Трофей мажора (СИ) - Лана Ирис
Поворачиваюсь и иду туда, куда всеми фибрами души тянет. С того самого момента, как увидела холодные глаза и нырнула в ледяную воду.
Перехожу по знакомому мосту, с которого сходит влюбленная парочка, держащаяся за руки.
У одного края стоит высокая фигура с накинутым капюшоном, облокотившись о перила смотрит вдаль, на верхушки деревьев и полную луну. Когда я прохожу мимо, мне кажется, что он слегка поверчивает голову, но когда я тоже оборачиваюсь, понимаю, что мне показалось.
Ненадолго останавливаюсь и поднимаю глаза на желтый тусклый свет лампочки.
Затем, спускаюсь к обрыву по маленькой тропе, перехожу через ручей, шагая по ветхим доскам, протянутым через воду по направлению к лесу, и вновь поднимаюсь наверх, в гору.
Покидаю тропу, и виляю среди деревьев и высокой травы, вспоминая дорогу. Прошлой осенью я была тут сотню раз. Приходила снова и снова, проводя здесь свободное время, будто сошла с ума.
Этим летом я пересилила себя, и не появлялась в любимом месте.
Только поднявшись, и уставившись вдаль, туда, где виднеются огни гоночного трека, слышу за собой шаги и шуршание веток.
Устало прикрываю глаза. Черт, он все-таки пошел за мной. Этот парень совершенно неисправим. С улыбкой поворачиваюсь и гляжу на темную фигуру.
— Ты проследил за мной.
— Да…
Глава 64
— Да, — бархатистый голос прорезает тишину вечернего леса.
Вздрогнув, несмело вглядываюсь в темноту.
Парень скидывает капюшон и делает несколько шагов по направлению ко мне.
— Что ты здесь делаешь?
— А ты что здесь делаешь? — черствым голосом спрашивает Антон. — С ума сошла приходить сюда одна так поздно?
— Я…
Возникшее напряжение прерывается другими, более бодрыми интонациями.
— Я ей тоже самое твердил, она не послушала, — из-за спины Антона выходит Илья и приблизившись ко мне, глядит вдаль, туда, где сияют огни гоночного трека. — Ух ты, как хорошо видно отсюда, — восхищается он. — Я много слышал про этот трек, но еще ни разу там не был. Говорят, классное место, у нас в универе давно про него слухи ходят. Надо будет сгонять, как-нибудь, — он поворачивается и кивает Антону. — Ты, вроде, один из создателей, насколько я понял.
Антон тоже кивает, заложив руки в карманы. В темноте плохо различимо выражение его лица, но я даже мысленно представляю серые холодные глаза и меня сковывает невероятная морозь.
Что он здесь делает? Я была уверена, что он давно улетел. Учеба идет уже больше недели. Второй курс, почему он пропускает? И почему я не видела его все это время? Окна его комнаты всегда были темными, и в байкерском кафе он не появлялся.
— Круто, круто, — дружелюбно улыбается Илья. — Ладно, надо валить. Что-то очень душно стало, мне кажется, будет гроза. Эта жаркая осень удивляет, как и прошедшее лето.
И в подтверждение его слов тут же раздается гром и сверкает яркая вспышка молнии, прорезая черное небо.
Илья идет вперед, я шагаю за ним. Когда прохожу мимо Антона, он случайно, поворачиваясь, задевает меня, и я тут же покрываюсь мелкой тягучей дрожью.
Мы спускаемся обратно, Илья впереди, Антон следует за мной, почти бесшумно, грациозно.
Я же постоянно наступаю на какие-то ветки, шуршу травой и несколько раз чуть не падаю, при этом Илья поворачивается и с усмешкой успевает меня поддержать, прежде чем я свалюсь наземь. Он очень ловкий, быстрый и внимательный, хотя тоже довольно таки громко топает. При этом часто подмигивает мне и ободряюще улыбается.
А вот Антон напротив, не делает никаких попыток помочь. Несколько раз, набравшись небывалой смелости, я оборачиваюсь к нему и замечаю, что он тут же безразлично отворачивает голову, холодно глядя в сторону и заложив руки в карманы.
Эта моя неуклюжесть связана с сильнейшим волнением, которое пронизывает каждую клеточку тела.
А он — отрешен и спокоен.
Мы добираемся до байкерской кофейни, чтобы переждать грозу. Проходим к столикам и садимся. Илья всегда долго разглядывает меню, Антону и мне оно известно наизусть, поэтому мы молча и терпеливо ждем.
Я с интересом разглядываю посетителей, чтобы не встречаться с Антоном газами. В основном это наши постоянные клиенты. Илья старается как-то нарушить возникшее неловкое молчание и много шутит, однако, атмосфера остается накаленной.
После того, как мы делаем заказ, Илья отлучается в уборную, и мы с Антоном остаемся одни. И это невыносимо, потому что внезапно он начинает сверлить меня хмурым взглядом, а я усиленно краснеть.
Нервно сжимая и разжимая ладошки под столом, пытаюсь унять взбушевавшееся сердцебиение, но мне это не удается.
— Я сейчас, — в какой-то момент не выдерживаю, встаю и бегу, налетев по дороге на Илью и чуть не упав.
— Держись, — Илья сжимает мои плечи и помогает восстановить равновесие. — Все хорошо, — успокаивает он меня. — Давай, Покемон, возьми себя в руки. Ты справишься.
— Угу, — выдавив из себя подобие улыбки в ответ, на его уверенный тон, я все же направляюсь на кухню.
Сижу, вцепившись в стул, как в спасительную шлюпку, пялюсь в телевизор, не замечая сюжета. Мигель старательно комментирует и смеется, делая вид, что ничего не происходит, но моя внимательность и слух — на нуле, поэтому совершенно не понимаю, о чем он разглагольствует.
В какой-то момент Мигель не выдерживает притворяться, фыркнув и швырнув полотенце на стол, бежит к проходу и выглядывает в зал, чтобы посмотреть на Антона и Илью. Он уже в курсе всего, уверена, что Архип доложил ему, как только мы зашли. Главная сплетня месяца не утихает после нашего с Антоном столкновения.
— Они же не будут драться, правда? — он быстро ворочает головой, глядя то на них, то на меня. Его шапка слезает на глаза, он поправляет ее и смиряет меня взбудораженным взглядом. — Ну же, дьетка, тут сюжет покруче наших мыльных опер. Два врага дружелюбно беседуют за одним столом, собираются покушать и выпивают. Где такое видано?!
— Они больше не враги, — тихо сиплю я. — Им нечего делить. Антон уже не любит меня и не ревнует, — голос предательски срывается, и Мигель тут же вышагивает ко мне. — Он холоден, и он чужой.
— Не говорьи так, ты этого не знаешь.
— Знаю, — грустно шепчу. — И я сама виновата.
— Тогда почему он все еще здесь? Почему не уехал в свой Лондон?
Этот вопрос и меня мучает. Но я уверена, причиной его задержки точно являюсь не я.
— Дьетка, — Мигель заправляет мне за ухо прядь. — Пожалуйста, только не плачь.
— Все хорошо, — я встаю и смотрю на подносы. — Давай я отнесу им
