Даниэла Стил - Полет длиною в жизнь
— Очень жаль, — так же тихо ответил Джо. — Самому-то мне всегда хотелось быть маленьким, как мышка, и таким же незаметным. И иногда мне даже кажется — у меня это получается.
— Ни один человек не может оценивать себя объективно. Поэтому я и говорю: тебе есть чем гордиться. — Кейт смотрела на него и думала о том, как это странно — сидеть с ним перед телевизором и спокойно разговаривать. Еще месяц назад она ни за что бы не поверила, что такое возможно, однако Кейт привыкла доверять своим глазам. Своим глазам и своим ощущениям, а они в один голос твердили, что им хорошо друг с другом, хотя они больше не были любовниками.
— Во мне гораздо больше такого, чего следует стыдиться, — возразил Джо.
При этом он смущенно опустил голову, и Кейт почувствовала нечто вроде умиления. Он был словно мальчишка, который признается в самом сокровенном. Эта застенчивая искренность всегда нравилась Кейт, но были у Джо и такие свойства, которые она почти ненавидела.
— Например, я стыжусь того, как я с тобой обошелся, — продолжал Джо, и Кейт удивленно приподняла брови. Она ожидала чего угодно, но только не такого заявления. — Да и вообще, по отношению к тебе я всегда вел себя дурно. Я слишком много работал и просто использовал тебя. О тебе я совсем не думал — только о себе. А кроме того, иногда я просто боялся тебя. Ты слишком сильно любила меня, и я чувствовал себя недостойным твоей любви. А это, в свою очередь, рождало во мне чувство вины. Мне казалось, я попал в ловушку. И единственное, чего мне хотелось, это убежать, спрятаться где-то, где никто меня не найдет и не сможет мучить меня своими просьбами, требованиями, слезами. Ты была совершенно права, когда ушла от меня. Правда, это едва меня не убило, но я не могу тебя винить. Вот почему я ни разу не позвонил тебе, хотя мне этого очень хотелось — бог свидетель, хотелось! Я не смог дать тебе ничего из того, что тебе было нужнее всего. Прошло много времени, прежде чем я успокоился и начал что-то соображать, но было уже поздно…
— Хорошо, что ты понял, — промолвила Кейт. — Но у нас бы все равно ничего не вышло. Теперь я «это знаю.
— Почему? — Джо нахмурился, и Кейт постаралась спрятать улыбку. Джо терпеть не мог неразрешимых проблем; каждое «невозможно» он воспринимал как личный вызов.
Кейт поглядела на кроватку, в которой мирно посапывал Кларк Александер.
— Ты сам только что сказал, что не мог дать мне чего-то самого главного. Муж, ребенок, спокойная, упорядоченная жизнь… тебе все это не нужно. Ты стремишься к власти, успеху, к своим самолетам, наконец, и ради них ты готов пожертвовать всем остальным — тем, что кажется тебе не важным. В том числе — другими людьми, близкими. А я устроена иначе.
— Если бы ты подождала, у тебя было бы все то же самое и даже больше. Просто тогда было неподходящее время. Я только начинал создавать фирму и мог думать только о работе, и ни о чем другом.
Кейт грустно улыбнулась.
— Ну а теперь? Что изменилось теперь? Что-то не похоже, чтобы ты умирал от желания обзавестись женой и кучей ребятишек… Нет, Джо, мне кажется, дело не в подходящем или неподходящем времени, а в тебе. А ты остался таким же, как был, и тебе по-прежнему не нужны ни жена, ни дети.
Смотря какая жена, — сказал Джо. — Нет, не думай, я никого не ищу. Я нашел подходящую женщину много лет назад, но был настолько глуп, что потерял ее. Я говорю совершенно серьезно, Кейт. Я вел себя, как настоящий идиот, и хочу, чтобы ты это знала.
— Я давно это знаю, — рассмеялась Кейт. — Только я думала — ты не знаешь. — Она вдруг посерьезнела. — Нет, правда, Джо, я рада, что ты наконец разобрался в ситуации и ни в чем меня не винишь. Но вспоминать об этом теперь — бессмысленно. То, что произошло между нами, не могло не произойти.
— Ерунда! — перебил ее Джо. — Большинство вещей, которые кажутся нам неизбежными, неминуемыми, на самом деле происходят из-за нашей же глупости, некомпетентности, страха, из-за обыкновенной недальновидности, наконец. Но если человек признает свою ошибку, он обязан хотя бы попытаться исправить… то зло, которое он причинил себе и другим. Нельзя сидеть сложа руки и плакать над разбитым кувшином. Так поступают только слабаки и глупцы!
Сам Джо не был ни тем, ни другим, и они оба это знали.
— К сожалению, существуют вещи, которые очень трудно исправить, изменить, — сказала Кейт негромко. — Разбитый кувшин проще выбросить, чем склеить снова. К тому же склеенный он не будет таким прочным.
Она прекрасно поняла, на что он намекает, однако ей это вовсе не нравилось. У нее не было никакого желания ворошить остывший костер в надежде найти среди золы слабую искорку или не до конца погасший уголек. Кроме того, она слишком хорошо знала Джо. Он не мог так просто смириться с тем, что теперь она принадлежит другому. Чего-то недоступного ему всегда хотелось больше, чем того, что он мог просто взять.
— Послушай, Кейт, ты должна понять!.. Я создал мощную корпорацию, заработал целую кучу денег, но без тебя все это ничего для меня не значит!
— Давай не будем говорить об этом, Джо. Все равно ничего не изменится.
— Нет, изменится, — твердо сказал он, в упор глядя на нее. — Ведь я люблю тебя!
И прежде, чем Кейт успела что-то сказать, он обнял ее и поцеловал. Это было восхитительно, и на мгновение Кейт унеслась с ним в другой мир, в другую вселенную, где не было ни боли, ни разочарований — только они двое. Наваждение длилось несколько секунд — или веков? — потом Кейт решительно отстранилась.
— Уходи, Джо.
— Я никуда не уйду, пока ты не ответишь мне на один вопрос. Скажи, ты еще любишь меня?
— Я люблю своего мужа.
— Я тебя не об этом спрашиваю, — мягко, но настойчиво возразил он и, взяв Кейт за подбородок, заставил ее повернуться так, чтобы видеть ее глаза. — Я хочу знать, ты еще любишь меня?
— Я всегда любила тебя, — честно ответила она. — Но это неправильно. И это ничего не изменит. Я — жена другого человека. — Кейт очень старалась ничем не выдать своей боли. Она не хотела этого объяснения. Она убедила себя, что они могут быть просто друзьями, но ошиблась.
— Как ты можешь любить меня и быть женой Энди? — требовательно спросил Джо. — Объясни мне, а то я не понимаю… Зачем ты вообще вышла за него замуж?
— Я вышла за него, потому что ты не хотел жениться на мне. Я говорила тебе об этом, наверное, миллион раз!
— Но я же не виноват, что мне понадобилось больше времени, чтобы разобраться!..
В его голосе звучала какая-то детская обида, но Кейт это не тронуло. Это не имело сейчас никакого значения. Гораздо важнее было то, что она чувствовала, когда он целовал ее, что она видела в его глазах, что подсказывало ей сердце. Кейт все еще любила его и знала, что будет любить всегда. Это было как пожизненный приговор, не подлежащий пересмотру.
