Корина Боманн - Жасминовые сестры
Вскоре я заметила, что части сада отличаются друг от друга.
— Мой отец не жалел ни денег, ни усилий, чтобы собрать в нашем саду растения со всего мира. Те из них, которые не растут на французской земле, он высадил в теплице — там, на той стороне. — Лорен указал на куполообразное здание рядом с замком, возвышавшееся за плотной живой изгородью. — У нас есть прекрасная коллекция орхидей. Они, конечно, растут и на твоей родине, не так ли?
Я кивнула.
— А еще у нас есть жасмин. Один мой друг считает, что жасмин растет также и в Индокитае.
— Это правда. В доме моего отца были кусты жасмина. В детстве Тхань и я сидели под ними и…
— Тхань? — переспросил Лорен, и я вспомнила, что до сих пор ничего не рассказывала ему о ней.
С Тхань было связано мое похищение и мои угрызения совести.
— Это моя сестра… — ответила я.
Меня бросало то в жар, то в холод. Сначала мне пришлось пересказывать историю своей семьи матери Лорена, а теперь…
— Она осталась в Сайгоне, — уклончиво пояснила я, испытывая стыд оттого, что побоялась рассказать Лорену всю правду о себе.
К счастью, в этот момент нам навстречу вышел молодой темноволосый мужчина. На нем были бриджи, а поверх рубашки была надета клетчатая жилетка. Хотя у него с собой не было клюшки для гольфа, вид у него был такой, как будто он возвращался домой после этой игры. Может быть, по ту сторону леса у семьи де Вальер было свое поле для гольфа?
— Эй, Лорен! — крикнул он, увидев нас.
— А, наконец-то хоть один разумный человек! — воскликнул Лорен, когда мужчина приблизился, и шагнул ему навстречу, распахнув объятия. — Дидье, дорогой брат! Дай-ка я тебя обниму!
Мужчины тепло приветствовали друг друга, похлопывая по спине, а затем повернулись ко мне.
— Ханна, разреши представить тебе моего младшего брата Дидье. Дидье, это Ханна, о которой я тебе писал.
Молодой человек на самом деле был очень похож на Лорена, но черты его лица были несколько мягче, и он больше походил на юношу, чем на взрослого мужчину.
— Ага, значит, это вы хотите укротить старого бабника? — сказал он и сердечно пожал мне руку. — Я очень рад, что наконец-то познакомился с вами!
В его глазах тоже была улыбка, значит, он говорил искренне.
— Однако брат не написал мне, что вы такая красавица! Неудивительно, что модные фотографы сходят от вас с ума.
Об этом Лорен явно ему сообщил.
— Я хотел сделать вам сюрприз, — ответил Лорен и похлопал брата по плечу. — Было бы неинтересно, если бы я сразу все о ней рассказал!
— Можно подумать, что ты сам не сплошная загадка! — ответил Дидье. — А вы уже говорили с maman?
— Да. — Лорен улыбнулся мне. — Ты ведь ее знаешь…
— Еще бы! — проговорил Дидье.
Между ним и его братом явно существовал какой-то тайный код, с помощью которого они могли сказать друг другу то, что нельзя было говорить вслух.
— Но вы не должны позволить запугать себя, Ханна. Мой брат все равно не будет часто здесь показываться. А maman уж как-нибудь к вам привыкнет. Но вы не должны подавать вида, что боитесь. Не сдавайтесь, иначе вы пропали.
— Я и не собираюсь сдаваться, пусть даже ваша мать способна внушить к себе огромное почтение.
— Это правда, maman такая. Но если познакомиться с ней поближе, становится ясно, что она настоящее сокровище! — Дидье снова повернулся к брату. — Мы ведь сегодня поужинаем вместе или ты собираешься умыкнуть этого ангела в Париж?
— Нет, сегодня мы полностью принадлежим семье. Надеюсь, папа тоже будет?
— Услышав, что ты снова появился из «страны бошей», он пообещал, что освободится ради этого от всех своих встреч и обязательств.
— Значит, мы можем ожидать, что сегодня вечером за столом он снова будет спрашивать меня, почему я понапрасну растрачиваю свою жизнь в Германии, вместо того чтобы заниматься делами его фирмы.
— И это тоже. А у меня, пользуясь возможностью, он опять будет интересоваться, когда же я наконец приведу в дом девушку. Если уж первенец не выполняет свой долг, то это должен сделать тот, кто родился вторым.
И снова братья обменялись многозначительными взглядами. Затем Дидье поклонился мне, взял меня за руку и поцеловал.
— Я очень надеюсь, что скоро вы будете принадлежать к узкому кругу семьи де Вальер, мадемуазель. Вы озарите чудесным светом наши запыленные залы. Au revoir![24]
— Страна бошей? — спросила я, когда Дидье уже не мог меня слышать.
Несмотря на то что я очень хорошо говорила по-французски, этого слова я прежде не слышала.
— Это милое маленькое ругательство, обозначающее немцев. Тебе повезло, что ты не немка. Тогда тебе не разрешили бы ступить даже на порог нашего замка.
— Это все из-за войны?
Лорен рассказывал мне кое-что о своей родине, в том числе и о том, что между Германией и Францией была война.
— Из-за последней войны и той, что была перед ней. Ты должна знать, что все де Вальеры — большие патриоты. За свою родину они готовы броситься в бой, и за это им, бывало, наголо остригали череп.
— Череп? — Мне явно нужно было еще многому научиться в том, что касалось речевых оборотов.
— С них снимали скальп, как сказали бы на Диком Западе. Выражаясь более изысканно, они погибали. Но я считаю, что они могли бы избежать этого, если бы остались у теплой печки.
— Но если бы над вашей страной нависла угроза, неужели ты не пошел бы воевать?
— Конечно, пошел бы! Но нельзя возлагать вину на весь народ, если дело доходит до войны. Скорее, в этом виновато правительство страны и тот стрелок, пуля которого попала в твоих родных. У меня никогда не было предубеждений по отношению к немцам. Напротив, я считаю их очень культурной нацией. Тем не менее до того, как политика испортит нам вечер, давай лучше посмотрим на жасмин и теплицу, как ты считаешь?
Пока мы шли дальше, я снова вспомнила о своем отце и повстанцах. Я не могла ненавидеть своих земляков, которые восставали против французов, я даже могла их понять. И я знала, что тоже стала бы защищать свою страну, если бы на нее напали. Пусть даже для меня оставалось загадкой, как я могу это делать, находясь на таком удалении от родины.
И действительно, отец Лорена появился вечером за столом. Уже с первого взгляда он напомнил мне тех tây, которые приходили на званые вечера моей матери. Он был высокого роста и худощавый, у него были густые, почти полностью седые волосы, а лицо имело решительное выражение.
Он тоже, казалось, не пришел от меня в восторг, но не стал допрашивать по поводу моих родителей. Без сомнения, жена уже доложила ему обо всем.
Я робко сидела за столом, испытывая огромный страх из-за того, что что-нибудь сделаю не так. Передо мной лежали различные ножи и вилки и стояли бокалы, которыми нужно было пользоваться в строгом порядке. Я немного помнила то, чему научила меня моя мать, однако мне казалось, что я выгляжу ужасно беспомощной.
