Босиком по стеклам. Книга 2 - Алекс Джиллиан
Эпилог
Спустя 3 года и 9 месяцев
Анджелина
— Куда мы летим? Милая, спроси у папы, куда мы летим? Может, хотя бы перед тобой он не устоит и все расскажет, — заговорщицки шепчу я, прижимая Эльмиру к себе, пока она борется со своей неусидчивостью и постоянно ерзает у меня на коленях. Время от времени дочь прижимается носом и лбом к окну иллюминатора и с восторженным придыханием разглядывает облака.
Она летает с трех месяцев и, казалось бы, уже давно должна перестать удивляться виду кучеряво-белого полотна, простирающегося под нами. Но со свойственным ей детским любопытством она каждый раз выглядывает на небесах что-то новое и с непосредственным восторгом трехлетней девочки делится своими впечатлениями с нами.
— Мам, посмотри! Я снова вижу башню из снега! Я в мультике видела, там живет принцесса льда, — не до конца проговаривая некоторые слова, тоном всезнайки заявляет Мира и бьет крохотным пальчиком по прочному стеклу, заставляя меня обратить внимание на земной ландшафт.
Судя по всему, мы пролетаем где-то над Гренландией. Хм… мне хорошо знаком этот вид, и я не наблюдала его больше трех лет. Именно в эту часть света я обычно летала через Гренландию. Что там еще может быть? Гондурас? Мексика? Бразилия… да что угодно, где мы снова найдем уютное пристанище на несколько месяцев.
В регулярных перелетах и переездах мы живем постоянно. Каждые три месяца мы меняем место жительства, и нам с Коулом обоим это нравится. Ровно на один год мы задерживались лишь на острове Бали — почти сразу, как только сбежали из Анмара. Именно там я выносила и родила Эльмиру максимально естественным путем, под аккомпанемент мелодичных и гипнотизирующих мантр. Не без помощи акушерки, что специализируется на натуральных родах, и поддержки Коула. Он держал руку на пульсе во время всего процесса и, если что, был готов отвезти меня в ближайшую больницу. Но проведя всю беременность возле волшебного вулкана Агунг и бескрайне дикого, поражающего своей силой все мое воображение океана, я поняла, что Эльмира должна появиться на свет именно таким образом.
Конечно, в процессе самих родов наступали критические моменты, но они не выходили за рамки и прошли гладко. Коул плакал как ребенок, как только лично перерезал пуповину и впервые взял на руки нашу дочь. А то, как рыдала я, мне, наверное, не описать никакими словами.
Это был свободный полет, полное раскрытие сердца, обнажение души.
Настоящая магия, переворот всей нашей старой матрицы.
Окончательная трансформация наших отношений и преумножение того, что уже есть между нами.
Вот он, момент истинной и безусловной любви. Стучит лбом по стеклу, что-то напевает себе под нос и постоянно крутит светлой головушкой.
Наше солнышко, наша дочь, наше продолжение.
Наше «завтра», которое будет даже тогда, когда нас не станет.
Прямое доказательство того, что в этой вселенной ничто не случайно, и нам с Коулом суждено было пройти через то, что мы испытали.
Кажется, Эльмира собрала все лучшее от нас обоих — мою непосредственность, девчачью неусидчивость и любопытство, и в то же время интеллект и сосредоточенность на действительно важных вещах от Коула. Наблюдательность, проницательность, острый ум и чувство юмора — все это она тоже взяла от него. И даже внешне Мира получилась копией папы.
Волосы пока светлые, как и у Коула в детстве, но немного темнее, чем у меня, что говорит о том, что в будущем они приобретут оттенок молочного шоколада. Глаза — два больших изумруда, меняющих цвет и оттенок в зависимости от настроения. Пухлые губы с очерченным контуром тоже достались от этого умопомрачительного мужчины с весьма сильными генами. Есть ли там хоть что-то от меня и со стороны Саадатов? Впрочем, мне это неважно. Наша принцесса сияет ярче секретных звезд в той самой пещере, где она и была создана, и это самое главное.
Я — мама уже три года, но, когда она улыбается, мое сердце до сих пор с трепетом замирает. И разрывается на части, когда я смотрю на то, как муж общается с дочерью.
— Коул, ну правда, куда мы летим? Это Гренландия, — обращаюсь к мужу я. Все это время он сидит напротив нас, вальяжно раскинувшись в широком кресле с ноутбуком перед собой. Он то и дело берет в руки огромную кружку с кофе и постоянно что-то печатает, нахмурив лоб. Как и всегда — решает серьезные вопросы и зарабатывает деньги на подобные трансатлантические перелеты.
Честно говоря, после того, как мы сбежали из Анмара, все было не так сладко, как сейчас. Да, Коул может заработать деньги из любой точки мира, но ровно двенадцать месяцев понадобились ему, чтобы снова раскачаться и войти «в игру» мирового программирования и заработать первых легальных клиентов. Именно поэтому мы жили на Бали — жизнь на острове недорогая, да и Эльмира нуждалась в пребывании на одном месте. Постепенно Коул вышел на стабильный доход, хоть уже и не в таких объемах, как раньше.
Даже аренду приватного самолета я считаю небывалым расточительством. Не понимаю, зачем он его снял? У нас не так много денег сейчас. Я не летала на подобном около четырех лет. Вот что удивляет меня больше всего. Откуда деньги, и что он задумал? Куда мы все-таки летим?
Очень надеюсь на то, что теперь Коул зарабатывает только честным путем, выполняя частные заказы, поступающие от личностей, далеких от темного мира.
Как бы там ни было, денег на хорошую жизнь нам достаточно. У нас нет дома, но мы можем снять почти любую квартиру на время.
После острова мы с Коулом жили еще в нескольких точках света. Сингапур, Шанхай, Москва, Лондон и Цюрих помогли нам обрести временный дом. Спустя почти четыре года я немного устала от постоянных «прыжков» в пространстве, но, наверное, уже не смогла бы жить без них. Мы наверняка еще объездим весь мир, и несмотря на то, что я до сих пор мечтаю о большом доме и постоянной «базе» нашего местоположения, я все равно счастлива — домом для меня давно стали Коул и Эль, а остальное — неважно.
С ним мне хорошо и в затрёпанной хижине среди рисовых полей, и в роскошных апартаментах с видом на весь Сингапур.
