Милая маленькая игрушка - Айви Торн
Глубокое раскаяние скручивает мне внутренности, когда я задаюсь вопросом, стоило ли мне просто оставить все как есть. По крайней мере, тогда я мог бы притворяться, что все хорошо еще несколько месяцев. Черт, я даже мог бы убедить себя в этом за это время. А теперь я прогнал ее. Я был глуп, что верил, что кто-то такой молодой, яркий и полный духа, как Уитни, может хотеть быть со мной. Я не давал ей повода для этого. Моя сделка была простой: секс в обмен на образование, и теперь у нее оно есть. Судя по всему, она действительно что-то сделала с этим образованием.
Мой разум играет со мной шутки, когда я позволяю себе на мгновение погрузиться в жалость к себе. Мои мысли так сосредоточены на девушке, которую я люблю, что мой нос с идеальной ясностью вспоминает запах корицы Уитни, наполняя меня успокаивающим спокойствием. А затем теплый комфорт того, что ощущается как тяжелое одеяло, ложится мне на колени. Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что это может означать. А затем мягкие губы Уитни, изогнутые в форме лука Купидона, находят мои, посылая разряд электричества в мое сердце, как дефибриллятор. Ее руки обвивают мою шею, прижимая меня так близко, что она заполняет мое пространство. Ее мягкое тело принимает форму моего тела, ее тепло просачивается в мою одежду, а мои чувства обостряются.
Ошеломленный ощущением, мое понимание того, что это должно означать, приходит на секунду позже, и затем я целую ее в ответ без колебаний. Мои руки обвивают ее тонкую талию, мои руки крепко прижимают ее к моей груди, когда я подтверждаю, что она здесь со мной, дает мне свой ответ с прямой линией к моему сердцу. Она хочет быть со мной. И хотя она еще не сказала слов, она тоже любит меня.
Теплая радость прорывается в мою грудь, за которой следует пьянящее облегчение, и я прижимаю свой язык между ее губами, поскольку я отчаянно хочу попробовать ее на вкус. Уитни подчиняется, ее собственный язык танцует по моему. Мы страстно целуемся посреди ресторана, прижимаясь друг к другу, пока наш поцелуй становится глубже и сильнее. Мне все равно, кто смотрит. Я теряюсь в ее небесных губах. Я хочу, чтобы Уитни поняла, как сильно я забочусь о ней. Я хочу, чтобы она знала это в глубине души.
Мои пальцы скользят по ее спине, наслаждаясь податливой мягкостью ее обнаженной кожи, когда я притягиваю ее ближе. Они скользят вверх по ее телу, пока не смогут обхватить ее затылок, и мои пальцы запутаются в ее коротких черных волосах. Я хочу держать ее так вечно, объявить каждый ее дюйм своим и заставить ее почувствовать удовольствие, которого она никогда не знала. Потому что прямо сейчас я так невероятно счастлив, что я бы сделал все, чтобы показать, как сильно я ее люблю.
Наш поцелуй длится впечатляющее количество времени, его соблазнительная интенсивность ослепляет меня от окружающего мира, когда я охотно отвечаю прекрасной женщине на моих коленях. Наконец, Уитни отстраняется, возвращая меня к реальности, хватая ртом воздух. Она самое сексуальное существо, которое я когда-либо видел, с глубоким румянцем, окрашивающим ее щеки, и огнем в ее глазах, который говорит мне, что я буду любить то, что она приготовила для меня сегодня вечером.
— Отведи меня в уединенное место, — бормочет она, ее глаза прожигают меня запретным обещанием.
Я окидываю взглядом оживленный обеденный зал, отмечая несколько разинутых ртов, когда другие посетители наблюдали, как мы почти раздеваем друг друга за нашим столом. Смех рокочет в моей груди, когда я думаю о том, какое шоу мы только что им устроили.
— Думаю, пора официально оформить ликвидацию этого контракта, — добавляет Уитни, снова привлекая мое внимание к себе и разжигая предвкушение в моем животе, когда я встречаюсь с ее яркими, подведенными сурьмой глазами.
— Ты предпочитаешь идти сама? Потому что я не против того, чтобы нести тебя, — рычу я, глядя на свои колени, где она все еще сидит. Мысль о том, чтобы отпустить ее прямо сейчас, — пытка, но я знаю, что должен позволить ей это, если мы собираемся уйти, не устроив еще большую сцену, чем уже сделали.
Уитни хихикает и встает, позволяя мне тоже встать. По ошеломленному выражению лица нашего официанта, который застыл всего в нескольких футах от нашего стола с бутылкой вина в руке, я предполагаю, что он собирался обслужить нас, когда Уитни поцеловала меня. Он явно не знал, как справиться с ситуацией, и, должно быть, получил удовольствие от нашего страстного поцелуя. Я не знаю, жалеть парня или поздравлять его. У него было второе лучшее место в доме для нетипичного для Уитни публичного проявления чувств.
— Извините, — говорю я, — кое-что произошло.
Это вызывает у Уитни еще один смешок, что заставляет меня улыбнуться. Боже, я мог бы кайфануть от ее смеха. Краем глаза я вижу, как она надевает свое зимнее пальто длиной до колен, и я внезапно ловлю себя на том, что завидую этой вещице. Но я скоро ее сниму.
Залезая во внутренний карман куртки, я достаю кошелек и бросаю на стол несколько стодолларовых купюр.
— Этого должно хватить за заказ. Извините за неудобства. Я коротко киваю, прежде чем положить руку на поясницу Уитни и направить ее к двери ресторана.
— Что-то случилось? — Дразнит Уитни себе под нос, когда мы проходим мимо стойки администратора и идем к лифту. Она неподобающе фыркает, отчего я улыбаюсь еще сильнее.
— Ну, это правда. Хочешь, я тебе покажу? — Шучу я.
Взгляд животного голода в ее глазах, когда она смотрит на меня, словно лава в моих венах. Это говорит мне, что именно этого она от меня хочет, и я более чем готов подчиниться. Двери лифта открываются мгновением позже, и я следую за Уитни, не утруждая себя ожиданием, пока двери закроются за нами, прежде чем я прижимаю ее к задней стене, прижимая ее бедрами, пока мои колени раздвигают ее ноги, чтобы освободить мне место.
Уитни издает стон, когда я тру свой твердый как камень член о ее таз.
— Я не
