Анна Джейн - Северная Корона. Против ветра
– Гостями? – переспросила Крестова. – У кого?
– У меня, – вздохнула с затаенным торжеством Марта.
– Что? – крайне удивилась Юля. – Ты выходишь замуж?
– Не то чтобы выхожу, – скромно пояснила Карлова, – просто это будет такая… м-м-м… фиктивная свадьба, и поэтому нужны гости.
– И ты на этой фиктивной свадьбе будешь невестой? – уточнила Юлия.
– Вроде того, да.
– Зачем тебе это? – прямо спросила Юля. – Это что, розыгрыш?
– Как тебе сказать, – не знала, как объяснить ситуацию сестре Марта.
– Прямо скажи. Как есть.
– Я сейчас попытаюсь сформулировать, – вздохнула скрипачка.
– И, кстати, если мне память не изменяет, ты сама должна завтра быть гостьей, – припомнила Юля, у которой была отличная память, – на свадьбе своей сестры Ники.
– Верно, – согласилась Марта. – Но у Ники не будет свадьбы.
– Отменила? – удивилась Юля, вспомнив веселый девичник.
– Типа того.
– Так-так-так. Значит, ты будешь невестой этого самого Саши? – догадавшись, спросила Юля. Это ей очень и очень не понравилось.
– Ненастоящей!
В ответ Крестова ругнулась, как говорится – редко, но метко.
– Ты с ума сошла, малышка моя?
– Так вышло. Юля, так ты приедешь? – неуверенно спросила Марта.
– Естественно, я приеду, – пообещала ей та. – А ты вообще понимаешь, кто такой этот ваш Саша?
– И кто?
– Серьезный тип, который занимается серьезными делами, – не сказала напрямую Юля, что Дионов – бандит. Он с тобой в детские игры играть не будет.
– Не говори так о нем. Он.
– Хороший? – перебила ее Крестова насмешливо. Надо же, той осенью она думала, что сестра собралась замуж за этого типа с криминальными наклонностями, и, как оказалось, думала она так не зря – это фактически осуществилось. Парадокс.
– Хороший, так? – повторила Юля.
Наверное, Марта хотела сказать именно это. А еще – что он всегда защищает ее. И классно целуется.
– Я его люблю, – выпалила она в трубку и в испуге замолчала. Так Юлия Крестова, нелюбимая сестра, стала первым человеком, который узнал о чувствах Марты.
– Так, понятно, – не показала вида, что удивлена, пианистка, хотя эти слова произвели на нее огромное впечатление. – Не скажу, что хороший выбор, но… Ладно, это твой выбор. Я приеду и посмотрю на вашу фиктивную свадьбу, – пообещала она сестре, решив лично все проконтролировать. – И спрошу у друзей. Их тут… много.
Юля выполнила свое обещание – она, действительно, расспросила своих друзей, смогут ли они завтра наведаться на свадьбу в качестве приятелей невесты, при этом сделала это так, чтобы присутствующие в квартире подруги Ники не узнали о том, что вместо одной замуж за Александра будет выходить другая девушка с такой же фамилией. Получив согласие почти всех из них, Юля вновь ушла на кухню и перезвонила сестре, сухо сообщив, что ее желание будет исполнено.
После она почти полчаса в задумчивости сидела в темноте на кухне – в единственной пустой комнате в этой шумной, наполненной людьми и духом свободного творчества квартире, – и курила.
Она ценила одиночество, и сейчас, кажется, в полной мере наслаждалась им, выдыхая дым, тут же убегающий в открытое окно на волю, и глядя на маленький, но яркий огонь из зажигалки, которую девушка держала в руке перед собой, машинально прокручивая колесико. Внутри у нее было тепло после нескольких выпитых коктейлей, сделанных Стасом на основе дорогого рома, большую бутылку которого привез из Доминиканы один из парней, играющих в группе хозяина квартиры. Коктейль назывался «Куба либре», и для Крестовой это название было символичным, поскольку переводилось оно с испанского как «Свободная Куба», а тема свободы в данный момент была для девушки очень актуальной.
После концерта в клубе, где Юля отлично – а по-другому и быть не могло – отыграла на синтезаторе в составе группы Стаса, она отчего-то чувствовала себя спокойно и уверенно, как будто бы переступила какую-то невидимую, но очень важную в ее жизни черту. Даже тот факт, что она когда-то дала больной бабушке слово, что закончит консерваторию, а родителям – что не будет играть «неправильную», неугодную им музыку, то есть никакую, кроме классической, серьезной, настоящей, как они считали, больше не беспокоил Крестову. Да, ей трудно было решиться на предложение Стаса, но она поняла, что возвращаться назад, к старому, ей совсем не хочется. Ей не хочется всю жизнь играть на фортепиано бессмертные произведения великих композиторов, ей хочется создавать музыку современности, пусть не такую возвышенную и чувственную, как классика, совсем не гениальную и не остающуюся на века, но заставляющую сердца других людей стучаться чуть быстрее, заставляющую чувствовать, радоваться или печалиться, кричать от переизбытка эмоций и слушать в наушниках своих плееров. Ее собственную музыку, музыку, вылетающую из-под ее пальцев, музыку, переработанную ее душой.
Юлии хотелось играть для миллионов людей то, что было понятно и ей, и им.
Рядом со Стасом и его ребятами, при неожиданной поддержке Визарда и Марты, это оказалось возможным. И это казалось Юле наркотиком – попробовав раз и получив от шага к исполнению своей мечты кайф, она хотела пробовать его еще и еще, увеличивая дозу и полностью растворяясь в своем наркотике, состоящем из тысяч звуков.
Коротко стриженная девушка медленно затянулась, прикрыв глаза, откинувшись на спинку кухонного стула и вытянув вперед длинные худые ноги, облепленные узкими черными джинсами, и выдохнула терпкий дым.
– Я рад, что ты получила от этого удовольствие, – раздался в темноте приятный мужской голос. Юля, в отличие от отца и сестры не боящаяся неожиданных звуков, невозмутимо повернула голову. В арочном проеме виднелась высокая фигура Феликса-Визарда.
– Курильщики всегда получают удовольствие от сигарет, – продолжила играть с зажигалкой девушка, глядя, как англичанин устраивается напротив нее – их разделял лишь узкий прямоугольный столик, на котором стоял почти полный стакан с алкоголем да валялась пачка ее сигарет.
– Я не о сигаретах, – отозвался негромко Феликс, глядя блестящими темными, несколько глубоко посаженными глазами на коротко стриженную девушку.
Достающие почти до плеч черные волосы были собраны у него в короткий хвост, а передние и более короткие пряди падали на бледные скулы и несколько впалые щеки – такие часто бывают у профессиональных моделей, стремящихся достичь стиля во всем. Раньше Юле казалось, что лица, подобные лицу Лорда, могут быть красивыми только с помощью грима и косметики, но, как оказалось, внешности Визарда этого не требовалось – она была самодостаточной и без дополнительных средств. Не идеальной, но притягательной.
