Сьюзен Филлипс - Спичка
Для Кэла Терокса это было невыносимо.
Ведь именно он вернул ФБТ самоуважение, запустив в январе восемьдесят второго года «Фалькон-101». Эта машина была его детищем с самого начала, и ее успех был тем последним средством, в котором он нуждался для укрепления своего влияния в ФБТ. Теперь Кэл умело использовал спрос на малые компьютеры, чтобы добиться расширения своего влияния.
В другом конце кабинета секретарша распаковывала вещи Кэла и расставляла их на полках. Она делала это уже довольно долго, чем очень раздражала его. Церемония, посвященная его назначению на пост председателя ФБТ, должна была начаться менее чем через час, и ему хотелось побыть некоторое время одному.
— На сегодня достаточно. Патриция. Когда прибудет моя жена, пусть пройдет в кабинет!
Секретарша кивнула и вышла.
Оставшись наконец один, Кэл позволил себе откинуться на спинку кресла и обозреть обстановку, производившую на него сильное впечатление. Одни мужчины озабочены сексом, другие — здоровьем. А для Кэла самым большим вознаграждением была власть.
Он погладил полированную малахитовую крышку стола председателя и тронул панель с переключателями, которые управляли фонтанами ФБТ. Так как в отношениях с прессой следовало вести себя осторожно, он подавил острое желание поманипулировать выключателями, как Джоэл — Кэл сам это видел — делал много раз. Даже Поль Клеменс был не в состоянии устоять перед соблазном поиграть с этими семью фонтанами во время своего царствования на посту председателя ФБТ после смерти Джоэла. Они были высшими символами власти и сейчас принадлежали Кэлу.
Дверь открылась, и вошла жена Кэла Николь.
— Привет, дорогой.
Пока она шла к нему по ковру, ее напряженная скованность была почти незаметна. Он знал, что Николь ожидает его приговора по поводу своего внешнего вида.
Она выглядела тонкой как тростинка и элегантной в черном костюме с желто-коричневым кантом. У нее были темные волосы и прическа в стиле «мальчик-паж» с серповидными вырезами над ушами, открывающими маленькие бриллиантовые клипсы, которые он подарил ей на прошлой неделе в честь третьей годовщины их свадьбы. Хотя ей было только тридцать четыре, у глаз начали появляться первые признаки увядания. В ближайшее время ему следовало бы организовать ей пластическую операцию.
— Сними эту штуку, — сказал он, с отвращением глядя на серебряный браслет.
Она подчинилась мгновенно. Самоотверженная способность Николь угождать ему была одним из тех качеств, которые он больше всего в ней любил. Он сделал хороший выбор. Не только потому, что она была дочерью одного из видных членов совета директоров ФБТ, но и потому, что была влюблена в него многие годы, даже когда он был обручен с Сюзанной, В то время, однако, дочь Джоэла Фальконера была гораздо большим трофеем. Он стиснул зубы. С каким удовольствием он посмотрел бы в лицо этой суки сегодня, когда занял кабинет председателя ФБТ!
— В фойе настоящий зоопарк, — сказала Николь. — Сбежалось полмира, чтобы наблюдать церемонию вхождения в офис. — Она внимательно осмотрела этот хорошо оборудованный кабинет. — Не могу поверить, что это наконец случилось. Я так горжусь тобой, дорогой!
Пока она щебетала, он наблюдал огонь обожания в ее глазах и был почти готов притвориться, что любит ее. Но Кэл не был сентиментальным мужчиной и не верил больше, что способен на такого рода эмоции. Последним настоящим испытанным им чувством была любовь к Сюзанне, и она привела к величайшему в его жизни унижению.
Даже спустя шесть лет у него все внутри переворачивалось при воспоминании, как он, стоя перед алтарем, наблюдал ее побег на том мотоцикле. Прошедшие годы не ослабили желания отомстить, а, наоборот, усилили. Он так долго проявлял терпимость! Пока Джоэл был жив, старик мешал ему сделать то, что было необходимо. После его смерти, в правление Пола Клеменса, положение Кэла было непрочным, и он не мог себе позволить роскошь даже незначительного риска. Но с успехом «Фалькон-101» все наконец изменилось.
Щелкнул телефон внутренней связи, прерывая монолог Николь относительно достоинств платья, которое она выбрала для вечернего приема.
— Пришла мисс Фальконер.
— Пусть войдет.
Хотя Кэл почувствовал негодование Николь, он лишь улыбнулся про себя. Его жена не делала секрета из того, что ненавидит дочь Джоэла Фальконера. Но с этим все было в порядке. Его долгие дружеские отношения с Пейджн вынуждали Николь ходить на цыпочках.
Дверь распахнулась, и влетела Пейджи, беззаботная и прекрасная, с кожей, золотистой от загара. Она приветствовала Николь холодным прикосновением щеки и направилась к Кэлу.
— Не могу поверить, что ты заставил меня возвратиться ради этой дурацкой церемонии, Кэльвин. Один из фотографов ущипнул меня, когда я проходила через фойе. У него был большой зад, но даже я не смогла вынести его запаха. — Она скользнула в его объятия. — Только в щечку, дорогой, — твоя жена наблюдает.
Он запечатлел вполне целомудренный поцелуй поперек ее губ. Поддерживать отношения с Пейджи было утомительно, но необходимо. По иронии судьбы она, а не Сюзанна предоставила ему оружие, позволившее возвыситься до нынешнего положения. С самого начала Пейджи возненавидела ответственность, которая навалилась на нее вместе с огромной массой акций ФБТ, которые она унаследовала, и Кэл взял за правило всегда быть рядом с ней, чтобы дать совет и обеспечить ей комфорт. Не прошло и года с момента смерти Джоэла, как Пейджи выдала ему доверенность, так что он мог предпринимать любые действия с акциями. Со своей стороны он обещал не обременять ее столь ненавистной ответственностью за дела ФБТ. В любом случае он оказался в выигрыше.
— Ты же знаешь, я ни за что не попросил бы тебя вернуться сегодня, если бы это не было абсолютно необходимо, — сказал он.
Она вытянула губы в игривой гримаске.
— Но там же будут речи. Ненавижу речи!
— Но в самом деле, Пейджи, — жестко сказала Николь. — Жизнь не может все время быть одной из твоих вечеринок.
— Кто так говорит? — откликнулась Пейджи.
Она уселась на край стола Кэла и скрестила свои длинные ноги. Они были голые, без чулок, заметил он с неодобрением. По крайней мере ее костюм из натурального шелка был подходящим, хотя он сомневался, потрудилась ли она надеть под него что-нибудь еще. Он вспоминал с некоторой ностальгией времена до смерти Джоэла, когда Пейджи одевалась консервативно и в своем поведении обнаруживала хоть чуточку достоинства. Это ушло через год после похорон ее отца — примерно в то время, когда он и Пейджи заключили соглашение.
— Я не надоедал тебе несколько месяцев, — сказал Кэл. — Но сегодня это просто необходимо. Она смотрела на него спокойно.
