Линдси Келк - Я люблю Вегас
Я вытащила мобильный, чтобы послать сообщение Алексу. Оказалось, у меня все еще открыт инбокс. Масса сыпавшихся со всех сторон отказов заставила меня резко втянуть воздух, как от резкого спазма. Дженни права. Должен быть другой способ. Я просто не знаю, где он и чем является. Видимо, пришло время поговорить с Алексом.
– Ты что делаешь? – Дженни отобрала мой телефон. – Не читай эти имейлы! Все настроение спугнешь. Не порти мне удовольствие от выпитого!
– Твое удовольствие вот-вот на асфальте окажется. – Я протянула руку: – Дай.
– Чтобы ты ныла и хандрила всю дорогу до гостиницы? Не-ет. – Подруга открыла сумку, посмотрела на меня с выражением «только попробуй меня остановить» и бросила телефон на дно своей торбы. Представьте, она промахнулась, и я увидела, как мой телефон рыбкой плюхнулся в фонтаны «Белладжио», образовав небольшой гейзер, и все это под звучавшую из фонтанов «Лучшее время года».
– Ой, блин…
Это был мой второй телефон, который поглотила пучина, и первый, который я швырнула не сама. И удовлетворения на этот раз я отнюдь не испытывала.
– Ничего. – Дженни сбросила туфли и кинула мне сумку. – Я достану.
– Нет! – закричала я, попытавшись ее удержать, но двигалась я слишком медленно. Или не очень хотела ее останавливать. Не успела я подняться на ноги, как она уже стояла по пояс в озере «Белладжио», внимательно рассматривая дно в поисках моего телефона.
– Фу, дерьма-то тут сколько, – брезгливо сообщила она. – Ни черта не вижу.
– Дженни, вылезай, – взывала я, не зная, плакать или смеяться. – Тебя сейчас арестуют!
– Плевать, я ищу твой телефон! – крикнула она. – Меня нельзя арестовать за то, что я классная!
Может, арест ей и не грозил, но толпу она собрала немаленькую. Прекрасные фонтаны остались верны старому девизу шоу-бизнеса, и световое шоу продолжалось, пока Дженни не выловила телефон под аккомпанемент «Белого Рождества».
– Ха! – Торжествующе подняла она мобильный в воздух. На меня это произвело немалое впечатление. – Нашла! Это тебе не мембрану из вагины достать!
– Это фигуральное выражение, – объяснила я пожилой супружеской паре в бейсболках и с поясными кошельками. – Не нужно так пугаться. Она моя лучшая подруга. – Я перегнулась через парапет и протянула руку. – Иди сюда, – сказала я, хватая ее за запястье. Дженни попыталась перебросить ногу через заграждение. – Вчера в туалете ты перелезла через перегородку высотой семь футов, а сейчас не можешь перебраться через три фута парапета?
– Я мокрая, – зачем-то сообщила она.
– Я вижу, – отозвалась я, стараясь держать ее крепче, но Дженни была слишком скользкой.
– Давай, я за тебя возьмусь, – сказала она, ухватившись обеими руками за мои запястья. – Тяни.
Но не успела я потянуть ее на себя, как Дженни оступилась и покачнулась назад, рухнув в воду и утянув за собой и меня.
Первым моим инстинктом стал чисто животный: спасти «Марка Джейкобса». Высоко подняв сумку, изо всех сил стараясь ее не намочить, я брыкалась и била второй рукой по воде, пытаясь встать. В фонтане. У самого «Белладжио». Под рождественские гимны, звучащие над озером, и подсвеченные струи, журчавшие в слаженном поющем шоу. Зрелище, претендующее на мировой рекорд.
– Ну теперь-то я точно трезвая.
Рядом со мной утонувшая крыса, прежде известная как Дженни Лопес, терла огромные черные круги вокруг глаз, расплывшиеся на пол-лица. Я подобрала очки, проплывавшие мимо, и подала подруге.
– Спасибо. – Она нацепила их на нос и кивнула. – Гораздо лучше. Ну что, полезли?
– Ага, рискнем.
С неимоверным усилиями мы прошлепали по дну фонтана к огромной толпе на тротуаре.
– Так, граждане, не на что смотреть! – закричала вымазанная до неузнаваемости Дженни, переваливаясь через парапет и без сил плюхаясь на землю, как самый тощий в мире кит-самоубийца. Я подтянулась на руках и перебралась на тротуар, бросив мокрую сумку рядом. Ну все, пропала моя прелесть. За наше купание в фонтане в одежде покраснею позже. Вот такая дольче вита, господа.
– Энджел! – Я повернула голову. Дженни, без сил лежавшая на дорожке с измазанным тушью лицом, протягивала мне руку. – Телефончик возьми.
Взяв мобильный, я опустила его в сумку и посмотрела в небо:
– Спасибо. Очень тебе благодарна.
– Не говори, что я для тебя ничего не делаю.
После очень невеселой и грязной пробежки до отеля мы наконец вошли в лифт вместе с какой-то насмерть удивленной семьей. Мамаша с папашей изо всех сил старались на нас не пялиться, но сыновья не были так хорошо знакомы с навязанными обществом правилами вежливости.
– Что? – довольно громко спросила Дженни у старшего, выдержав пятнадцать этажей нескромного разглядывания. – Смотри глаза не сломай! – крикнула она, когда семейство поспешно покинуло лифт на семнадцатом.
– Дженни… – начала я, удерживая улыбку.
– Пошли они в задницу, – отрезала подруга.
Мне не хотелось ей возражать.
В номере мы нашли целую стойку с одеждой от Бена, бутылку охлажденного шампанского и записку от Сэди с просьбой подъехать в «Трайст» к полуночи: наши имена в списке гостей. Я испытала неимоверное облегчение. Мне не удалось бы спокойно терпеть хождения этой самоуверенной задницы по номеру, когда больше всего хочется залечь в ванну и немного поспать. Чуть не утонув в фонтане, я начала смотреть на вещи иначе. Наскоро пересмотрев вешалки, прочитав записку и подавив рвотные позывы при виде шампанского, Дженни молча кивнула и пошла в свою комнату. Я направилась к себе и закрыла дверь.
Набирая ванну, я сосредоточенно размышляла. Судя по ответам из редакций, медиавизу мне не получить, а если взглянуть правде в глаза, то и иностранкой с незаурядными способностями за три недели не стать. Требовался план Б. Мысль потерять Алекса, вернуться домой с поджатым хвостом надрывала сердце больнее, чем вид загубленной сумки. А уж ее, поверьте, жалко было до слез. Я подняла руки над головой, чувствуя, как по спине текут последние струйки холодной воды, стащила мокрую одежду, прилипшую, как вторая кожа, и опустилась в ванну, чувствуя, как вокруг меня колышется теплая вода. Куда приятнее, чем в фонтане.
Может, Дженни с самого начала была права и я глупо себя веду? Нужно просто усадить Алекса и все спокойно объяснить. Это же всего лишь бумажка. Сходим в муниципалитет, что-то там подпишем, пойдем домой и не вспомним об этом. А если придет время, когда мы захотим все сделать как полагается, организуем венчание и не станем всем объявлять, что официально мы уже давно муж и жена. Подумаешь, большое дело. Не обязательно поднимать шум.
Ну хорошо, признаю, дело это действительно немалое. Но разве обязательно относиться к этому чересчур трепетно? Я, в конце концов, девушка, у меня женские эмоции. Алекс – мужчина, он подойдет к вопросу с разумной точки зрения. Хотя бы завести разговор-то я об этом могу? Тяжело вздохнув, я по подбородок погрузилась в воду. Холод боролся с теплом всего секунду: почти сразу меня охватил жар с макушки до пальцев ног, но внутри по-прежнему было холодно, будто я промерзла до костей.
Глава 12
После купания в фонтане мобильный перестал работать. Я не могла связаться с Алексом, но знала, что он будет в «Винн», и мы, к счастью, тоже. Начесывая волосы, пока прическа не стала достаточно пышной, чтобы поддерживать собственную орбиту, Дженни просветила меня, что «Трайст» в «Винн» – единственный клуб, где полагается появляться вечером в пятницу. Ну и еще в «Лэкс», «Пьюр» или «Мун». И «Маркиз». Несколько уступают «Экс Эс» и «Джет». Но раз Сэди внесла нас в список гостей «Трайст», он автоматически становился лучшим.
После ванны, короткого сна и душа я снова чувствовала себя почти человеком, а при мысли о встрече с Алексом меня переполняло нервное возбуждение. Точнее, оно меня переполняло, когда я представляла себе реакцию Алекса на мой наряд. Дженни настояла, чтобы я надела тот эластичный бинт в звездочках от «Дольче» и сапоги до трусов, пришлось подчиниться. Мои волосы путем долгих ухищрений заставили выглядеть растрепанными и слегка спутанными, будто я не причесалась после сна. На случай если люди сразу не распознают во мне шлюху, на мои глаза ушло больше черной подводки «МАК», чем, по-моему, выпускается в мире. Естественно, красила меня Дженни, поэтому произошла небольшая ошибочка а-ля Ру Пол[17] в лучшие дни. Светлый розоватый блеск для губ и безупречная основа уравновешивали слишком густо обведенные глаза, поэтому я не очень походила на Элиса Купера. Не очень. Разве что к утру…
Дженни, разумеется, словно сошла с рекламы косметического средства. Шоколадно-карие глаза подруги оттеняли вместо моего глухого черного различные оттенки бронзового и коричневого, от золотых точек лицо казалось светлее, а персиковые румяна и помада усиливали сияние. Казалось, сама сущность Дженни излучает яркий свет, который отчего-то задержался на лице. Однажды настанет день, когда я добьюсь такого же эффекта. А пока приходится ходить раскрашенной под енота. Зато не видно моих собственных черных кругов под глазами.
