Джеки Коллинз - Богиня мщения
Ей хотелось домой.
Глава 40
Плюшевая и Сладкая отправились к клиенту в «Понтиаке» 1998 года кошмарного ярко-розового цвета. Машина принадлежала Сладкой, и она ею ужасно гордилась — это был свадебный подарок от Мики. Поженились они полгода назад, сразу после грандиозной попойки, плавно перешедшей в разнузданную оргию, в которой почему-то участвовали несколько шотландских футболистов. Церемонию бракосочетания проводила женщина — точная копия Леди Гага, после чего пьянка продолжилась с утроенной силой, только почему-то уже без шотландцев. День свадьбы стал для Сладкой одним из самых счастливых в жизни. Эту памятную дату она даже вытатуировала у себя на заднице.
— Хотела бы я знать, почему Мики подарил тебе подержанную тачку? — насмешливо спросила Плюшевая, усаживаясь на пассажирское сиденье и пытаясь застегнуть сломанный ремень безопасности.
— Она все равно лучше, чем тот кусок дерьма, на котором ездишь ты, — парировала Сладкая, имея в виду принадлежащую Плюшевой «Тойоту» 2008 года. — И вообще, ты ничего не понимаешь. Мой «понт» — винтажная машина. Ясно?
Плюшевая промолчала. Она не знала, что такое «винтажный».
— Слушай, а что это за клиент, к которому мы едем? — спросила Сладкая, беспечно лавируя в потоке других машин. — В смысле, что ему нужно? Если «девушку на девушке», то предупреждаю сразу — не вздумай совать свой язык в мою киску по-настоящему. Ты должна только притворяться, будто делаешь это. Усекла?
— Откуда я знаю, что ему нужно. — Плюшевая раздраженно пожала плечами. — Да и какая разница? Работа есть работа, к тому же козел платит большие бабки — вот и все, что должно тебя интересовать. А насчет моего языка в твоей жирной киске… Не дождешься.
— Ты сказала — в жирной?! — яростно прошипела Сладкая и так крутанула руль, что «Понтиак» едва не улетел на встречную полосу. — Кто бы говорил! Это твои губешки стали похожи на пару жирных червяков после того, как ты накачала их этой дрянью.
— Ты просто завидуешь, — отозвалась Плюшевая, которой было лень вступать в серьезную перепалку. — Рэнди буквально тащится от моих губ.
— А мне он говорил совсем другое. — Сладкая самодовольно усмехнулась.
— Ты разговаривала с моим бойфрендом? С чего бы это?! — насторожилась Плюшевая.
— Разве мне нельзя разговаривать с моим… этим… как его?.. Ну, как называется брат мужа? Шурин?.. — Сладкая жизнерадостно загоготала. — Мы же с тобой теперь родственницы! И твой Рэнди тоже мой родственник.
Плюшевая прищурилась. Она не собиралась вступать в спор, потому что тогда бы точно разозлилась, а Сладкая именно этого и добивалась. Сама она была тупой, как овца; большинство намеков до нее просто не доходило, а опускаться до оскорблений, которые дошли бы наверняка, Плюшевой не хотелось. Зря все-таки она предложила Сладкой эту хорошо оплачиваемую работу — жирная корова просто не заслуживала ничего подобного, но сейчас, конечно, жалеть об этом было поздно. Единственное, что могла сделать Плюшевая, это сжать зубы и молчать.
А там поглядим, кто будет смеяться последним.
Глава 41
— Мне ужасно хочется устроить всем сюрприз, — сказала Лаки, выскальзывая из постели. — Я, правда, предупредила, что до завтра мы не появимся, но сейчас только одиннадцать, все наши сейчас наверняка сидят в клубе. Что скажешь, Ленни? Давай их удивим, а?
— Узнаю свою жену, — проговорил он с улыбкой. — Всегда в движении, да, Лаки?
Лаки тоже улыбнулась.
— Сегодняшних движений мне хватит до твоего следующего визита.
— Ничего себе! — Ленни рассмеялся. — Ты говоришь так, словно я у тебя, гм-м… приходящий муж. Этакий капитан дальнего плавания, который появляется дома раз в году.
— Именно, — подтвердила Лаки. — Мой самый лучший, самый сексуальный капитан дальнего плавания, ни с кем не сравнимый в любви.
— Я рад, что тебе понравилось, — сказал Ленни и, поймав Лаки за руку, снова потянул ее к себе. — Но у меня в резерве есть пара позиций, которые мы с тобой еще не пробовали.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— И когда мой капитан вернется домой в следующий раз? — промурлыкала Лаки, теснее прижимаясь к нему.
— Прекрати! — воскликнул он с напускной строгостью. — Я же уезжаю не в кругосветное плавание, а всего лишь на натурные съемки. Через пару недель я вернусь насовсем — буду торчать дома и успею надоесть тебе до чертиков.
— Никогда! — с жаром воскликнула Лаки.
— Что — никогда? — уточнил Ленни. — Я никогда тебе не надоем?
— Никогда не поверю, что ты вернешься насовсем, потому что еще через пару недель или месяцев ты снова улетишь куда-нибудь на натуру.
— Но ведь ты не против? — вкрадчиво осведомился он. — Тебе это даже нравится, так?
— Похоже, ты неплохо меня изучил, — насмешливо проговорила Лаки.
— Изучил. — Ленни почесал в затылке. — Если, конечно, тебя вообще можно изучить.
— Кстати, сегодня утром у меня была одна странная встреча, — доверительно сказала Лаки. — Странная и даже… пугающая.
— Почему — кстати? — спросил он. — И что могло тебя напугать? По-моему, ты вообще ничего не боишься.
— Ну, может быть, я неправильно выразилась… Словом, утром ко мне явился какой-то психованный субъект, который ни с того ни с сего вбил себе в голову, будто я продам ему «Ключи». Можешь себе представить?
— Что за субъект? — заинтересовался Ленни.
— Некто Арман Джордан. О переговорах договаривался Джеффри — он почему-то вообразил, что компания Джордана готова финансировать наши будущие проекты, но…
— Но на самом деле все оказалось не так?
— Совсем не так. Этот мистер Джордан, похоже, зациклился на своей идее купить мой отель — он предлагал за него любые деньги, но главное не это. Во время переговоров он вел себя как… Можно было подумать, что он люто ненавидит женщин и мстит им.
— Ого! — суховато усмехнулся Ленни. — Клиент как раз в твоем духе. Надеюсь, ты вывесила его яйца над крепостными воротами?
— Много чести. — Лаки невольно улыбнулась — Ленни действительно хорошо ее изучил. — Для начала я ограничилась тем, что велела вышвырнуть его из моего отеля.
— Мне даже немного жаль этого бедолагу! — рассмеялся Ленни. — Похоже, он не знал, с кем связался.
— Да, наверное, не знал, — задумчиво согласилась Лаки.
— И теперь о нем можно не беспокоиться?
— Вероятно.
— Ну и бог с ним. Давай лучше поговорим о чем-нибудь приятном. Что поделывала наша Макс, пока меня не было?
— То же, что и всегда. Ей все так же не терпится вырваться на свободу и начать самостоятельную жизнь без нашей опеки.
