Моя в наказание - Мария Анатольевна Акулова
Мне кажется, они все друг друга ненавидят, но терпят, преследуя разные цели. Мир лицемеров и лгунов надоел до зубовного скрежета.
— Госпожу Салманову дымом травить — нужно быть совсем отчаянным.
Наум вроде бы и сглаживает, и подкалывает в то же время.
Я не сдерживаюсь:
— Керимову.
Снова встречаемся с Наумом. Он легонько склоняет голову.
За многое я ему действительно благодарна. За документы. Деньги. Жилье. Одному Аллаху известно, спасли мы тогда Айдара или нет. Но то, что и разрушил мою жизнь, и позволил заново построить Наум — это факт.
— Специально для тебя самую красивую выбирал. Рад, что понравилась. Но Салманова тебе больше идет. Пользуйся возможностью. Мой тебе совет.
Наум подмигивает и отступает.
Развернувшись, шагает прочь с балкона.
Я вроде бы не нервничала, но все равно выдыхаю.
Делаю оборот на носках и приваливаюсь пятой точкой к парапету.
Под пальто вдруг становится холодно. До боли сжимаю плечи. Чувствую дрожь. Дергано улыбаюсь Славе и отвожу взгляд в сторону.
Возвращаться в зал еще сильнее не хочется.
— Расстроил? — перевожу голову из стороны в сторону. — Близко к сердцу его не стоит принимать, Айлин. Барич скользкий.
— Я в курсе, — отвечаю, смотря в искренне немного встревоженные глаза. — Не переживайте, Вячеслав. Меня сложно обидеть.
Он улыбается.
— В зал идем? Или еще постоим?
Вариант оставить меня одну Тарнавский почему-то не перечисляет. Я благодарна ему за заботу. Но…
Внимание привлекает движение за стеклом. Отстраненно, даже как-то безразлично слежу за возвращением Наума. Он прощается с людьми. Видимо, не мог уйти, не перебросившись парой фраз со мной.
Какая, к черту, честь…
Единственная интрига для меня — рискнет ли подойти к Айдару. И он рискует. Говорит что-то. Улыбается. Тянет руку для пожатия.
Айдар же даже не думает отвечать. Бывшему другу достается многозначительный взгляд. Пара наверняка резких слов. Может даже матом. «Умку» это не пугает.
Он жмет плечами и прячет руку в карманах.
Сегодня не получилось. Но он еще попробует.
Глава 42
Айлин
Очевидно, что провальность плана, казавшегося поначалу не таким уж плохим, в итоге осознаю не только я, но и Айдар.
Совместный выход не помог нам сблизиться, а наоборот — только ярче подсветил проблемы. Даже то, что они у нас — разные, говорит о многом. Предчувствием краха пропитан воздух.
По дороге домой присутствие водителя в машине уже радует. Можно не разговаривать. Жаль, нельзя не чувствовать нарастающего напряжения.
Во мне копится недовольство. Шар за шаром наслаиваются претензии. Не потому, что они принципиальны, а потому, что я перестаю справляться. В Айдаре, подозреваю, тоже не всё так гладко. Какие-то мы… Сложные.
Поднимаясь в квартиру, я думаю только о том, что нам с Айдаром предстоит провести ночь в одной кровати, и дико не хочу. А как попросить? Или просить нельзя? Или самой уйти?
Я не ссор хочу, не выяснений, не взглядом на дно души. Просто… Отдохнуть. Остыть. Подумать. Если выйдет.
Сдержаться и не вывалить на него свои претензии. Ведь что будет после них — понятно. Ни черта не дарящий облегчение разговор по душам. Снова взрыв.
Обгоняю молчаливого бывшего мужа в длинном коридоре, ведущем к двери в его квартиру. Успеваю открыть ее своим ключом. Тяну дверь на себя. Захожу внутрь и только случайно дернув, осознаю, что он догнал.
Оглядываюсь, встречаемся глазами. Он придерживает дверь у меня над головой, я прикусываю язык и глотаю ненужную шпильку.
Разжимаю ручку, разрываю контакт и шагаю вглубь квартиры. Навстречу выходит Ирина. Она улыбается — и я улыбаюсь. Играю счастливую.
— Светитесь, Айлин, — она беззвучно всплескивает руками. У меня на зубах скрипит сахар.
— Спасибо вам, Ирина! Вы останетесь? Вам постелить?
— Нет, нет, Айлин. Я поеду. Только машину, если можно…
— Конечно.
Обычно этим занимается Айдар, но сейчас я корчу из себя решательницу всех проблем.
Вместе с бывшим мужем в квартиру заходит тяжесть настроения. Вместе со мной — нервозность.
Клацаю по экрану своего мобильного, заказывая нашей няне машину.
Ненужную, как оказывается.
Потому что Айдар обходит меня, тянет руку к Ирине. Я замираю и слежу, как ловко вкладывает в ее ладонь купюру. Типа незаметно. Типа «большое спасибо».
Ненавижу его деньги. Власть. Связи. Сейчас — ненавижу.
— Внизу водитель ждет, Ирина. Хорошей ночи.
— Спасибо, Айдар Муратович.
Пока слежу, как няня Сафие обувается и одевается, пожар внутри разгорается все сильнее и сильнее. У него есть одна причина и бесконечное множество поводов. Я цепляюсь за них. Потому что причина — слишком страшная. Полное неверие. В нас. Таких.
Закрываю дверь, чувствуя взгляд между лопатками. Чешется. В ответ смотреть не хочу.
Нервно сдергиваю пальто, не позволяю Айдару помочь, вешаю. С ног — лодочки не по погоде. С ушей и рук украшения. Небрежно отбрасываю его подарки на консоль. Он следит за движением. Возвращается к лицу.
Я хочу обойти, но на запястье смыкаются пальцы.
— Ты что-то сказать может хочешь?
Показательно безразлично смотрю в глаза. Это ты хочешь, чтобы я тебе что-то сказала.
— Сафие попросила, чтобы ты зашел к ней поцеловал.
— Я зайду.
— Можешь сейчас.
Дергаю руку и продолжаю свой путь. Зачем-то хочу уйти красиво. Может я бы даже дверью хлопнула, но все это так тупо, господи…
Злюсь на себя. На него. На нашу дурацкую жизнь. У меня не получается вычленить любовь в многогранности испытываемых к нему чувств. Он сделал всё, чтобы не получалось.
Уже возле спальни оборачиваюсь, встречаюсь взглядом с не пошевелившимся даже Айдаром и сузив свои ядом выплевываю:
— И тащить меня больше никуда не надо, хорошо? Я тебе не брелок. И не жена.
Трусливо сбегаю. Быстро хватаю из его комода свои, занявшие слишком много пространства, вещи. Другое белье. Пижаму шелковую. Я здесь уже так обжилась, Аллах. Стыд какой… Твое поведение слишком противоречиво, Айка. Слишком.
Ты не вывозишь.
Закрываюсь в ванной. Тешу себя призрачной надеждой на то, что под горячей водой и в долгожданном уединении успокоюсь. Но получается ненадолго. Когда сушу волосы — снова завожусь.
Что сказать ему? Айдар, вернись, пожалуйста, в гостевую? Или самой туда уйти? Или не выпендриваться и… Что там Наум сказал? Пользуйся возможностью. Будь Салмановой.
Радуйся, что на сей раз головы летят в твою честь.
Ч-ч-черт…
Я бы еще полночи в ванной просидела, но бессмысленно. Когда выхожу — вижу, что Айдар сидит на кровати. Его присутствие моментально сужает комнату.
Верхние пуговицы слегка измятой ноской рубашки расстегнуты.
