Дженнифер Крузи - Приглашение к искушению
— Привет, Клиа! Похоже, в банке тебе сообщили неприятное известие?
От неожиданности она вздрогнула и отшатнулась. На ее бледном лице отразилось недоумение.
— Ты? Что ты здесь делаешь?
— Да вот пытаюсь тебе помочь, — небрежно произнес Дэви. — Хочу спасти твою никчемную жизнь, хотя ты этого и не заслуживаешь. — И уже деловым тоном продолжил: — Значит, так, дорогая: или ты делаешь то, что хочет моя сестра, или… тебя ждут большие неприятности. Выбор за тобой.
— Дэви, что ты здесь делаешь? — изумленно повторила Клиа.
— Давай подумаем вместе, — ответил он, закинув ногу на ногу. — Сейчас ты побывала вон в том красивом здании и узнала, что банковская книжка, которую ты вытащила из кармана умирающего Зейна Блэка, пуста. Там нет ни цента. Я угадал?
Клиа испуганно оглянулась: вдруг кто-нибудь слышал слова Дэви, а затем, вскинув голову, холодно ответила:
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Не понимаешь? — с милой улыбкой спросил Демпси. — Как же так, Клиа? Мне всегда казалось, что ты очень сообразительная женщина. Особенно когда дело касается денег. Больших денег. Когда твой муж умирал на мостках, ты, вместо того чтобы оказать ему помощь, — судорожно обшаривала его карманы. И ты нашла банковскую книжку, Клиа. А я стоял на заднем дворе и наблюдал за твоими действиями. Правда, сначала я не понял, что происходит, думал, Зейн просто пьян в стельку… Какая ты, оказывается, кровожадная и циничная, Клиа! За такой поступок можно и в тюрьму угодить.
— Ты ничего не сможешь доказать, — сквозь зубы процедила актриса.
— Знаешь, как это называется? Умышленное неоказание помощи умирающему, преступное безразличие.
— Ты ничего не сумеешь доказать, — упрямо повторила Клиа.
— Зато я смогу устроить тебе веселенькую жизнь! Не знаю, как в других местах, но уж в городке Темптэйшен мэр и начальник полиции поверят мне, не сомневайся. — Клиа обожгла его ненавидящим взглядом, но Дэви, нисколько не смущаясь, продолжил: — В общем, так, дорогая, выбирай: или ты будешь делать то, что я скажу, или… я тебе испорчу жизнь и ты предстанешь перед судом.
— И что же я должна делать? — презрительно усмехнулась Клиа. — Снова начать спать с тобой?
— Нет, успокойся, этот этап давно пройден и возвращаться к нему не имеет смысла. Может быть, я бы и настаивал на возобновлении наших отношений, если бы не знал, какая ты расчетливая, циничная дрянь. Нет, ты сделаешь другое: подпишешь документ, по которому ферма Уиппл переходит в собственность моей сестры Софи Демпси.
— Ты с ума сошел? — возмутилась Клиа. — Да я уже договорилась продать ее Фрэнку Латсу за семьсот пятьдесят тысяч долларов!
— Или Фрэнк остается без фермы, или ты возвращаешься в Темптэйшен, объясняешься с полицией, нанимаешь дорогих адвокатов… Прикинь, во сколько тебе обойдутся адвокаты, которые попытаются вытащить тебя из-за решетки? Много ли останется от твоих семисот пятидесяти тысяч долларов?
— Что-то да останется. Гораздо больше, чем просто взять и подарить ферму твоей сестре!
— Я переведу на твой счет три четверти миллиона долларов, если ты подпишешь документ, — серьезно произнес Дэви. — И у тебя будут хоть какие-то деньги.
— Да откуда ты их возьмешь?
И тут Клиа внезапно осенило. Ее хорошенькое личико исказилось от ярости, и она гневно бросила:
— Так это ты украл мои деньги, мерзавец? Ты?
— Мои деньги, — невозмутимо поправил Дэви. — Они стали моими в тот вечер, когда умер Зейн Блэк. Я нашел банковскую книжку в твоей спальне, пока ты беседовала с полицией, переписал все необходимые данные и… перевел деньги на себя.
— Как, как тебе удалось? Ведь книжка оставалась у меня!
— Ну, зная все необходимые данные, это совсем несложно, — рассмеялся Дэви.
— Мошенник, подлый негодяй!
— Итак, дорогая, ты даришь ферму моей сестре, — игнорируя «лестные» эпитеты, объяснил Дэви, — а я перевожу на твой счет семьсот пятьдесят тысяч долларов.
— На моем счету было значительно больше! — топнула ногой Клиа.
— Лучше три четверти миллиона, чем ничего! — наставительно произнес Дэви. — Имея эту сумму, тебе легче будет устроить свою жизнь. Снова подцепишь какого-нибудь богатого придурка вроде Зейна Блэка, на банковском счету которого будет лежать кругленькая сумма.
— Но на счету лежали мои деньги, а не Зейна!
— Какая теперь разница? — улыбнулся Дэви.
— И я могла бы вдобавок к этим деньгам получить еще семьсот пятьдесят тысяч долларов!
— Вот именно: могла бы! В сослагательном наклонении. Ладно, Клиа, наш разговор начинает мне надоедать. Даю тебе час времени на то, чтобы принести мне документ, по которому твоя ферма переходит в собственность Софи, и номер счета, на который я могу перевести тебе деньги. — Дэви взглянул на часы и без тени улыбки добавил: — Минуты побежали, Клиа, смотри, как бы тебе не опоздать и не лишиться этих последних денег!
Неожиданно актриса повернулась к нему и постаралась изобразить обольстительную улыбку.
— Дэви, мы могли бы с тобой договориться. Ты ведь знаешь, как я всегда…
— Нет!
— Значит, ты решил отомстить? Наказать меня?
— Я уже тебя наказал: забрал твои деньги, — усмехнувшись, ответил Дэви и снова посмотрел на часы. — В твоем распоряжении осталось пятьдесят семь минут. Поторапливайся!
— Дорогой, давай забудем былые обиды, начнем все сначала, — пододвигаясь к нему и беря его за руку, промурлыкала Клиа. — Вспомни, как мы с тобой…
— Иди, Клиа! — Дэви резко вырвал руку. — Иди, моей сестре нужна эта ферма!
— Твоей сестре? — презрительно повторила Клиа. — Господи, подумаешь, какой-то Софи что-то нужно, и ты готов в лепешку расшибиться, чтобы доставить ей удовольствие!
— Тебе этого не понять, — покачал головой Дэви. — Ты не знаешь, что такое родственные чувства.
— Где уж мне…
— Вот именно! А семья — это самое важное, что есть в жизни каждого человека. И никакие женские чары не могут перечеркнуть этого чувства. Даже твои, Клиа. А теперь иди, у тебя остается совсем мало времени.
Она смерила Дэви уничтожающим взглядом и злобно прошипела:
— Подожди, мерзавец, мы с тобой еще встретимся! И очень скоро…
— Разумеется! — весело отозвался Дэви. — Всего через пятьдесят пять минут.
Клиа ничего не ответила и быстрым шагом направилась к отелю, в котором остановилась. Дэви проводил ее долгим взглядом и пробормотал себе под нос:
— Нет, на твои женские чары я больше не клюну, хотя… даже в гневе ты прекрасна.
— И тебе больше нечего мне сказать? — печально спросила Софи, глядя, как Эми укладывает в машину дорожную сумку и аппаратуру для съемок.
