Хочу тебя в жены - Валерия Ангелос
Черт раздери. А что если, шанс до сих пор есть?
Дикое притяжение нереально погубить.
Глава 39
Я теряю счет времени. Теряю ощущение реальности. Грани окончательно стираются, и я больше не способна понять, что здесь настоящее. Кипучее возбуждение растекается по моим венам, и это только начало безумия. Пульс одержимо стучит по взмокшим вискам. Тело пробивает пот. Колючий ток струится по рукам и ногам. От напряжения искрит перед глазами.
Амир резко отстраняется от меня. Скользит языком по распухшим от этого неистового поцелуя губам. А после смотрит прямо в глаза. Долго держит контакт, очень пристально изучает, точно пробует распознать все оттенки пробужденных эмоций. Понимаю, муж видит меня насквозь, правду скрыть невозможно.
Мой отклик говорит гораздо громче самых жестоких и обидных слов. Истина становится очевидна.
Я дрожу. С шумом втягиваю воздух. И бью супруга по щеке. Отвешиваю увесистую пощечину, практически глохну от звука. Ногти вонзаются в смуглую кожу, оставляют багровые борозды.
- Нет! – восклицаю. – Не трогай меня. Не смей!
Он подается вперед, прижимается губами к моему горлу, покрывает тело такими жгучими и страстными поцелуями, что наверняка останутся следы. Жадно втягивает плоть, зубами прихватывает, прикусывает до крови.
Моя спина рефлекторно выгибается. Пальцы смыкаются на мускулистых руках, пытаются отвести их в сторону, отталкивают, но без особого успеха. А дальше меня начинает так сильно колотить, что я уже сама не соображаю: отвергаю мужа или притягиваю.
Амир готов мне глотку перегрызть. Сожрать живьем. Но я совсем не чувствую страха, плавлюсь под его ожесточенными ласками.
Шорох ткани будоражит. Огромный твердый член прижимается к моему лону. Горячий и жилистый орган рвется в бой, таранит, упираясь в створки нежной плоти.
Я всхлипываю, когда муж подхватывает меня под ягодицы, притягивает ближе, сокращая расстояние между нами до минимума. Бедра движутся, повинуясь древнему инстинкту. Воля мягче воска. И к своему ужасу я понимаю, что начинаю скользить по вздыбленному стволу, словно желаю поймать одержимую пульсацию вен и вобрать поглубже. Принять прямо внутрь.
Ужас. Я должна. Должна это прекратить.
Амир захватывает зубами тонкую кожу на моей скуле, издает животный рык, а в следующий миг я слизываю кровь с его щеки. Медлим – и опять сходимся в диком поцелуе, отравляем друг друга, заражаем токсическим безумием.
Нет начала. Нет конца. Ничего нет.
Пальцы скользят по моему животу. Выше. К ребрам. И снова вниз. Влажные от крови и моего возбуждения. Адская смесь. Все, что сейчас происходит здесь.
А потом Амир вдруг отпускает меня. Без слов. Чуть не падаю, чудом успеваю привалиться к стене, никак не способна унять постыдный трепет в теле.
Муж приводит в порядок свою одежду, отходит ненадолго и возвращается с моей толстовкой. Вещь довольно объемная и по длине ниже колена. Он набрасывает ее, прикрывая мое обнаженное тело, запахивает и застегивает до подбородка. После подхватывает меня на руки и выносит прочь из номера. Кажется, ему плевать на истекающие кровью пальцы.
Я успеваю посмотреть на разбитую стену, на темно-красные потеки, которые там остались. Не пытаюсь вырваться, потому как накатывает странное безразличие.
Что я могу сделать? Что поменять? Орать и вырываться бесполезно, меня в любом случае быстро скрутят и упакуют в автомобиль. Наговорила я достаточно, нужно придумать другой план. Однако голова чугунная, душу раздирают противоречия.
Я хочу разрыдаться и сознаться во всем. Хочу наброситься на Амира с кулаками, вырваться и сбежать. Хочу дико орать. Хочу ударить его снова. И… зацеловать.
В итоге цепенею, не предпринимаю никаких действий. Супруг усаживает меня на заднее сиденье автомобиля, пристегивает и закрывает дверцу. Сам же отправляется в другую машину, со мной остается только охрана. Два бугая: водитель и телохранитель. Я смотрю назад и вижу еще одно авто. Поедем под конвоем. Безопасность превыше всего.
Дорога долгая, поэтому я успеваю выровнять дыхание и успокоиться. Хорошо, что Амир решил отдалиться. Будь он рядом, размышлять стало бы гораздо труднее.
Все складывается удачно. Мы не пересекаемся даже на заправках. Охранники отводят меня в туалет, покупают еду и воду. Муж либо остается в авто, либо выходит на улицу, разговаривает по мобильному. На меня он не смотрит.
Я думаю о том, как поступить дальше. Стараюсь обнаружить спасительную лазейку, ухватить нить, которая способна привести к выходу.
Амир не даст развод. Не позволит уйти. На него не действуют ни мои оскорбительные слова, ни безумные поступки. Он своего не упустит. Никогда. Если решил, что я ему принадлежу, цепи не разорвать. Буду женой до гроба, брачные узы не разорвать.
Отлично. Как мне действовать дальше? Возможно, я не с той стороны захожу, нужно иначе проблему решать.
Я хочу переговорить с мужем, но это оказывается трудно осуществить. По пути шанса нет, а после он не проходит в дом следом за мной, а уезжает в неизвестном направлении. Не появляется до следующего утра, и то я умудряюсь встретить его по случайности, когда выхожу в коридор, покинув свою комнату. Застываю перед громадной темной фигурой, смотрю на следы, которые оставила на мрачном лице, после перевожу взгляд ниже, на перебинтованные руки. Леденею изнутри, напоминаю себе о том, что на мне тоже есть памятные отметины. Шея выглядит как сплошная болевая точка, вся в синяках, укусах и красноречивых засосах.
- Я прошу встречу со своим братом, - выпаливаю наконец. – Рустам Ахметов. Где он? Пусть приедет к нам в гости, когда у него будет возможность.
Амир и бровью не ведет. Не показывает никакой реакции на мои фразы. Видимо, его слабо волнуют мои желания.
- Я часть семьи Ахметовых, - выдаю твердо. – Если ты не желаешь слушать меня, то давай общаться через моего близкого родственника.
Молчание служит ответом.
- Ты не можешь игнорировать эти правила, - продолжаю я. – Часть ваших традиций. Древний обычай. Ты не можешь мне отказать в подобной просьбе.
Хотя прекрасно понимаю – может. Когда женщина входит в другую семью, правила устанавливает ее супруг.
