Марион Леннокс - Счастье с отсрочкой на год
Будто следующие две минуты очень важны. Действительно важны. Она отстранится и велит ему убираться или позволит себе расслабиться?
– Я не должна, – прошептала она, но не отстранилась.
– Когда вы последний раз видели тупиков?
Она не ответила. Он нехотя убрал руку. Ему так хотелось стереть с ее лица выражение страха.
Что они с ней сделали? Милый, надежный Рори и грубиян Алан.
У этой женщины был характер, но как-то им удалось ее сломать.
Он вспомнил о пощечине и подумал: нет, она не сломалась.
– С тех пор как была маленькой девочкой, – призналась она, – дядя Рори возил нас с мамой посмотреть на них.
– Только один раз?
– Да. Он возил туристов, потом у него не было времени.
А что же родной отец? Он был рыбаком, и у него должна остаться лодка. До птиц, живших на безлюдных островах, плыть всего два часа. Гнезда на крупных скалах, и люди со всего мира приезжали посмотреть на них. Жить здесь и не видеть…
Родители возили его туда каждое лето. Когда ему исполнилось шестнадцать, они дали ему лодку, убедившись, что он получил все необходимые наставления, позволили поехать самому. Когда его дедушка умер, он возил Эйлин туда, чтобы развеять его прах.
– Поедемте со мной, – сказал он нежно.
Она подняла на него глаза, и он увидел, как в них боролись здравый смысл и желание.
– Это не медовый месяц.
– Это всего лишь поездка. Вам нужен отдых, поэтому я и организовал эту серию дневных походов.
– Так это не один!
– Вы заслужили месяц отпуска. Даже больше. Понимаю, вы не примете предложения, не доверяете мне. Мы вынуждены жить вместе, хотя вы не хотите этого, но вы сделали мне удивительный подарок, Джинни Локлан. Позвольте и мне подарить вам хоть что-то взамен.
Она сжала губы и пристально посмотрела на него, пытаясь по его лицу понять, что он задумал.
– А вы сможете безопасно доплыть туда?
– Но вы ведь знаете Дугала. Он не дал бы мне «Мэри-Джейн», если бы я не умел с ней управляться.
Ходить в море его учил дядя Дугала. Остров стал его вторым домом и убежищем, когда с родителями бывало совсем уж невыносимо жить, и он полюбил ходить в море.
– Не позволил бы. И что, мы отправимся одни?
– Да. – Он бы попросил Дугала отвезти их, если бы Джинни чувствовала себя с ним в большей безопасности, но погода была такой хорошей, что все уважающие себя рыбаки отправились в море. – Вы можете мне довериться, Джинни. Нас интересуют только птицы.
– Когда вы прикоснулись ко мне, я почувствовала…
Вот оно, вышло наружу. Это нечто между ними.
– Если мы хотим выжить эти двенадцать месяцев, нужно избегать личной симпатии.
У нее вытянулось лицо.
– И вы это чувствуете?
Конечно, чувствует. Еще бы не чувствовал. Он хотел прокричать эти слова, но настороженность в ее глазах заставила бы замолчать любого. И еще здравый смысл. Черт, им нужен жаркий роман, несколько недель страсти, раздирающей на части, и все эти приготовления разлетятся в пух и прах. Даже если он чувствует прилив гормонов, необходимо сейчас занять заднее сиденье.
– Джинни, нам придется быть благоразумными весь год. Но вы привлекательная женщина. – Она фыркнула. – У вас замечательная улыбка и доброе сердце. Если поместить одинокую женщину и одинокого мужчину вместе на год, между ними неминуемо вспыхнет искра. Но мы достаточно взрослые, разумные люди и в состоянии дозировать величину этой искры.
– То есть именно этим мы займемся в следующие двенадцать месяцев. Дозированием искр? – Она рискнула улыбнуться. – Мне упаковать огнетушитель?
– Как только почувствуем малейшее возгорание, зальем его водой. Температура воды сейчас вполне подходит для охлаждения чувств. Так вы идете?
– Как ни глупо, но я не могу устоять перед тупиками. И меня успокаивает то, что вы не надели килт. Искры или нет, Аласдер Макбрайд, но стоит вам надеть килт, искры могут сразу превратиться в пылающий костер.
И пусть он думает что хочет. Она принялась упаковывать вещи.
Он раздобыл лодку и сделал даже больше.
Джинни плавала в лодках с разными мужчинами. Даже работала на рыболовецком траулере Рори и могла распознать, настоящий перед ней моряк или нет.
Кто бы мог подумать, что этот вежливый бизнесмен из Эдинбурга, этот лорд в килте, единственный, кто еще носит его в Данкерне, чувствовал себя в море как дома, будто рыбак, который всю жизнь ходил в водах острова.
«Мэри-Джейн» была уже пришвартована у причала, когда они приехали. К швартовой тумбе была привязана записка от Дугала: «Держите связь по радио и позаботьтесь о ее безопасности. И я не имею в виду лодку».
Аласдер ухмыльнулся, легко соскочил на палубу и повернулся помочь Джинни. Она проигнорировала его руку, спустилась сама. Гордая женщина. К тому же она очень боялась огня.
«Мэри-Джейн» – небольшая яхта с каютой, служила спасательным и прогулочным судном. Крепкая и прочная, как и этот мужчина. На нем были потертые брюки, тяжелые ботинки и старый свитер. Он не брился сегодня утром. И выглядел…
«Не думай о том, как он выглядит», – яростно твердила она про себя. Отмель в Данкерне опасна и нужно знать, куда плыть. Аласдер знал и выбрал нужную протоку, остановился, подождал, наблюдая за морем на дальнем конце бухты, размышляя, можно ли уже пересечь озеро и выйти в море.
Когда они вышли в открытые воды, Джинни расслабилась. Как давно она не чувствовала себя так спокойно? Когда брала выходной? Когда кто-то о ней заботился?
«Ему тоже хочется посмотреть на тупиков, – убеждала она себя. И тут же сама себе возражала. – Ему не обязательно было плыть сюда и брать с собой меня. А он взял, потому что мне нужен отдых».
Эта мысль успокаивала сама по себе.
Да и день успокаивал. Солнце грело лицо. Аласдер выбрал такой курс, чтобы плыть навстречу волнам, поэтому ее не укачивало, хотя она ощущала мощь морских глубин, наблюдая за Аласдером и думая, какой он сильный.
Он молчал. Возможно, думал, что ей нужна тишина. И был прав, спасибо ему. Она впитывала этот день, море и солнце.
Ее переполняло важное чувство: будто она идет по длинному, длинному тоннелю и должна выйти по другую сторону.
Неужели оттого, что у нее выходной? Или оттого, что еще год она в безопасности?
Наверное, и то и другое, но Джинни знала: здесь что-то еще. Странно, она грелась на солнышке, наблюдала за Аласдером и понимала, что не может наконец отключить защиту, отбросить контроль над собой, который управлял ею с момента трагедии с Аланом. Она позволила себе быть просто собой.
Джинни уже и забыла, какая она. С какого-то времени ее заменяли кем-то другим. Дочерью Джеффри. Девушкой и женой Рори, женщиной Алана. Потом банкротом, за которым охотится полмира, требуя возвратить деньги.
И еще домработницей Эйлин.
Ей нравилось работать домоправительницей в Данкерне, но эта роль подчинила ее полностью, она растворилась в ней.
Но сегодня она в открытом море с мужчиной, который…
Ее муж?
И сегодня не нужно ничего делать, лишь наслаждаться. Кто бы устоял? Она почувствовала, что улыбается. Улыбается и улыбается.
– Вспомнили шутку? – мягко спросил Аласдер, и она засияла еще больше.
– Нет, я вспомнила, почему люблю это место. Я так давно не была в море. А тупики? Даже не помню. Они далеко?
– Вы имеете в виду, не добрались ли мы до места? – Он улыбнулся в ответ, и эта улыбка заставила бы любую девушку еще шире распахнуть глаза, сразив наповал. – Все дети задают этот вопрос, не так ли?
– А я именно так себя и чувствую. Ребенком. – И тут она увидела впереди гранитные скалы, словно выросшие из моря, величественные в своем одиночестве. – Нет, не так. Я чувствую себя пассажиркой первоклассного судна. А что, тупики живут на этих скалах?
– На самой большой скале. Самая маленькая – это просто камень, а на большой есть земля, где они и роют норки для гнезд. Они не живут там, где могут оказаться люди. Так что мы не сможем выйти на берег.
Джинни с благоговением посмотрела на остров-скалу. А потом вообще забыла, как дышать.
Аласдер тем временем проводил лодку сквозь пролив между скалами в бухту со спокойной водой, серо-стальной и глубокой.
Тупики!
Аласдер заглушил мотор, чтобы держаться у скал.
Птицы были повсюду, словно на море кто-то высыпал конфетти, но эти пятнышки были птицами размером с утку, чуть толще, черно-белые с очень яркими клювами. Они выглядели так же, как те, которых она видела в многочисленных журналах, на постерах и лишь однажды в реальной жизни, да и настолько давно, что это уже казалось сном.
Смешные, забавные. Прекрасные.
– Они ловят рыбу, – выдохнула Джинни. – Вон тот поймал, наверное, сразу три рыбины. Нет, больше. А вот еще один. И еще. Почему они не сразу глотают добычу?
– Смакуют? – предположил Аласдер, улыбаясь, как джин Аладдину в старинной сказке. Гарантируя исполнение желаний.
– Вы выглядите, как добрый Санта.
– Это обвинение?
