Прости за любовь (СИ) - Джолос Анна
Леван сообщил отцу о том, что я не хочу выходить за него замуж. Показал фотографию. Явился с Анзором в Красоморск, чтобы насильно забрать меня в Москву.
Погоня. ДТП.
Да. Точно. Я вспомнила. Аля Третьякова однозначно была на той вечеринке, организованной по случаю дня рождения Горького…
— Между ними возникла кратковременная связь. Леопардовый утверждает, что она, мол, капитально промыла ему мозги и убедила в том, что нужно отомстить мне. За срок. За невесту. За отжатый бизнес.
— Господи…
Всё это просто не укладывается в голове, хоть и очевидно, что пазлы наконец собрались в единую картинку.
*********Моё пребывание в больнице длится две недели. Врачи ежедневно мониторят состояние правого лёгкого и делают всё возможное для того, чтобы процесс восстановления прошёл как можно быстрее.
— Ого! — Сонька таращится на цветы, количество которых всё это время растёт в геометрической прогрессии. — Да у тебя тут уже целая оранжерея!
— Твой брат упрямо продолжает приносить их каждый день, — развожу руками. — Просила угомониться, но нет…
— Это так мило, — улыбается Полинка, наклоняясь к одной из корзинок.
— А мы тебе ежевику с малиной принесли.
— Спасибо.
— И мама передала куриные котлеты с пюре.
Дарина Александровна меня закормила. Они с Яном Игоревичем постоянно приносят что-нибудь вкусное, домашнее.
— Я такими темпами в свою одежду перестану влезать.
— Да прям. Ты всё ещё худая. Вроде, — в своём стиле успокаивает София.
— Вроде, — повторяю, вздыхая. — Хорошо хоть свадебное платье не успели купить. Не поместилась бы в него, наверное.
Девчонка смеётся, протягивая мне большой прозрачный стакан с крупной малиной.
— Как дела, Сонь?
— Фигово, — она разувается и забирается с ногами на постель. — Классуха маме позвонила.
— Так каникулы же. Зачем?
— Эта крысятина любезно напомнила предкам по поводу моего перехода в другую школу. Сказала, мол, директор на этом прям настаивает и родители одноклассников.
— Они не имеют права требовать подобное, — надкусывая яблоко, говорит Полина.
— И тем не менее, вечером дома состоялся родительский совет, на котором было принято окончательное решение отдать меня в кадетский корпус, — недовольно рассказывает девчонка.
Не удивлена. Насколько знаю, разговоры об этом ведутся уже давно.
— Ты ведь понимаешь, что всё к этому шло.
Полагаю, и школьный коллектив, и семья просто устали от бесконечных выходок Софии.
— Её послушать, так я бультерьер, который держит в страхе всю школу.
— Думаю, педсостав просто решил развести вас с Ярославом по разным зданиям, ибо школа не выдерживает ваш «дуэт».
«Эти войны уже за гранью» — обронила как-то Дарина Александровна.
— Вот пусть он и уходит! Почему я должна? Не хочу быть проигравшей!
— Вы когда-нибудь пытались жить мирно и не делить территорию? — задумчиво спрашивает Филя.
— С таким придурком перемирие невозможно!
— А ты пробовала?
— Вот ещё! — фыркает пренебрежительно Сонька. — Этот идиот столько гадостей мне сделал, что и десяти лет мести не хватит!
— Ну, гадости вы поочередно исполняете, — вставляю небольшую ремарку. — И твои, кстати, не уступают по жести.
— Сам виноват. Он это начал!
— Вот скажи, как можно было подкрасться и отстричь мальчишке кусок чёлки?
Хохочет довольная, мотыляя ногами.
— Моя месть за жвачку на косе. Нефиг было спать. Расслабился. А враг-то не дремлет!
— Это кошмар, Сонь, — осуждающе качаю головой.
— Зато ему нечего было потом перекидывать направо-налево. А то ходил, понимаешь ли, перед девчонками строил из себя кинозвезду.
— Новая стрижка идёт ему не меньше.
— Вообще не идёт!
— Получается тебе не нравится повышенное внимание девочек к Ярославу, — цепляется за интересную мысль Полина. — Ревностно к этому относишься?
— Чего? Ревностно? — скулы Софии показательно краснеют. — Да я просто пытаюсь раскрыть этим глупым курицам глаза. Шмелёва вон даже целовалась с ним, представляете? Фу, как можно было? Он же… Чудовище!
— Вообще неправда, Сонь. Если абстрагироваться от ваших взаимоотношений, Ярик — самый симпатичный мальчик в классе.
— Ты с дубу рухнула, Тата? — кривится и пучеглазится одновременно. — Ничего симпатичного в нём нет, — отрезает категорично.
— Я не соглашусь с тобой, извини.
— Мне Ярослав тоже внешне нравится.
— Пф-ф. Да вы сговорились, что ли?
— Ненависть ненавистью, но не отрицай очевидное. Он вырастет настоящим красавчиком.
— Он не вырастет, если ещё хоть раз что-то мне сделает!
— На субботнике майском что не поделили?
— Грабли! Я этими граблями ему как дала потом по спиняке!
— Это очень опасно. Ты могла поранить его.
— Я и поранила, — невозмутимо отбивает рикошетом. — Он же мне на голову мусорный пакет натянул! Вот и получил.
— А перед пакетом что было?
— Что? — невозмутимо хлопает ресницами. — Ну каштаном в лоб попала, подумаешь? Так он первый кидаться ими начал!
Н-да… Тяжёлый случай.
— Бедный парень. Травма на травме, — вздыхает Филатова.
— Это он-то бедный? Ты на меня посмотри! Вот я коленку сбила до мяса, когда убегала от него, — задирает левую штанину. — Вот след от гвоздя, — снимает носок и демонстрирует нам пятку. — Проткнула, когда гналась за ним по заброшке.
— Что ты делала на заброшке? — уточняю, нахмурившись.
— Мы с ребятами играли в казаки-разбойники, — отмахивается она беззаботно. — Мм. А вот у меня шрам от пореза на локте. Мы тогда, толкаясь, дверное стекло в холле случайно выбили.
— Вам реально противопоказано находиться рядом друг с другом.
— Это физические травмы. Про моральные и психологические вообще молчу! — заряжает возмущённо.
Полина еле сдерживает улыбку.
— Может оно и к лучшему, что я перейду, — рассуждает Сонька вслух. — Не нужно будет каждое утро наблюдать его рожу. Счастье-то какое!
— Ещё скучать по нему начнёшь.
— Да не бывать этому никогда! Перекрещусь и забуду! — обещает она.
(Мы тогда сделали вид, что поверили.
Да и кто мог предположить, что эти двое по итогу оба окажутся в кадетке).
— Пойду чипсы куплю в автомате, — Сонька спрыгивает на пол и, обувшись, ретируется из палаты.
У меня вибрирует телефон.
— Алло, пап.
Радуюсь, что он снова позвонил.
— Как ты? — интересуется сухо.
— Я в порядке.
— Ещё не выписали?
— Послезавтра.
— Ясно.
— А твои как дела? Врач осмотрел тебя?
Сильный кашель в прошлый раз очень меня насторожил.
— Нет.
— Почему? Вдруг это какое-то серьёзное заболевание?
— Выйду — проверюсь. Ладно, мне пора. Поправляйся.
— Пап…
К сожалению, он в эту секунду отключается.
Скупым и прохладным вышел наш диалог.
— Не успела пригласить на свадьбу, — бормочу расстроенно, глядя на потухший экран.
— Ты всё ещё рассчитываешь на то, что он примет приглашение? — осторожно спрашивает Поля.
— Даже если нет, озвучить дату я должна.
К тому моменту отец будет на свободе и мне, наверное, хотелось бы видеть его на своей свадьбе.
— Ну, до пятнадцатого сентября ещё есть время. Может, он свыкнется с мыслью, что ты выходишь замуж не за грузина.
Пожимаю плечом.
— Расскажешь про звонок Вебер? — усаживается рядышком и ставит передо мной пластиковый контейнер с ежевикой. — Извини, но мне дико любопытно узнать, о чём вы говорили.
— Да особо нечего рассказывать, Полин. Она спросила о моём самочувствии. Обменялись парой фраз и всё.
— Нет, ну ты представляешь, она уже во второй раз предрекла страшное происшествие, связанное с вами! Она ведьма, говорю тебе.
— Я никогда особо не верила в эти её расклады, но жизнь показывает, что стоило бы.
— Дозвонись мы тебе в тот вечер, ты, возможно, не пострадала бы.
Да. Удивительное дело, но Илона спешила предупредить нас об опасности.
