Вопреки друг другу - Виктория Анкай
— Не суетись, Ань, уже бесполезно, — Денис вышел из ванной, на ходу застёгивая манжеты. — Иди на себя в зеркало посмотри лучше.
Его голос звучал привычно спокойно, чуть насмешливо. Чистые влажные волосы блестели, на лице не дрогнул ни один мускул, весь вид выражал собранность и готовность к работе…
Стиснула зубы глядя не него с неприязнью и раздражением — ну как ему удаётся даже в мятой рубашке выглядеть так, что не стыдно сразу в офис спуститься?! Ни следа от вечерних возлияний, недосыпа или тревоги. Это вообще он меня тут вчера трахал так, что его теперь убить мало? Или мне приснилось? Впрочем, задница болит весьма ощутимо.
— Умойся хоть. И волосы расчеши, — Денис критически осмотрел меня с ног до головы.
— Иди к чёрту… — я опустила голову.
— Как хочешь. Поехали.
В молчании вышли из номера, спустились на парковку. Ночной свежий холод немного остудил пылающее лицо и вернул ясность мыслям, но по щекам всё ещё текли дурацкие слёзы. Несколько недель, почти месяц! Месяц удавалось держать всё в тайне! А теперь… Вот так, за пару часов поставить под угрозу всё и всех…
Денис завёл машину, и она плавно тронулась с места.
— Ну чего плачешь, Ань? — на этот раз мне почудилось даже сочувствие в его тихом голосе, и от этого слёзы полились только сильнее.
— Потому что… — я прикрыла глаза, слизывая с губ солёную влагу. — Я просто не знаю, что делать теперь…
— С Антоном? — Денис бросил на меня холодный хмурый взгляд.
— Угу… Вот что ты своей Тамаре скажешь?
— Ничего, — он задумчиво пожал плечами, глядя в лобовое стекло и разгоняя машину до предельной скорости на пустой дороге. — Мне проще, Ань — я иногда ночую в гостинице. Правда, сегодня обещал точно домой приехать… Но я найду, что сказать.
Не сомневаюсь даже! А вот я не найду!
Закрыла лицо ладонями…
— Это всё, что тебя беспокоит, Анют? — Денис чуть повысил язвительно-насмешливый тон. — Ко мне претензий нет?
— Всё. Нет, — я даже не посмотрела в его сторону, сдавливая пальцами зарёванные глаза.
Денис протянул немного разочарованно:
— Ну смотри-и.
Больше он не произнёс ни слова…
Лексус остановился на остановке, и я торопливо вылезла из салона.
— До завтра, Анют, — Денис поднял на меня глаза, глядя пристально и внимательно.
— Пока, — я хлопнула дверцей, почти бегом понеслась к пешеходной дорожке, не сводя взгляд со своей многоэтажки.
Сердце сжалось остро и болезненно, по спине пополз ледяной озноб…
Паника затопила сознание. Лихорадочная и суетливая, требующая взбежать по лестнице, забыв обо всём на свете, заставляющая нетерпеливо стучать кулаком в стену лифта, пока кабинка поднималась на нужный этаж, вынуждающая грызть искусанные губы, не ощущая боли…
Я даже не пыталась действовать тихо. Повернула ключ в двери, заскочила в абсолютно тёмную квартиру, скинула туфли, бросила сумочку на тумбочку… Дура, я даже не переобулась в сапоги в офисе…
Неужели Тоха спит?! Хоть бы правда спал…
Прошла по коридору, мельком оглядела пустую тёмную кухню. Вернулась в проход, свернула в комнату…
Замерла на входе, вдруг нелепо задохнувшись воздухом… Знала же, и всё равно не ожидала…
В проёме большого окна отчётливо выделялся знакомый одинокий силуэт — Тоха стоял спиной, привычно глядя вниз, на освещённую фонарями улицу. Даже не повернулся, хотя явно слышал, что я пришла…
Подавила внезапно вспыхнувшее желание метнуться обратно в прихожую, схватить сумку и снова убежать из дома — всё, я убедилась, что с этим человеком всё хорошо, смотреть в глаза и оправдываться перед ним я не хочу… По инерции сделала осторожный шаг назад…
— Свет включи, Ань.
Вздрогнула. Медленно выдохнула…
Протянула руку, нажала на клавишу минимальной подсветки, тускло осветившей зал мертвенным белым светом. Чёрт, и пульта под рукой нет, чтобы настроить какое-нибудь развесёлое салатовое или оранжевое освещение…
Антон наконец повернулся ко мне, пряча ладонь в карман домашних штанов. Другую руку опустил вниз, пальцами удерживая полупустой коньячный стакан. Неторопливо обвёл глазами комнату, прежде чем поднять на меня тяжёлый взгляд исподлобья…
В груди вопреки всему стало тепло — я почему-то всё равно рада его видеть…
Затаила дыхание, с трудом сглатывая слюну и опуская голову, до одури боясь встретиться с ним глазами… Где-то на краю сознания промелькнула мысль о том, что Денис, пожалуй, был прав, и надо было привести себя в относительный порядок…
Затянувшееся молчание оглушало незримым грохотом канонады. Сердце обливалось кровью, и мне стало на миг жутко от ощущения, что оно просто сейчас остановится…
— Как давно, Ань?
Почему-то испытала облегчение, граничащее со счастьем, слушая этот обманчиво-тихий родной голос, полный скрытой горечи… Бесполезно уже врать, да? Он всё знает…
Озноб прошёлся по телу, лениво разгоняя под кожей противный холод и концентрируясь в позвоночнике. И всё-таки я почему-то бесконечно рада быть сейчас дома…
— Как давно, спрашиваю? — Антон повысил голос, отпуская с натянутого поводка бурлящие эмоции.
Господи… Я не смогу без него… Я не хочу его потерять… Я не в состоянии начать всё с нуля ещё раз…
Тоха сделал несколько медленных грузных шагов мне навстречу.
— Аня, просто ответь, как давно это длится? — он снова с трудом взял себя в руки. — Не ври мне только…
Закрыла лицо ладонями, ощущая жгучий стыд и… сожаление? О чём? О том, что завела любовника? О том, что этот любовник — мой бывший муж и по совместительству Тохин директор? О том, что так нелепо подставилась сегодня, и теперь просто не знаю, что делать и что говорить?
Молчание давило на уши звенящим в пустоте вопросом…
— П-прости меня, Антош… — мой глухой жалобный голос дрогнул.
В ту же секунду пришло осознание того, что этим ответом я разом признала всю свою вину… Страх и какое-то иррациональное облегчение вихрем взметнулись в груди… Назад пути нет…
— Как долго это продолжается? — судя по мгновенно озверевшему тону, Антон тоже это понял…
— Почти с самого начала… — я ожидаемо разрыдалась в ладони, не поднимая глаз, — как Денис… меня в офис взял…
Антон шумно выдохнул. Залпом допил свой коньяк. Снова развернулся к окну, стукнул стаканом об пластик подоконника.
— Антош… — я подняла глаза, с отчаянием глядя в его широкую спину, голос сорвался на шёпот. — Антош, прости меня… Ну пожалуйста…
Он широко расставил руки, упёрся кулаками в подоконник, осматривая тёмный город внизу.
Почему-то сейчас больше не было мыслей и чувств, кроме единственного желания, поглотившего разум и сжирающего внутренности — пусть он простит. Мы потом сядем, поговорим, что-то решим, придумаем… Но это потом. А сейчас мне просто очень нужно,
