Весна безумия - Нелли Ускова
Когда мы вышли к узкой речке, больше походившей на ручей, ноги у меня гудели. Речка в тишине приветливо журчала. Инга растёрла себе большой палец на ноге новыми ботинками и первым делом, сбросив рюкзак, разулась и опустила ноги в реку, завизжала:
— Ледяная!
— Зато чистейшая! Её пить можно, — добавил папа.
Тим, сбросив рюкзак, лёг прямо на коротенькую траву, раскинул руки и ноги и делал «звёздочку», как на снегу. Папа хмыкнул, глядя на него:
— Тимофей! Если ты не прививался от энцефалита, лучше встань! Здесь клещей море.
— Ты, пап, очень вовремя об этом говоришь, — я подошла к подскочившему с земли Тиму с аэрозолем репеллента и в очередной раз обрызгала его с ног до головы. Эту процедуру я проводила трижды в день с каждым. Папа успел напугать нас клещами ещё в дороге, поэтому, глядя на испуганное лицо Тима, я рассмеялась:
— Ты штаны в носки заправь, чтоб уж наверняка.
Палатку папа с Тимом поставили быстро, мы с Ингой в это время кипятили воду и варили «варево» на газовой плитке, помешивая кашу веточками, потому что ложки оказались у кого-то на дне рюкзака, и мы решили достать их потом. Стояли и принюхивались к тому, чем пахнет каша с тушёнкой, и тихо переговаривались.
— Вы как две ведьмы, — подошёл к нам Тим.
— Осталось бросить крысиный хвост и рог единорога, — подыграла ему Инга, коварно ухмыльнулась.
— Ага, Инга свою мозоль туда уже бросила, — рассмеялась я.
Стемнело быстро, и сразу стало не по себе, рядом журчала речка, а лес, наоборот, наполнился тишиной. Но вокруг нас стрекотали сверчки, где-то вдалеке ухала сова, слышались ещё вопли каких-то птиц.
Аппетит после долгой дороги по свежему воздуху разыгрался такой, что каша с тушёнкой казалась пищей Богов. Мы ели молча, торопливо. Папа посмеивался:
— Спать будете вообще без задних ног!
— А кто-то и без передних, — поморщилась Инга.
Она до сих пор сидела без обуви, после того как отмочила натёртую ногу в реке.
Мы сидели у костра, я заклеивала пластырем мозоль Инге. Аптечка лежала у меня в рюкзаке, и мне поручили роль лекаря. Тим сидел и заворожённо смотрел на огонь, разминал кисть эспандером. Свет от огня словно вытачивал его лицо в темноте, Тим выглядел таким серьёзным и красивым. Он замер, словно был сделан из воска, и его вид зачаровывал меня.
Но, поймав мой взгляд, он улыбнулся и сразу ожил:
— Мы к горам когда выйдем?
— Завтра днём по плану выйдем из леса, сделаем привал, и ещё сутки по лугам до гор. Дойдём до водопада, и потом назад! — поделился планами папа.
Инга тяжело вздохнула, и я ей сочувствовала, идти с натёртыми ногами одно мучение. Несмотря на усталость и холод, уходить в палатку никто не торопился. Каждый словно обрёл что-то своё, сидя у огня. Инга, вытянув босые ноги, слушала журчание воды, треск костра. Тим смотрел на огонь, почти не моргая, видел там что-то своё. Папа пересматривал карты, что-то рассчитывал, подписывал, рисовал, сверялся. Отблеск огня играл на линзах его очков. А я обводила их всех взглядом, и мне становилось спокойно.
Я заряжалась, наполнялась, но ведь не от гор. Меня вдруг озарило. Моё место силы не в горах, моё место силы рядом с любимыми и дорогими мне людьми. Достаточно быть рядом и дышать одним с ними воздухом. Мне оказались не так нужны горы, не так нужна вся эта магия природы, если её не с кем разделить.
Три года назад я приболела и не захотела ехать с папой, и тогда он тоже остался дома.
— Почему? Ты ведь так любишь горы! — не понимала тогда я.
— А зачем мне горы одному.
Тогда я его не поняла, а сейчас ощутила магию единения с любимыми людьми на себе.
Глава 66. Когда всё пошло не по плану
Инга прихрамывала, но, стиснув зубы, шла вперёд. Что бы утешающего я ей ни говорила, поход продолжался, и запасных ботинок у меня не было, а меняться обувью она отказалась.
Второй день погода была на нашей стороне, лучи солнца пробивались сквозь листву. Птицы весело подпевали. Мы шли вдоль реки, которая то сужалась, то расширялась, петляла и вытачивала собственное русло. И будто подгоняла нас своим журчанием.
Не считая молчаливого напряжения на лице Инги, настроение у остальных было хорошее. Тим врубил свою колонку, тропка расширилась, и мы с ним шагали рядом, держась за руки. Он меня даже пытался ускорять, чуть подтягивал и придерживал за локоть на подъёмах и камнях. К обеду мы действительно вынырнули из леса, и глаза ослепила бескрайняя степь лугов, а за ними уже виднелись далёкие снежные пики гор. Такой яркий и солнечный пейзаж никого не оставил равнодушным. Но всем пришлось переодеваться, стягивать куртки и доставать солнцезащитные очки и средства от солнца.
И, прежде чем продолжить путь, ещё в тени деревьев, мы сделали привал. А после еды появилось естественное желание посидеть и отдохнуть. Зевали все, даже папа, который всю дорогу подбадривал нас, тоже пару раз зевнул, но сдался и уселся рядом.
— Мы с вами так совсем из графика выбьемся, а нам нужно дойти до озера до темноты.
— Кстати, мы зеваем не потому, что не выспались, — вдруг осенило меня. — Кислорода меньше на высоте.
— Здесь не так уж и высоко, — снова открыл карты папа, он с ними вообще не расставался и смачно зевнул.
— Разбудите меня, когда пойдём, — Инга натянула на глаза панамку и вытянулась на пенке, снова демонстрируя нам свои голые пятки. Теперь она натёрла и вторую ногу, а ранозаживляющая мазь и пластыри её не спасали.
— Спим чуть ли не в куртках, а на солнце прям лето, — Тим стянул с себя толстовку и термофуфайку, надел футболку.
Идти по степи было легче, но солнце припекало. А когда поднялись на один из холмов, мы нашли первоцветы и вдалеке увидели сиреневый склон маральника, нужно было преодолеть низину, чтобы оказаться там.
— Вау! Идём туда! — Инга тут же принялась фотографироваться.
Мне кажется, папа уже был готов отобрать у нас телефоны, потому что кругом было так красиво, что мы, не переставая, фотографировали всё подряд и из-за этого вечно притормаживали.
А папа постоянно ворчал:
— Вы даже здесь не расстаётесь с телефонами!
Но до склона с маральником мы не дошли, мы почти спустились в низину, когда с другого склона к нам наперерез выбежал бурый медведь. Папа первый его заметил и остановился. Я рефлекторно сжала руку Тима. Сердце забилось так быстро и гулко,
