Любовь это иллюзия тебя - Лилит Мун
Все будто было вчера, я помнила каждый уголок, каждую ступеньку, каждую деталь, неровность и абсолютно все, что принадлежало этому поместью.
Поднялся ветер, из-за которого несколько прядей моих волос выбились из прически, зачесанной за уши. Заметив это, Хадсон протянул свою руку к моему лицу, но замер на секунду, словно боялся коснуться меня. Пальцами, он провел по моему виску, чтобы убрать пряли и я вздрогнула, ведь это мое слабое место.
Хадсон кивнул в сторону объекта позади меня и я вспомнила, что мне необходимо постучать в ту самую дверь, одну из которых я закрыла и больше не открывала.
Я стучу.
Три секунды.
Пять секунд.
Семь секунд.
Дверь распахивается и пожилая, пожилая женщина, с одной из самых теплых улыбок на свете является на пороге. Несколько прядей выбились из небрежного пучка седых волос, а морщины украшают ее лицо, яркие, голубые глаза слезяться, кажется, что мои тоже. Она стоит на пороге, на ней был серый свитер и белые спортивные штаны, несмотря на свой возраст, она все еще предпочитает носить стильные вещи даже дома.
За ее спиной виднеется пожилой мужчина, ее супруг, который одаривает меня точно такой же улыбкой, с понимающими глазами. Он обнимает свою жену за талию и тяжело вздыхает, точно так же, как это делает Винтер.
Барбара и Эрик Хадсоны. Бабушка и дедушка Вини.
Он привез меня сюда, в качестве сюрприза.
Меня охватывает волна вины, ведь я оставила не только Вини в этом городе, но и эту прекрасную парочку, которая подарила мне домашний уют, частичку светлой души, в тот период, когда мне этого больше всего не хватало. Они тоже думали, что я погибла, что меня больше нет на свете. Мистер и Миссис Хадсоны всегда были рады мне, они подарили мне запасные ключи от их дома, чтобы я в любой момент могла к ним пожаловать. Раньше, их поместье было сравнимо с луной в ночном небе, все вокруг такое тусклое, но именно они выделялись из общества. Теперь этот город стал совсем другим.
Воспоминания вызвали у меня галлюцинации, я чую старый запах свежеиспеченного печенья, того самого чая, по фирменному рецепту дедушки Винтера, а еще картофель на гриле, который обычно завернут в фольгу.
— Привет девочка. — Ласково произнесла Барбара, я заметила, как дрожат ее руки, она не верит своим глазам.
— Здравствуйте. — Писклявым, от удивления голосом сказала, мое дыхание замерло, словно мотылек поселился в моих легких и не позволяет сделать им лишний вздох.
Не выдержав больше и секунды, миссис Хадсон незамедлительно двинулась в мою сторону и обхватив меня двумя руками, она прижала меня к себе и я вздохнула ранее знакомый запах пряной корицы и нотками кофе. Аромат проник в меня и я не сдержалась, по моей щеке прокатилась одинокая соленая слеза, а за ней еще, еще и вот я уже не заметила, как содрогаясь от плача, всхлипывала женщине в плечо.
— Девочка моя… — Тоскливо произнесла Барбара, ее голос дрожал, она испытывала тоже самое, что и я.
Я поступила эгоистично, нельзя было наказывать болью и этих чудесных людей, они не заслужили того, что внезапно пропадает человек, к которому они успели привязаться за короткий промежуток времени.
— Простите. — Судорожно сказала я, не желая отрываться от телесных соприкосновений, что удивление от меня, ведь я противник тактильности.
— Все хорошо, я так скучала.
Мы оторвались друг от друга, Барбара положила свои руки мне на плечи, заставляя взглянуть в ее голубые глаза. Они полны эмоций, восторг, нежность, теплота, отчаяние, надежда, грусть… Столько чувств, которые борятся друг с другом, а в моих лишь виднеется вина за содеянное.
— Я тоже скучал. — Послышался на первый взгляд грубый голос, за ее спиной, но это лишь кажется, из-за низкого тона и глубоко тембра. Откашлявшись, Эрик подошел к нам, Барбара отошла от меня и тогда ее муж приобнял меня и в мой нос забился запах древесины, сигарет и ванили. Этот одеколон определенно подобра ему его супруга, ведь лишь ей принадлежит этот великолепный вкус на теплые и пряные ароматы.
— Эрик… — Прошептала я, когда он освободил меня из своей хватки. Тыльной стороной руки, рукавом свитера я вытерла слезы со своего лица и неловко, но с огромной частью искренности улыбнулась.
— Все в порядке, девочка, все хорошо.
Они всегда называли меня своей девочкой, по их словам, как только я зашла в их дом, то они сразу поняли, что я обязана стать частью их семьи. Они хотели стать моими официальными опекунами, после смерти моего отца, но мама была указана в документах, поэтому проблем с родителями не было.
Я так виновата. — Жалобно пролепетала я, обнимая саму себя за талию из-за ощущения дискомфорта, вызванными тем, что в их глазах, я выгляжу глупой маленькой девочкой, которая просто убежала от проблем, вместо того, чтобы осознанно подойти к этому.
Корни, нам все объяснил Вин, все хорошо, мы тебя понимаем, пойдем в дом. — Сказал Эрик, приоткрывая входную дверь шире, чтобы я могла пройти.
В доме ниче не изменилось, здесь все также пахнет яблоками и корицей, смесь кислого и пряного аромата идеально описывала разность характера Барбары и Эрика. Все так же белую мебель украшают разные краски, приоритетно пастельных цветов. Диван стоит перед камином, на нем бежевые подушки и кофейный плед, а на маленьком столике лежит книга, которую бабушка Вини только что читала, я уверена, ведь она любит порядок и ни за что не оставила бы вещи не на своем месте. Камин горел и согревал дом, пушистый белый ковер покрывал немного потертый пол из темного дерева. Я поворачиваю в сторону кухни и понимаю, что ранее ощущаемый мной аромат совсем не являлся моей галлюцинацией от нахлынувших воспоминаний и тоски.
На столе из белого дерева я увидела остатки картошку, запеченную на гриле, а также печенья, которые Барбара прикрыла полотенцем, она всегда так делала, чтобы сохранить тепло для выпечки. На мраморной столешнице стоял чайник, стеклянный, где плавали дольки яблок, апельсинов, лимона и одна палочка корицы. Запах еды проник не только в мои легкие, но и в сердце, разливая тепло по моему телу настолько, что я уже и забыла об этих трех годах разлуки, а также о том, что пару минут назад я плакала, не сумев сдержать слезы.
Барбара и все остальные прошли вперед
