Стелла Вайнштейн - Недостаточно хороша
– Ну, кавказской национальности. Его мама бы никогда не поняла. Что с тобой, Маша? Почему ты так побледнела?
Я спряталась за бутылкой воды, чтобы Кристина не увидела брызнувшие из глаз слезы, а потом, пробормотав под нос невнятную фразу, собрала в охапку свои вещи и бросилась к выходу со скалодрома.
Скорей, найти укрытие, чтобы не видеть псевдоучастливого лица Кристины, втайне довольной эффектом, которого она добивалась. Я забежала в заброшенный дворик, поросший пожухлой травой, и прислонилась лбом к кирпичной стене, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.
Дело в том, что нос можно прооперировать, от лишнего веса избавиться, некрасивое лицо замаскировать макияжем. А кто я и откуда – будет преследовать меня всегда.
Да, меня подкосили ее слова. Они хлыстнули по лицу кожаной плеткой. Воспоминания о том, как я прогнула себя подковой, лишь бы нравиться Игорю, затопили, нагоняя стыд. Я смотрела на него маслеными глазами, грызла брокколи, наряжалась в модные шмотки и сверкала оценками. Жалкие потуги косматой обезьяны из Тбилиси, которую стыдно привести домой. Как, должно быть, я была смешна в его глазах!
Мне было тоскливо, я сидела, обняв колени, пытаясь собрать себя по осколкам. У каждого человека есть больное место. Кристина, кажется, нашла мое.
Она могла и солгать, но ее слова идеально вписались недостающим штрихом в цельную картину. Игорь держит нос по ветру общественного мнения. А значит, многие разделяют его картину мира. Сколько дверей закроются передо мной, сколько отказов я услышу, и почему, почему у меня нет над этим власти?
Наверное, я Игорю хоть немного нравилась. Зимой я чувствовала на себе его заинтересованные взгляды, только не догадывалась, что недотягиваю до планки. С тех пор не мало воды утекло, мое положение в обществе поползло вверх – началось с оценок, потом внешность, потом вечеринка в загородном доме, и, наконец оказалось, что пилюля достаточно подсластилась, достоинства перевесили недостаток, о котором я была до сих пор в наивном неведении, и вот три недели назад Игорь полез с поцелуем.
Я понимала, что беднякам, провинциалам, уродам тяжелее продвинуться в жизни, и это данность, с которой надо мириться. Но было горько от того, насколько малую роль играло то, что составляло меня саму – мой характер, мечты, устремления.
Я тяжело вздохнула. Мир не изменишь, и нужно принять положение дел таким, какое оно есть. Главное – не опустить руки и не перестать пытаться. Данила меня взял такую, как я есть, не зная о папином капитале и прямо перед глазами видя мой выдающийся нос и смоляные кудри. И, сдается, повезло мне больше, чем если бы я дождалась Игоря.
И все равно, все равно, как бы я хотела чувствовать себя равной! Ведь это несправедливо – быть отвергнутой из-за обстоятельств, которые я не в силах изменить, которые написаны у меня на лбу.
До утра мне удалось успокоиться и отправиться на лекции, ничем не выдавая расстройства. Данила прислал сообщение, предлагая после учебы поехать прямо в Майкрософт. Он освободится, и мы отправимся ужинать в его любимом ресторане.
Вежливая секретарша была предупреждена о моем приходе. Она провела меня в одну из пустующих комнат для конференции на втором этаже, принесла кофе и попросила подождать Данилу. Он задержался на одной из встреч.
Комната была уютной, с круглым столом, удобными креслами и окном во всю стену с видом на город. Стены украшали яркие картины со смешными человечками в многоэтажном здании. Я подошла рассмотреть подробней мелкие детали. Очкастые программисты воевали с компьютерами, писали формулы на доске и качались на качелях, смешно запрокидывая вверх ноги. Я так засмотрелась, что даже вздрогнула, когда Игорь меня окликнул:
– Привет, я увидел тебя сквозь прозрачную дверь и зашел поздороваться. Ждешь Даниила?
Я непроизвольно поджала губы, увидев его, и кивнула.
– Что-то случилось? Вы поссорились? Почему ты такая грустная?
Я сглотнула, но не смогла найти подходящего ответа, поэтому просто отвернулась к окну. Пришлось скрыть слезы, сами покатившиеся из глаз от нахлынувшей обиды.
– Солнышко! Повернись ко мне…
Игорь подошел сзади и положил руку на плечо, я дернулась, сбрасывая его ладонь.
– Ты опять сердишься на меня? Отчего в этот раз?
– Уходи, Игорь, – только и смогла я прохрипеть в ответ, давясь слезами.
– Нет, прости, не уйду, пока не выясню, в чем дело.
– Игорь, с самого начала нашей дружбы ты под видом заботы обо мне принес мне боли больше остальных.
– Если мы говорим начистоту, то и ты меня не раз ранила, и все же я не в силах равнодушно смотреть на твое заплаканное лицо.
– Кристина просветила меня вчера по поводу мотивов некоторых твоих поступков.
– Что она может о них знать? Кристина судит о других только по себе. Из-за этого ты огорчилась, малышка? Ну же, признайся, что она тебе наговорила?
– Не хочу… – я отрицательно покачала головой.
– Поверь, она не могла сказать правды, только потому, что она ее не знает. Маш, посмотри на меня… – Игорь поднял к себе мое лицо за подбородок и прошептал: – То, что ты так расстроилась из-за меня, должно придать мне надежду. Маленькая ведьма, ты приворожила меня.
Из-за спины Игоря раздалось саркастическое покашливание.
– Извините, что помешал вам, но мне не доставляет удовольствия сценка воссоединения двух голубков. Перенесите ее на улицу.
В проеме стоял Данила, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди. На его лице играли желваки, а черные глаза яростно сверкали из-под насупленных бровей.
– Данила! – Я протянула к нему руки, пытаясь найти спасение, но тот отпрянул назад, как от прокаженной.
– Не звони мне больше, – зло бросил он мне и, развернувшись, исчез в коридоре.
Я так растерялась, что замерла на месте и вопросительно обернулась на Игоря. Мне хотелось прочитать выражение его лица, проверить, не проскользнуло ли на нем мрачное торжество над соперником.
Но Игорь был бледен, как привидение. Стоял, сжав руки в кулаки, с ужасом провожая взглядом удаляющегося Данилу.
– Беги за ним, – сказал Игорь. – Ну же!
– Даже так? – зло ответила я. – Думала, ты попросишь о противоположном.
Да, я тянула время, потому что не хотела преследовать Данилу. Я испугалась, что потеряла его окончательно, и оттягивала момент объяснения и ту пустоту, которая последует за ним. Выместить злость на Игоре казалось легче.
– Мария-Мирабелла, мы будем вместе, ты еще увидишь. Ты сама придешь ко мне. А сейчас… Ты выбрала единственного человека в мире, с которым я не могу соперничать за тебя.
– Ты слишком много работал, чтобы попасть в Майкрософт, ведь так, Игорь? Зачем же ты сам разрушил мечту своими руками?
