Ширл Хенке - Беспутный и желанный (Клятва верности)
– Может быть. Жаль, что он уже ничего не расскажет… хотя, впрочем… – Тут Рори мрачно усмехнулся. – …Нечего горевать о нем. Наше счастье, что ты оказался более метким стрелком, чем он. Такой подонок вполне мог напасть и на твою жену.
– Если уж мы заговорили о женах, то обсудим и твой брак. Я знаю, что тебе нужен Майкл, но не мог ли ты подождать?
– Вчера утром шериф Сиарс готов был арестовать Ребекку. Я не мог позволить, чтобы он свершил эту глупость.
Патрик внимательно посмотрел брату в глаза.
– Ты все еще влюблен в нее. И прошедшие годы ничему тебя не научили. Будь настороже, Рори. Вполне возможно, что она прикончила своего муженька.
– Не будь идиотом! С меня достаточно и нашего шерифа. Мы с Ребеккой сами разберемся в наших проблемах.
Патрик понял по его тону, что дальнейший разговор на эту тему бесполезен.
– Есть и другая причина, по которой я поднял тебя с постели.
– Надеюсь, что ты собирался провести с нами медовый месяц? – язвительно заметил Рори.
Патрик сделал вид, что его эта ирония не задела.
– Незадолго до своей гибели Хобарт передал моему человеку пачку документов. Я их просмотрел. Там есть все, чтобы арестовать Шеффилда и Баскомба. Только нет ничего против этой хитрой змеи Хаммера.
– Неужели? – Рори яростно ударил кулаком по столу.
– Ничего! Но он, надеюсь, не покинет Неваду, а затаится, выжидая. Ему наверняка интересно посмотреть, как будет разворачиваться весь скандал.
– А как ты собираешься организовать арест Шеффилда и Баскомба? Узнав, что запахло жареным, они тут же улетучатся.
– Как ты сам понимаешь, на шерифа Карсон-Сити нельзя положиться. Боюсь, что без твоей помощи мне не обойтись, Рори. Кому мы можем довериться, чтоб этот змеиный клубок не расползся по стране до того, как мы его прихлопнем?
– У меня есть связи в Капитолии. Я поговорю с губернатором. Он может привлечь федеральные власти к аресту Шеффилда и Баскомба. А Хаммера я стану вынюхивать сам. Где находятся бумаги Хобарта?
– В нашем сейфе в Первом национальном банке в Карсон-Сити.
– Дай мне ключ.
Патрик протянул Рори ключ, но при этом предупредил:
– Я бы пока не торопил события… Сгоряча серьезные дела не делаются.
– Как я понимаю, это намек на мою женитьбу на вдове Амоса, – подхватил мысль брата Рори. – Но пойми, они подстроили обвинение ее в убийстве Уэллса. Ребекка в опасности и, следовательно, мой сын тоже. Я попрошу тебя проводить ее в Уэлсвилл к ее отцу и позаботиться о Майкле.
– Могу я войти? – послышался нервный, но настойчивый голос Ребекки из-за двери.
Рори метнулся к двери и ввел Ребекку в комнату, предвкушая зрелище, как Патрик прореагирует на появление в кабинете его красавицы жены.
– Позволь мне представить мою супругу. А тебе, Ребекка, моего старшего брата!
Ребекка увидела те же глаза, ту же улыбку, что и у Рори. И ее сын Майкл принадлежал к этому же клану!
– Я рада встрече с вами, Патрик! Рори так переживал вашу гибель, а вы явились из царства мертвых и принесли ему счастье и удачу во всех делах.
Патрик не ожидал встречи с такой женщиной, как Ребекка. И дело было не в ее элегантном наряде, обрисовывающем фигуру классической статуи, и не в темном золоте ее волос и блеске зеленых глаз. У его младшего брата было множество красивых любовниц. Но от Ребекки исходила добрая теплота, которую он сразу же ощутил. Она любит Рори, она любит своего сына Майкла, она из их клана! На нее можно положиться!
С трепетом Патрик поднес ее руку к своим губам на европейский манер и, против своей воли, задержал, насколько это позволяли приличия, этот поцелуй.
– Я рад, что не утонул вместе с судном, по крайней мере теперь я увидел, на какой очаровательной женщине женился мой брат…
– Однако вы не доверяетесь мне, Патрик?
Ее прямота понравилась ему.
– Да, но я надеюсь, что мои подозрения неосновательны.
– Ты обо всем успеешь поразмыслить по пути в Уэлсвилл, – вмешался Рори и коротко объяснил Ребекке ситуацию.
– Ты думаешь, что какие-то люди могут покуситься на Майкла? – спросила она.
– Никто не знает, когда гремучая змея выскочит из травы. Пусть Патрик отвезет вас хотя бы на ранчо Амоса. Там крепкие запоры, и оно совсем близко от Уэлсвилла, так что никто не успеет перехватить вас по дороге. А у меня есть дела здесь.
– Мы даже не сможем позавтракать за семейным столом? – осторожно осведомилась Ребекка.
– Время дорого, – коротко отрезал Рори и на прощание коснулся губами ее ладони.
Многое не было сказано, но настала пора вновь расставаться.
Уэлсвилл
Эфраим вышел на крыльцо своего дома. В его ушах стоял смех Майкла. «Когда-то я был таким же малышом и радовался всему, что дарует мне жизнь». Теперь эта жизнь подходит к концу. Эфраиму исполнился шестьдесят один год, и он, как никогда раньше, ощущал на себе бремя прожитых лет. Мадиган победил в их заочной борьбе. Ребекка стала его женой, а Майкл законным сыном. Господь направил Эфраима на неверный путь, а потом резко и безжалостно исправил свою ошибку. С каждым прожитым днем совесть мучила священника за подлое преступление, совершенное им восемь лет назад. Он хорошо знал характер своей младшей дочери и понимал, что, если бы он не уничтожил письма Мадигана, Ребекка никогда бы не вышла замуж за Амоса.
Он сам сделал свою дочь несчастной, потому что уже по возвращении Ребекки и Амоса из Вашингтона Эфраим уловил в ее глазах ужас и ненависть к своему мужу.
Но годы шли, рос странный одинокий мальчик, отчуждение Ребекки и Амоса становилось все более очевидным, а Рори Мадиган добивался все больших успехов в политике и становился все более богатым. Значит, Господь так распорядился. Значит, он расставил верному своему слуге Эфраиму ловушку, в которую тот и попался. И грош цена тогда всей безгрешной жизни праведного Эфраима. Священник был еще крепок телом, но тяжесть прожитых лет и груз свершенных грехов давили на него немилосердно. Он раскаивался в том, что неверно понял волю Господню и позволил себе вмешаться в судьбу дочери и любимого ею человека. Такие мысли одолевали его, когда он смотрел невидящими глазами на залитый солнцем дворик возле своего дома.
Стук копыт скачущего галопом коня прервал его раздумья. Эфраим Синклер медленно прошел через переднюю к парадному входу и застал Генри Снейда уже спешившимся и привязывающим к коновязи взмыленную лошадь.
– Доброе утро, Генри. Что тебя подняло в такую рань? Леа и мальчики здоровы?
– Они в порядке. – Генри было недосуг обмениваться обычными любезностями. – У нас с тобой, тесть, пойдет речь о Ребекке.
Генри сдернул с головы шляпу и теперь нервно теребил ее в руках.
