Лорен Вайсбергер - Месть носит Prada

– А, мое любимое выражение. – Энди вспомнилась Олив. – Не «не стараться» означает стараться.

– Но все равно мы были в шоке. У Ская с сестренкой получится всего полтора года разницы. Срок у меня уже почти пятнадцать недель, но я хотела тебе сказать, когда узнаю пол. Представляешь, девочка!

– Люди клянутся, что мальчики тоже хорошо, но, по-моему, на свете нет ничего лучше дочерей.

Лили просияла.

Энди взяла ее за руку и легонько сжала.

– Я очень за вас рада. Если бы кто-то посмотрел в хрустальный шар, когда мы жили в Нью-Йорке, и сказал тебе, что ты выйдешь замуж за инструктора йоги и будешь жить в Колорадо с тремя детьми, которые встанут на лыжи раньше, чем научатся ходить, ты бы поверила?

Энди не стала договаривать – а поверила бы она сама, что к тридцати пяти станет солидной, взрослой женщиной, выгодно продаст успешный журнал, выйдет замуж, разведется и научится быть матерью-одиночкой – правда, прелестной покладистой девчушки? Все оказалось не так сложно, как представлялось в двадцать лет.

– Так, что касается Алекса – он не женился, как раз наоборот – расстался с Софи. – Лили покачала головой. – Или она его бросила, точно не знаю, но между ними все кончено.

Энди подалась вперед:

– Откуда ты знаешь?

– Он звонил мне на прошлой неделе, когда был на западе страны.

– Он тебе позвонил?!

– А что такого? У него была неделя отпуска, он летел через Денвер в Вейл кататься на лыжах с друзьями. Мы вместе выпили кофе в забегаловке у аэропорта.

– С друзьями, значит, кататься поехал?

– Энди, я не спрашивала адресов и номеров социальной страховки его спутников, но он ясно дал понять, что сейчас у него никого нет. Ты это хотела знать?

Энди отмахнулась:

– Конечно, нет. Я просто рада, что он не с ней. Как ты узнала, что они расстались?

– А он сам сказал. Съехал, говорит, полгода назад и живет теперь в Парк-Слоуп. Дескать, пробовал встречаться, но никто ему особо не понравился. Знаешь, он показался мне совсем прежним.

– Как он выглядит?

Лили засмеялась:

– Как Алекс. Очаровательный и милый. Привез книги моим мальчишкам, сказал, что нам нужно больше общаться, и просил позвонить, когда мы в следующий раз будем в Нью-Йорке. Все как обычно.

– Ну, рада за него, – сказала Энди. – Расставание – дело непростое, но все равно так намного проще, чем будь они женаты…

– Я ему о тебе ничего не сказала, – виновато перебила Лили. – Ты бы хотела? Я просто не знала.

Энди только об этом и думала, но не желала спрашивать. Потом решила: пусть Алекс думает, что она по-прежнему счастливо замужем и у нее все хорошо. Наивно надеяться, что между ними еще что-то теплится и даже столько лет спустя он тоже внутренне вздрагивает, услышав ее имя или случайно столкнувшись с ней где-нибудь в гостях.

И все же она не удержалась:

– Вы обо мне вообще говорили? Он что-нибудь спрашивал?

Лили опустила глаза, внимательно рассматривая свои руки.

– Нет. Но я уверена, он очень хотел. О тебя, как о бревно, вечно спотыкается любой разговор.

– Мерси. Умеешь ты сказать вовремя и кстати. – Энди через силу улыбнулась. Подняв глаза, она увидела, что Лили смотрит на нее в упор. – Что? Почему ты на меня так смотришь?

– Ты его еще любишь, да? – шепотом спросила Лили, будто ее бабушка, тоже сидевшая в комнате, сгорала от нетерпения подслушать разговор.

– Наверное, я всегда буду его любить, – искренне ответила Энди. – Это же Алекс. Но у нас с ним все в прошлом.

Лили промолчала. Энди ждала, что подруга что-нибудь скажет, но пауза затянулась.

– Я, понимаешь, пока не представляю, как с кем-то сблизиться. Еще рано. Да, уже прошел год, но вся… передряга до сих пор свежа в памяти. Слава Богу, мы с Максом все же наладили какие-то отношения, это важно для Клем. Барбара в таком восторге, что Макс вновь свободен и может встречаться с «подходящими девушками», что у нее, можно сказать, крылья выросли. Никогда не думала, что такое возможно, но она просто влюбилась в Клементину и со временем, не исключаю, станет сносной бабушкой. Прошлогодний хаос наконец улегся, все успокоилось. Не хочу я ни с кем заводить романов. Может, позже, но не сейчас.

И снова Энди поймала выразительный взгляд подруги. Она сознавала, что лжет, вернее, говорит не всю правду, и Лили тоже это знала. Конечно же, Энди задавалась вопросом, встретит ли она мужчину, станет ли наряжаться на свидания и ждать совместных выходных. Она хотела бы знать, суждено ли ей разделить с кем-нибудь радости и огорчения родительской доли, иметь рядом родственную душу, вместе готовить ужин, а главное, сможет ли она когда-нибудь подарить Клем братика или сестричку. Энди понимала, что у нее хорошие шансы, хотя теперь будущий бойфренд будет скорее всего в разводе и с детьми. Какой холостяк, ее ровесник, выберет мамашу с маленьким ребенком, если он может создать семью с девушкой гораздо моложе? Но и это не проблема. Когда Энди почувствует, что готова, она начнет ходить в группу родителей-одиночек, или создаст профайл на «Мэтч. ком», или примет одно из приглашений на кофе от одиноких папаш, с которыми познакомилась в «Писательском пространстве» – конторе, которую совместно арендовали такие же, как она, фрилансеры. Энди надеялась, что однажды у нее все получится, только вместо планирования большой белой свадьбы, роскошного медового месяца на Гавайях или ремонта в первой общей квартире они займутся тем, что перезнакомят своих детей и перезнакомятся с бывшими мужьями-женами. Смешивать две совершенно разные жизни, конечно, не очень романтично, но тоже по-своему интересно. Энди улыбнулась.

– Чему это ты радуешься? – поинтересовалась Лили.

– Представила, как выхожу замуж за сорокалетнего. У него двое детей и лысина. Его бывшая жена ненавидит меня так же сильно, как Макс ненавидит его. В наших разговорах то и дело проскальзывают выражения вроде «опекун» или «воскресный папа». Вместе осваиваем тонкости воспитания чужих детей. Красота, да и только!

– Из тебя получится отличная злая мачеха, – сказала Лили, вставая, чтобы обнять подругу. – Кстати, а кто сказал, что ты не найдешь себе двадцатилетнего мальчика, питающего слабость к зрелым дамам…

– И полуторагодовалым девочкам…

– Он будет обожать свою маму-жену, а тебе понравится, что основной заботой мальчика по жизни будет состояние его загара долгими, холодными нью-йоркскими зимами.

Энди засмеялась.

– Бронзового мальчика давай мне хоть сейчас, усыновлю с потрохами! Бабуля, это тебе, если ты меня сейчас слышишь.

– Видишь? – сказала Лили, помогая своей бабушке встать из кресла и жестом препровождая Энди в гостиную. – Жизнь только начинается.

Глава 24