Венди Маркус - Когда ночи мало
Эли обхватила его руками.
– Я так тебя люблю.
– Миссис Мейер, – сообщил Дедуля через плечо Эли. – Наша девочка собирается подарить нам правнука, и она не думает, что мы будем из-за этого счастливы.
Миссис Мейер вскочила со стула со слезами на глазах и крепко обняла Эли.
– Это чудесная новость, дорогая.
– Наша девочка? – спросил Джаред.
– Миссис Мейер долгие годы была для Эли словно бабушка.
– Словно мать, – уточнила Эли.
– Любая женщина будет рада иметь такую дочь, – заверила миссис Мейер Эли.
– Это повод отпраздновать. – Дедуля потянулся к шкафу и вытащил коробку пирожных с кремом.
– Ты не можешь этого есть, – напомнила Эли, вытирая глаза салфеткой. – В них нет абсолютно никакой питательной ценности.
– Именно поэтому я подаю их с молоком, – ответил Дедуля, и все рассмеялись.
Попрощавшись с хозяином дома и миссис Мейер, Эли и Джаред вышли на крыльцо. Она посмотрела на него:
– Спасибо тебе за то, что убедил меня рассказать Дедуле о моей беременности, и за то, что пошел со мной.
Он улыбнулся ей в ответ.
– Теперь пришло время для моих сюрпризов.
Джаред был в таком восторге, жизнь казалась ему такой прекрасной, что он проехался на ногах по льду до машины. Он не мог дождаться минуты, когда поделится с Эли своими новостями, увидит ее радость, когда она узнает, что он остается в городе ради нее и их ребенка. Несколько минут спустя Эли замерла на месте в абсолютном шоке, единственным признаком того, что она живая женщина, а не изваяние, было теплое туманное облачко от ее дыхания в ледяном воздухе. Она в изумлении смотрела на Джареда и на дом, который находился в квартале от дома, где жил Дедуля. Огромный двухэтажный дом, с черными ставнями, белой деревянной оградой и вывеской «Продается» на парадной двери. Оконные рамы хранили в себе остатки летних цветов, теперь коричневых, похожих на солому стеблей, но Эли могла представить себе разноцветные цветущие пятна, оживляющие голый фасад.
Джаред подошел к ней и положил руки ей на плечи.
– Что ты думаешь? – спросил он.
– О чем?
– Об этом доме. Разве он не великолепен? Если ты хочешь, я могу позвонить своему агенту по недвижимости, чтобы он устроил нам экскурсию внутри.
У него есть агент по недвижимости? Эли повернулась, чтобы посмотреть на Джареда.
– Ты покупаешь дом?
Джаред мог с таким же успехом сказать ей, что собирается сделать операцию по перемене пола.
– Почему ты покупаешь дом? В Мадрин-Фоллз? – Огромный дом, в котором легко могла бы разместиться семья из пяти человек. И парочка собак и кошек. И может быть, парочка родственников.
– Из-за тебя. Потому что ты живешь здесь.
– Он такой большой.
– Четыре спальни, две ванных комнаты, душ-кабина и отличный подвал, – перечислил Джаред с гордостью, словно сам все это построил.
– Четыре спальни?
– Эли, – он обнял ее и заставил посмотреть на него, – у нас будет ребенок, и я не собираюсь останавливаться на одном. Нам нужно будет где-то разместить наших детей.
– Но ты уезжаешь.
Через четыре дня. Он что, планирует поселить ее в этом доме, чтобы у него была возможность наезжать, когда вздумается?
– Я не могу отказаться от новой работы. Но это мой последний переход. Я согласился на постоянную работу в Мемориальной больнице Мадрин. Я начинаю работать девятнадцатого марта в реанимации.
Джаред выглядел таким счастливым и таким гордым.
Эли поискала место, куда можно присесть. Не найдя ничего подходящего, она прислонилась к ограде, чтобы не упасть. Джаред остается в городе, где она сможет видеть его, работать с ним, день вместе, день порознь. Что, если он захочет делить опеку, забирать у нее ребенка каждые несколько дней?
– Этот дом я полюбил. Но если он тебе не нравится, есть еще три других, на которые мы можем взглянуть.
– Почему для тебя имеет значение, что я думаю?
– Потому что я хочу, чтобы женщина, с которой я планирую жить, любила дом так же сильно, как и я.
Эли споткнулась, ухватилась за деревяшку, на которую она опиралась, словно боялась, что упадет и умрет, если не удержится на ногах.
– Что не так? – спросил Джаред, потянувшись, чтобы поддержать ее. – Ты сказала, что хочешь детей, собаку и дом. Я работаю, чтобы исполнить твой заказ.
– И мужа. – Эли отступила от него на шаг. – У меня нет намерения жить с тобой просто потому, что у нас есть ребенок. Между нами ничего не изменилось. Ты меня не любишь. Ты не хочешь на мне жениться. А я не хочу связывать свою жизнь с мужчиной, который думает, что я пытаюсь манипулировать им, забеременев, с мужчиной, который лгал мне, который занимался со мной сексом, не сказав, что он женат на другой женщине. С мужчиной, который все еще женат.
– Я говорил тебе, что я сожалею, – сказал Джаред. – И ожидаю, что мой развод будет закончен через пару недель.
– О боже. И ты думаешь, что нам от твоих извинений будет лучше? Ты хочешь заставить меня переехать к тебе, стать зависимой от тебя? Заставить меня пойти на риск и постоянно бояться, что ты переедешь куда-нибудь еще, когда тебе все наскучит, потому что ты путешественник и ты не хочешь жениться, чтобы тебя ничто не удерживало? – Сердце Эли колотилось в ее груди, гнев разлился по всему ее телу.
– Сколько раз я должен говорить тебе? – заорал Джаред. – Брачное свидетельство не сделает тебя счастливей. Будь взрослой, Эли. Это реальный мир. Здесь нет гарантий. Я предлагаю тебе попытаться работать со мной, быть партнерами, чтобы мы могли растить нашего ребенка вместе.
«Брачное свидетельство не сделает тебя счастливей». Гнев Эли испарился, и надежда наполнила ее. Еще ребенком она убедила себя в том, что жизнь была бы другой, если бы ее родители поженились. Лучше. Вместо того чтобы искать любви в объятиях многочисленных мужчин, мама была бы со своей единственной настоящей любовью. И папа оставался бы в одном месте, жил с ними. Они могли бы быть настоящей семьей, жить вместе и отдыхать. Может быть, у нее появился бы брат или сестра, о которых она мечтала.
Став взрослой, Эли осознала, что не все браки удачны, но думала, что с хорошим человеком она могла бы прожить ту жизнь, о которой всегда мечтала. Но видимо, Джаред действительно считал, что она недостаточно хороша, чтобы сделать мужчину счастливым, чтобы он захотел остаться с ней надолго?
– Пожалуйста, отвези меня домой.
– Не могу в это поверить. – Джаред отошел от нее и сделал несколько шагов назад. – Я предлагаю изменить свою жизнь ради тебя, найти новую работу и купить дом. Жить с тобой, заботиться о тебе и нашем ребенке, и этого недостаточно?
– Мой папа купил маме дом, – спокойно сказала Эли. – Он обещал заботиться о нас, но не стал этого делать.
– Подожди. – Джаред протянул руки. – Я не твой отец, а ты не твоя мать. И ты не та девочка, которой была десять лет назад. Ты стала сильнее. Ты умная, независимая женщина, способная позаботиться о себе и нашем ребенке. Но тебе нет нужды делать это в одиночку. Я хочу быть здесь с тобой, что бы ни подбросила нам жизнь, в горе и в радости. Я люблю тебя, Эли.
Как Эли ни ждала услышать эти слова из его уст, она не поверила им, ни сейчас, ни тогда, когда он произнес их только для того, чтобы убедить ее жить с ним.
– Ты не любишь меня. Может быть, тебе хочется иметь ребенка, семью, но ты не любишь меня.
– Как ты можешь такое говорить? Конечно, я люблю тебя. – Джаред потянулся к ней.
Эли отвела его руки.
– Несколько недель назад ты собирался уехать, как только у тебя кончится контракт в нашей больнице, и у тебя не было планов возвращаться. Ты обнаружил, что я беременна, и очень разозлился, и вдруг оказывается, что ты любишь меня, ты покупаешь нам дом, в котором мы будем жить. Это слишком неожиданно.
– Пойдем, – сказал Джаред. – У тебя губы посинели. Давай поговорим в машине.
Поскольку пальцы на ногах у нее застыли, Эли последовала за ним без возражений.
Когда она оказалась в машине и тепло растеклось по ее венам, Джаред обернулся к девушке:
– Я сделал в жизни много ошибок. Но одна вещь, в которой я уверен безошибочно, – это моя любовь к тебе.
– Ты не можешь…
– Просто послушай меня. – Джаред заставил ее замолчать, прижав палец к ее губам. – Я честно думал, что почти влюбился в тебя, прежде чем уехал.
Пять недель, которые мы были в разлуке, были самыми одинокими в моей жизни, и я много времени проводил, думая о тебе. – Джаред взял ее руки в свои ладони и взглянул ей прямо в глаза. – Я люблю работать с тобой, ты приносишь мне ланч, чтобы я поел, и обращаешься со своими пациентами так, словно они – твоя семья. Мне нравится твоя добровольная работа в доме для престарелых и то, что ты готовишь суп и рагу для тех, кто не может сам себе приготовить.
Джаред потянулся, чтобы убрать выбившийся локон ей за ухо.
– Мне нравится, как ты накручиваешь свои волосы на палец, когда нервничаешь, я благодарен тебе за то, что ты поверила в меня, когда услышала новости о расследовании отдела по наркоконтролю, и за то, что ты приходишь на работу рано и задерживаешься допоздна, и даже приходишь в свои свободные дни, чтобы помочь мне. Благодаря твоим неустанным усилиям за три дня я превратился из больничной парии в образец незаменимого доктора.
