Подсолнух - Ирина Воробей
После нарезания салатов Юра принялся делать соусы. Оказалось, Лада специально купила отдельные ингредиенты, чтобы сделать соусы своими руками. Парень любил это дело. Он тщательно выверял пропорции всего, добавлял приправы, зелень, мед или горчицу и долго-долго перемешивал все это в ступе. Помимо салатов надо было делать мясные и сырные нарезки на закуску, составлять канапе, раскладывать фрукты. Вдобавок Юра предложил накрутить шаверм. Работы набралось много. Никто и не заметил, как пролетели полтора часа.
Вдруг снова раздался звонок в дверь. Все трое навострили уши, переглянувшись.
— Ну, не мать точно, — сказала Лада.
С этим никто не спорил. Татьяна занималась нарезанием куриного филе, а подруга мыла посуду. Юра смешивал сметану с чесноком. Дверь отправили открывать его, как единственного с чистыми руками. Прощелкал замок. Раздался слабый скрип. И тишина. Девушки снова переглянулись, не понимая, что происходит. Лада, обтерев мокрые руки о флисовые брюки, вышла в коридор.
— Вова? — ошеломленно спросила она. — А ты че так рано?
— Помочь хотел, — буркнул в ответ юношеский голос за дверью. — А че это, ему можно, а мне нельзя?
— Мы тут готовимся просто, — пристыженно оправдывалась Лада.
— Угу, к чему это вы тут готовитесь? — раздражался непрошеный гость.
— Да ладно тебе, проходи.
Послышались шаги, шорохи, непонятные звуки. Юра вошел в кухню первым, тихо ворча себе под нос. Татьяна вопросительно на него посмотрела. Следом в кухне показались Лада с тем самым парнем с голубыми глазами. Смазливое лицо его исказилось в ревнивой злобе. Он испепелял глазами тонкую фигурку Юры, который уставился угрюмо в ступу с будущим соусом и с усилием водил ложкой по кругу. Лада конфузилась и ломала руки. Ситуация начала проясняться.
— Познакомься с Таней, — с натянутой улыбкой показала она на девушку.
Татьяна кивнула и тоже натянуто улыбнулась. Ей не нравился этот голубоглазый, даже если он казался симпатичнее Юры. Он сразу внес разруху в их приятную веселую атмосферу, заставив всех чувствовать себя некомфортно. Ее радовало только то, что теперь она являлась сторонним наблюдателем любовных драм, разыгрывающихся в этой квартире.
— На, режь перцы, — неприветливо сказала голубоглазому Татьяна, вручив разделочную доску и длинный, но тонкий нож.
Парень странно на нее посмотрел, не решаясь принять поданное, и взглянул на Ладу. Та только пожала плечами, кривя рот в виноватой улыбке.
— Помогать же пришел, — пояснила Татьяна недовольным тоном.
Вова кивнул и взял. Девчонка вздохнула. Первое время все натужно молчали.
До прихода остальных гостей оставался час. Татьяне, как не участнику любовного треугольника, приходилось разбавлять напряжение, чего она не любила делать, потому делала плохо. Она старалась о чем-то рассказывать, но выходило неинтересно, потому переметнулась на вопросы, задавала их, в основном, Вове. Все вопросы возникали только к нему, как к незнакомцу. Но и это не особенно действовало. Вова сам был раздражен, исподлобья смотрел на Юру, заряжая его негативной энергией, которая передавалась Ладе, а та глазами, кричащими: «Спаси меня!», перекидывала эту энергию Татьяне. Кое-как они пережили этот час до первой партии гостей.
Лада позвала всех одноклассников, хотя говорила, что не очень хорошо с ними общается, что порой получает от них насмешки и издевки, что все они неискренние и фальшивые выскочки, но почему-то всех была рада видеть и улыбалась во весь рот, приглашая в квартиру. Вечеринка развернулась в просторной гостиной с множеством кресел-мешков, которые ребята заблаговременно разбросали по длинной комнате. Все лишнее они отодвинули к стенам, освободив в центре достаточно место для всех двадцати человек, что пришли на Ладин праздник. Закуски они просто расставили по тумбам, столикам и табуретам, алкоголь сложили в углу. Из другого угла Юра управлял музыкой с портативного диджейского пульта. Гости разбрелись по комнате, в основном, держась небольшими кучками. Некоторых из них Татьяна видела на той дискотеке после конкурса, но большинство остались ей неизвестны. Она и не стремилась их узнать, валяясь в кресле рядом с диджеем и запивая пустоту в желудке и в душе крепким белым вином. Из всех яств, что они наготовили, она не попробовала ни одного. Еще во время готовки съела пару кусочков сыра и на этом успокоилась.
Постепенно подростки опьянели. Стали активно танцевать, сотрясая и пол, и потолок, и стены. Лада распечатала с какого-то сайта дурацкие конкурсы, в которых никто не хотел участвовать, попыталась их растормошить, включив караоке, но идею никто не поддержал, отчаянно старалась всех объединить играми, но ребята просто общались между собой, смеялись и дурачились.
Город накрыла темень. В небе начали проявляться звезды. Снизу доносились слабое жужжание автомобилей, редкие, но раскатистые гудки, пронзительный писк тормозов. Татьяна лежала с закрытыми глазами и думала о Вадиме, о том, сколько всего произошло с их встречи здесь, о том, как все могло быть иначе, если бы она не повела себя так, как повела. Сейчас все казалось таким очевидным, а она сама себе — такой глупой. Хотелось встать перед зеркалом и рассмеяться себе в лицо так же сардонически, как Вадим, а потом разбить отражение вдребезги, на мельчайшие осколки, до стеклянной крошки, чтобы растоптать и вымести в ближайший мусорный бак.
Под конец вечеринки, перед тем, как покинуть неинтересный праздник, Татьяна вспомнила о подарке. Все остальные подарили их сразу. Лада просто покидала красиво упакованные коробки и пакеты к себе в комнату, чтобы не мешали. Именинницу она нашла в компании парней: Вовы и его друзей, ржущих над очередной хохмой от Вовиного дружка, того самого, который обвинял голубоглазого в поиске халявы.
— Че, Калина, может, пустишь нас в логово нимфоманки? — с недоброй искоркой в глазах предложил он. — Там, наверняка, куча интересных шняг.
Лада смутилась и перевела растерянный взгляд на Вову, который сам был сконфужен, но с фальшивой непринужденностью ответил:
— Да, че ты, по приколу же. Покажи пацанам.
Девчонка оцепенела. Татьяна решила спасти ситуацию, подошла и легким касанием плеча развернула подругу к себе и без помпезных поздравительных речей просто вручила распечатанные на листе А4 билеты. Прочитав имя артиста, Лада ахнула восторженно и кинулась обниматься. От силы сжатия у Татьяны даже лопатки сошлись. Выпустив подругу, девчонка, махая бумагой над головой, окликнула Юру, стоящего у окна с бутылкой пива.
— Мы идем на концерт Оксимирона! — закричала она, пища от радости.
Парень обернулся и заулыбался, следя за движениями поднятой
