целует. Мое счастье не знает границ: наконец я чувствую, что мой муж пытается найти обратную дорогу ко мне.
Глава 61
Крис
Моя ненависть к Джиму крепнет с каждым днем. Не сомневаюсь, он потребовал отчеты, чтобы показать, кто здесь главный. После недельного отпуска, который я брал из-за Клер, начальник стал просто невыносимым.
Включаю ноутбук и открываю таблицы, стараясь управиться как можно быстрее. Но вдруг меня осеняет. Если Клер ждет меня наверху, то какого черта я делаю здесь? Может, это Джиму стоит подождать? Клер и так уже долго ждала. Захлопываю ноутбук и бегу наверх, перепрыгивая через ступеньки.
Клер лежит в постели и читает книгу. Она поднимает на меня взгляд.
– Быстро ты, – говорит она с улыбкой. – Ты уже закончил?
– Нет. Поработаю потом.
Запираю дверь, чтобы кто-нибудь случайно не вошел. На Клер красивая сорочка – как мне нравится: короткая, черного цвета, с глубоким декольте и тонкими бретельками. Я снимаю рубашку, расстегиваю джинсы и подхожу к кровати.
Беру книгу из рук Клер и кладу на тумбочку. Снимаю джинсы и опускаюсь рядом с женой, сбрасывая с ее плеча бретельку. Целую Клер в шею, двигаясь выше, вдыхая аромат духов.
– Ты так вкусно пахнешь, – говорю я.
Она кладет ладони мне на грудь и ведет ими по коже, оставляя на ней мурашки. Клер всегда могла завести меня одним лишь прикосновением, и сегодня происходит то же самое. Сначала целую ее с нежностью, но когда она приоткрывает губы, поцелуй становится более глубоким и проникновенным. Я не тороплюсь, на этот раз я не остановлюсь, пока не доведу дело до конца.
Снимаю сорочку с Клер и еле могу сдержаться при виде черного кружевного белья. Свет я выключать не собираюсь, ведь мне хочется видеть все, что происходит. Клер вздыхает, когда я глажу ее соски. Они мгновенно твердеют, я издаю стон, наслаждаясь этим ощущением. Теперь припадаю к ним губами и обвожу каждый языком, потом посасываю. Клер зарывается пальцами в мои волосы и говорит, как ей хорошо.
