Мужчина из моего прошлого - Инна Инфинити
Сейчас мой сын уже большой сообразительный ребенок, а я для него не отец, а просто добрый дядя Дима. Но, клянусь, сделаю все от меня зависящее, в лепешку разобьюсь, чтобы стать для Влада лучшим в мире отцом, заслужить его любовь и уважение.
Я боюсь встречаться с Олесей. Боюсь, что не смогу удержать себя в руках и в прямом смысле придушу за то, что она натворила. Ее гнусная ложь лишила меня собственного ребенка и обрекла Соню на мучения. А ведь сколько раз после армии я встречался со сводной сестрой, она даже не покраснела ни разу. Смотрела мне в глаза без малейшего зазрения совести.
Я не знаю, что сделаю с Олесей, когда все же встречу ее. Боюсь убить. Поэтому перестал отвечать на ее звонки и сообщения, а когда они стали совсем навязчивыми, заблокировал везде.
Вечером Соня говорит по телефону с сыном, и ее настроение становится лучше.
— Дима, кажется, он не обижается! — радостная Белоснежка обнимает меня. — По крайней мере я не почувствовала в голосе, разговаривал, как обычно. И Игорь сказал, что много с ним об этом говорил, объяснял. Влад вроде бы все понял.
Прижимаю Соню к себе.
— А еще Влад спросил про Чарльза. Не знаю ли я, как у него дела. Я сказала, что без Влада Чарльз грустит.
— Причем, это правда.
Я не спрашиваю, задавал ли сын вопросы про меня. Знаю, что нет. Иначе Соня рассказала бы об этом первым делом.
— Все будет хорошо, — успокаиваю ее и себя тоже.
— Знаешь, у меня такое ощущение, что меня придавила бетонная плита. Шея и спина ноют.
— Давай сделаю массаж, — мурлычу на ухо.
Соня довольно улыбается.
— Давай, только сначала хочу принять ванну с пеной. Пойдёшь со мной?
— Конечно.
Белоснежка удаляется в ванную. Когда через пятнадцать минут захожу к ней, уже все готово: большая ванна размером с джакузи с пышной пеной, ароматические свечи и Белоснежка с высоким пучком на голове и в коротком шелковом халатике. Она тушит свет, и мы остаёмся только в освещении свечей.
— Мммм, как красиво и романтично, — притягиваю Соню за талию к себе.
Она тянет вверх мою футболку и торопится поцеловать грудную клетку. Член тут же дергается и за считанные секунды наливается кровью. Веду ладонями по шёлку на Соне, забираюсь под ткань и глажу ягодицы. Соня уже без белья.
Нежность сменяется похотью. Хочу оттрахать Соню до искр из глаз, чтобы кончала и кричала подо мной не своим голосом.
— Не так быстро, — смеясь, отстраняется, когда я провожу ладонью у нее между ног.
— Я уже хочу тебя.
— Не сомневаюсь в этом. Но сначала ты обещал мне массаж!
Обреченно цокаю. Быстро стягиваю с себя оставшуюся одежду и залезаю в горячую воду. Соня вешает розовый шёлк на крючок, и я с удовольствием любуюсь ее прекрасным телом при свете свечей. Замирает у ванны, глядит завороженно.
— Иди уже ко мне, — хрипло прошу.
Лукаво улыбаясь, ставит в воду одну ногу, потом вторую и медленно опускается спиной мне на грудь.
— Как хорошо, — выдыхает, устраиваясь поудобнее.
Обнимаю ее обеими руками под водой, прижимаю к себе, невесомо целую волосы. Высокая пышная пена скрывает от меня тело Сони, поэтому я наощупь исследую его ладонями. Глажу грудь, обвожу большими пальцами соски, потом правой рукой иду ниже и провожу пальцами по клитору.
Соня слегка раздвигает ноги, давая мне больше пространства. Аккуратно ласкаю ее, наслаждаясь участившимся дыханием.
— Мне нравится, — шепчет, выгибаясь дугой.
Не ускоряю темп, не вхожу в Соню пальцами, а продолжаю играть с клитором осторожно, медленно, чтобы она расслабилась. Хотя у самого член ломит так, что скулить хочется. Но сейчас все для Сони, чтобы ей было хорошо.
Но вдруг Соня резко дергается.
— Дима… — произносит мое имя и переворачивается на живот.
— Что такое?
Она садится мне на ноги, соприкасаясь промежностью с членом, обнимает за шею.
— Я люблю тебя. Всегда любила.
— И я тебя люблю, Белоснежка, — целую несколько раз в губы и глажу по щеке. — Очень сильно люблю.
— Я боюсь тебя потерять.
— Ну что ты, мы больше не расстанемся. Я больше не уйду и тебя больше не отпущу.
Еще минуту назад Соня была расслаблена, а теперь вдруг стала встревожена.
— Что на тебя нашло? — спрашиваю.
— Я снова подумала, что у тебя опасная работа. Дима, мне страшно. Вдруг с тобой что-то случится?
— Ничего не случится. Выброси это из головы.
— В тебя стреляли, — опускает глаза на маленький шрам на плече, проводит по нему пальцами.
— Это ерунда.
— Не ерунда! — возражает со слезами в голосе. — Дима, я не могу снова тебя потерять. Я не переживу это второй раз. Неужели ты не понимаешь?
— Ну что ты, тише, — обнимаю, целую, успокаиваю.
Соня так крепко прижимается ко мне всем телом, как будто меня могут у нее забрать.
— Я с тобой, я тебя никогда не оставлю, — шепчу. — Я люблю тебя.
Но Соня права, с работой мне действительно нужно что-то делать. Моя профессия для несемейных. Когда ты совсем один в этом мире, не страшно рисковать жизнью каждый день. А вот когда у тебя семья, в первую очередь думаешь и заботишься о ней.
Мне есть куда уйти из спецназа. В армии появился новый вид войск — кибервойска. Это так называемые военные хакеры. Меня звали уже несколько раз, я отказывался. Принципиально не хотел иметь ничего общего с компьютерами. Хотя как бы это смешно ни звучало, работа не просто спокойная, а почти офисная.
— Дима, ты уволишься? — встревоженная Соня заглядывает мне в глаза. — Извини, что прошу об этом. Да, я эгоистка. Но мне так страшно потерять тебя. Я не смогу спокойно жить, зная, что ты на каких-то заданиях рискуешь жизнью.
— Уволюсь, — тут же обещаю, ни секунды не колеблясь.
— Правда?
— Да. Только быстро не смогу. Но в течение пары месяцев уволюсь. Обещаю.
— Ты мог бы делать сайты! — тут же находит для меня работу. — Помнишь, как в школе?
