Людмила Князева - Маски любви
Она помогала развешивать цветные гирлянды вдоль стен, когда ее вызвали к центральному входу.
– Вон та дама в красном автомобиле немедленно желает видеть вас, миссис Сандра, – сообщил привратник.
Она сбежала по ступенькам, как была – в голубом костюме медсестры и легких парусиновых туфлях. Дверца распахнулась.
– Садись, – раздался хриплый голос. За рулем сидела темноволосая женщина в зеркальных очках и меховом жакете. Лишь когда она повернула мрачно усмехающееся лицо с ярко очерченным алым ртом, Сандра узнала Мону.
– Берт прислал меня за тобой. Мы остановились в Гриндельвальде. Муж, наконец, решил во всем разобраться. Мы должны обсудить нашу ситуацию втроем, не правда ли, детка?
– Я не могу отлучиться сегодня. Скоро начнется детский праздник.
– Пустяки, это не займет много времени. Поставишь свою подпись на бумажке – и катись обратно.
Сандра колебалась. На ее волосы и плечи ложился мелкий снег.
– Хорошо, я предупрежу, что скоро вернусь.
– Эй! У меня нет времени. И у Берта тоже. – Мона засмеялась. – Наш герой слегка «того» – наверно, в голове что-то треснуло.
– Едем. – Сандра села сзади. – Только быстрее.
Мона резко нажала на газ.
– Хорошая машинка – подарок Берта. Он любит скорость. Вот это настоящая езда, не хуже, чем в «Формуле-1»!
– Но мы не на гоночной трассе, нас остановит дорожный патруль, – предупредила Сандра, глянув на спидометр.
– Патруль не успеет! Ты же сама просила поторопиться. – Мона странно захохотала, и Сандра поняла, что имеет дело с умалишенной.
– Останови сейчас же! – Она попробовала встряхнуть Мону за плечи, но машина лишь резко вильнула в сторону, едва не врезавшись в придорожные столбики.
– Не рыпайся, еще не время. Я ненавижу тебя. Ты украла мое лицо и мою судьбу. Я должна быть счастлива с Бертом – я!.. Жалкая маленькая добродетельная мышка! Тебе не понять Мону Барроу – величайшее трагическое дарование современности. Да! Так писали, и это была чистая правда… Мне не нужны его вонючие деньги и его гребаное сострадание!..
– Ты все еще любишь Берта, Мона. Отпусти его…
– Я?! – Истеричный смех сотряс тело женщины. Не сбавляя скорости, она неслась по горной трассе вверх, пренебрегая резкими гудками встречных автомобилей. – Любовь! Я предпочла бы остаться в притоне секты «Затмение», забыть обо всем… Мы курили, кололись и трахались с кем попало и где попало, всей «семьей» – вот это и есть «любовь»…
Мона вдруг повернула к своей спутнице побледневшее лицо, сорвала очки, и Сандра содрогнулась – перед ней сидела старуха.
– Не так свежа, не правда ли? Не гожусь для экрана и для роли супруги магната? Но я еще могу кое-что…
Приступ истерики прошел – Мона уверенно вела машину, ловко избегая столкновений. Сандра сжалась на сиденье в полной растерянности. Она понимала, что бороться на такой скорости означало неизбежную гибель.
– Вон там, наверху, видишь площадку? Я заприметила ее раньше. Ремонтные работы на сегодня прекращены, и мы выпорхнем в пустоту совершенно без зрителей. Только добренький боженька и его ангелы не подхватят наши души. За нами прибудут черти, чтобы утащить прямиком в ад. Это как раз по мне – жарко и никакой нравоучительной дребедени.
– Не думай, что тебе удастся обойтись без свидетелей. Над нами уже кружит патрульный вертолет – они засекли автомобиль.
– Тем лучше. Сопливые полицейские сумеют описать газетчикам последнюю роль Моны Барроу: «Полет над проклятой жизнью».
– Нет! Ты получишь за развод кучу денег и сможешь наслаждаться своими игрушками еще многие годы. Это вернее, чем рассчитывать на компанию в преисподней.
– Я не смогу наслаждаться ничем, пока живы вы с Бертом… А знаешь, еще в ресторане Гриндельвальда, когда ты, вроде улитки, приросла к своему креслу и выглядела как невеста из фильмов ужасов, я поняла все. У вас с Бертом на лбу сияла печать – печать сатаны. Вы были обречены на общее горе.
– На счастье, Мона. Мы сумеем дать друг другу так много, что даже сейчас, перед казнью, я с радостью признаю свою жизнь удавшейся. Мне фантастически повезло, Мона. Я встретила Берта – лучшего человека на свете. Да посмотри же, я улыбаюсь! Я смеюсь над твоей жалкой, беспомощной местью!..
Не переставая улыбаться, Сандра закрыла глаза. Она совсем не боялась смерти: Берт любит ее, а все остальное – мелочи. Даже небытие.
– Ну, вот мы и прибыли. Молись, если умеешь. А я проклинаю тебя! – Мона резко свернула на закрытый для проезда участок дороги. Сбив щиток с предупреждающими об опасности красными лампочками, машина устремилась к пропасти. Развороченные булыжники заставили сбавить скорость, из уст Моны вырвалось грязное ругательство.
– Берт! – С неожиданной силой Сандра рванула дверцу и вывалилась в строительный щебень. Не чувствуя боли, поднялась, рванулась к краю площадки. – Берт!
Маленький белый автомобиль с открытым верхом – тот самый, что был собран из трофеев победы руками Берта, преградил путь машине Моны.
Уэлси улыбался, сжимая руль, ветер трепал его волосы, в свете фар кружил и искрился снежок. Все выглядело, как на картинке рекламного проспекта.
Два колеса машины висели в воздухе. Водитель не мог пошевелиться – каждое движение приближало конец. Время распалось на гряду значительных, весомых мгновений. Красный автомобиль, предвкушая последний, роковой удар, медленно двигался к цели. Сандра бежала, протягивая к любимому руки. Что-то шумело и грохотало над ее головой, вздымая пыль и сухую листву. Она ничего не понимала, вся обратившись в желание – дотянуться, припасть к его груди…
– Берт, любимый! – Сандра зажмурилась. Ладонь Берта крепко ухватила ее запястье и приподняла вверх. Машина накренилась, сорвалась с точки опоры и… поплыла в воздухе. Прямо под ней, ударившись крышей о колеса, пронеслась красная молния. Сандра видела лишь лицо Берта совсем рядом со своим. Закусив губу, он напрягся всем телом и втащил ее на сиденье. Выглянув, Сандра в ужасе отшатнулась – они висели в воздухе над глубоким ущельем. Внизу огромным костром пылала разбившаяся о камни красная машина, а в вечернем небе кружил, распугивая усиливающуюся метель, винт вертолета. Маленькая глазастая стрекоза с трудом тащила на тросе все сильнее раскачивающийся над пропастью автомобиль.
– Пора сажать, Жан. Того и гляди, мы врежемся в гору или уроним наших пассажиров. – Сказал сержант дорожной полиции, сидящий рядом с пилотом. Они уже давно преследовали взбесившийся красный автомобиль и ничего не могли сделать, чтобы предотвратить трагедию, – водитель, несомненно, мчался навстречу гибели.
Сержант поспешил выбросить спасательный трос, но спуститься сам не успел. Откуда не возьмись, появился белый автомобиль и, развернувшись на краю площадки, преградил дорогу красному.
