Кэтрин Андерсон - На веки вечные
— Может, сначала немного поговорим?
— Ты потрясающая!
— Правда?
— Я люблю твои глаза. Твои губы сводят меня с ума. О Боже, как мне нравятся твои волосы! — Он стянул сапоги и в одних облегающих джинсах, как-то вмешавших его невероятно длинные ноги и восставшую Доблесть прошлого, подошел к жене. — Ты все еще не раздета, Мередит Линн.
— Мне только кажется, что… — У нее перехватило дыхание, когда Хит сорвал бюстгальтер и его губы впились в ее затвердевший сосок. — Поговори со мной немного. Мы так давно не виделись. Давай снова привыкать друг к другу.
— Нельзя. — Губы Хита скользнули от груди к шее. — У нас определенные планы. Если не получится с любовью сейчас, придется отложить до ночи.
— Неужели вы с отцом не можете изменить свои планы? Ведь это мой первый вечер в вашем доме.
Хит застонал и ущипнул ее губами за ухо.
— Доверься мне, Мерри. Ты и сама не захочешь, чтобы планы менялись. Они касаются тебя и Сэмми. Но это сюрприз.
Мередит закрыла глаза. Она так часто вспоминала объятия Хита, но почти забыла, каково это — таять в его руках. И судорожно вздохнув, спросила:
— Какой сюрприз?
— Скажу, как только свершится наша любовь. Не раньше. Потому что иначе ты вылетишь отсюда пулей.
Но, ощутив прикосновение его властных губ и почувствовав на коже горячее дыхание, Мередит не могла представить, что сможет уйти.
— Нет, — прошептала она. — Меня от тебя ничем не оттащить.
— Обещаешь? Обещаешь, что не уйдешь, если я скажу?
Сумасшедший! Мередит полтора года мечтала о его ласках, а Хит считает, что она способна уйти!
— Я никуда не собираюсь, и точка. Даю тебе слово.
Он вновь нашел дорожку к ее уху и прошептал:
— Твои родители здесь.
Глаза Мередит округлились.
— Что?
Она почувствовала, как губы Хита растянулись в довольной улыбке.
— Мы с папой изменили внешность и под вымышленными именами полетели в Канаду. А оттуда, из Онтарио, — на Миссисипи. Папа остался и помог твоим родителям продать ферму. Достал для них новые документы, номера социальных страховок и машину, которую нельзя отследить. И вот они здесь. Уже восемь месяцев. Твой отец купил участок по соседству. Два симпатичных домика.
Мередит уперлась Хиту в плечи и, откинув голову назад, заглянула в глаза.
— Моя мама? И папа? Ты это серьезно? Мои родители? Я не видела их со времени замужества. А теперь до них рукой подать. О, Хит! Что тебя заставило отправиться на Миссисипи и привезти их сюда?
В его глазах светилась любовь.
— Ты не была бы совершенно счастлива, если б не могла с ними видеться. Каждый раз, когда ты говорила о родителях, я понимал, как ты их любила, скучала и страдала без них. И еще я подумал, что дети имеют право знать своих бабушек и дедушек.
— Поэтому ты их так просто и привез? — недоверчиво переспросила она.
— Ну, не «так просто». Все оказалось чертовски трудно. Должен сказать, повозиться пришлось изрядно. — Хит озорно улыбнулся. — Твой отец не моргнув глазом расстался с фермой, со всей техникой и обстановкой дома. Он так жаждал увидеть любимую дочку, что готов был лишиться правой руки, только бы добраться сюда. Но потерять Спука?
— Спука?
— Свинью. Заставить его расстаться со Спуком не было никакой возможности. Представляешь, сколько хлопот доставила перевозка трехсотфунтового хряка? Разве мог бедняжка Спук всю дорогу трястись в грузовике? Нет уж, дудки, только на самолете!
В глазах Мередит стояли слезы, но она рассмеялась. Хит обещал сделать все от него зависящее, чтобы остаток дней они с Сэмми прожили счастливо. Однако Мередит никак не ожидала, что он пойдет настолько далеко. Из всех прекрасных даров на свете самой замечательной была возможность видеться с родителями.
— Я тебя очень люблю, — прошептала она, не в силах отвести от него взгляда, — даже не представляешь как.
— Надеюсь, так же сильно, как и я, — вздохнул Хит и стал застегивать пуговицы на ее платье. — Докажи это тем, что пробудешь у родителей не слишком долго. Сегодня вечером мы ужинаем у них.
Мередит перехватила его запястье.
— Я никуда не собираюсь уходить, Хит Мастерс.
— Я не собираюсь настаивать на том, чтобы ты сейчас осталась со мной. Знаю, тебе до смерти хочется их увидеть…
Мередит прижала палец к его губам.
— Я пойду. Только позже. — И упала навзничь в постель.
— Ты уверена? Я все понимаю и не обижусь.
— Пытаешься от меня избавиться?
Хит прищурил один глаз и стал срывать с нее одежду.
— Я тебе когда-нибудь говорил, как люблю эту ямочку на щеке? Боже, Мерри, как я по тебе скучал! Не мог забыть ни днем, ни ночью, ни на закате, ни на рассвете. — Хит снял с нее туфли. — Прелестные пальчики. Можно я их поцелую? — За туфлями на пол полетели колготки. — Очаровательная коленка с ямочкой.
— Послушать тебя, я вся во вмятинах, как печеное яблоко, — рассмеялась Мередит.
— Если я хорошо помню, каждый твой дюйм восхитителен. — И поцеловал ее в уголок губ. — Ах, Мерри, я тебя так люблю!
Она пробормотала в ответ, что любит его не меньше, но слова уже было трудно разобрать, потому что сбилось и стало частым ее дыхание. А Хит впитывал это дыхание так, словно оно придавало ему сил.
Хит! Быть в его объятиях — вот настоящий восторг. Мередит понимала, что без этого человека ей не жить. Слишком много Хит для нее сделал. Подарил утраченное чувство собственного достоинства и веру в себя. Дал счастье дочери.
Оказывается, в этом мрачном мире не перевелись еще герои. Иногда еще случаются чудеса. И именно тогда, когда умирает последняя надежда, прекрасный герой врывается в вашу жизнь, берет на руки и уносит на закат, чтобы там подарить вам счастье на веки вечные.
Горячий властный поцелуй стал нежнее, и Мередит вспомнила, как давным-давно в далеком Орегоне с тоской думала о том, что больше никогда не увидит Хита Мастерса.
Как же она ошибалась! Ее удивительная сказка не окончена. Самая восхитительная глава только начиналась…
