Гейл Макхью - Столкновение (ЛП)

Послав Оливии еще один смертоносный взгляд, Эмили повернулась к Гэвину.

- Я с тобой не разговариваю, - бросила она, собираясь пройти к двери.

Он поймал её за локоть.

- Тогда, полагаю, ты толкаешь меня к заявлению о том, что мы здесь вдвоем, на вашей вечеринке.

- Ты этого не сделаешь, - прошипела она, вырывая руку из его хватки.

- Ммм, здесь ты неправа, - усмехнулся он, покачиваясь. Перевел внимание к пожилому мужчине, проходившему мимо. – Извините, сэр, - крикнул он грохочущим басом.

Седовласый джентльмен – слава богу, не являвшийся гостем Эмили – посмотрел на него.

- Я могу помочь?

- Да, сэр. Видите ли, у меня проблема. Я тут бесповоротно влюблен в эту прекрасную девушку, - сказал Гэвин, указав на Эмили. Она выпучила глаза, не веря тому, что он вытворял. – Она не даст мне пару минут, чтобы объяснить совершенно невообразимое недоразумение. Вы не могли бы намекнуть, как с этим справиться?

Не проявив ни капли заинтересованности, мужчина покачал головой и ушел.

- Ладно, - раздраженно прошептала Эмили. – Даю тебе две минуты. Резко развернувшись на каблуках, она толкнула двери и прошла в комнату.

Гэвин посмотрел на Оливию.

- Занимай его чем-нибудь так долго, как сможешь.

Она кивнула.

Войдя в пустой банкетный зал, Гэвин нашел Эмили, смотревшую на него со сложенными в очевидном раздражении руками. В темноте зала, освещенного только светом яркой луны по ту сторону массивного окна, Гэвин видел бешеный огонь в её зеленых глазах. По мере того, как он подходил к ней, она отступала назад, почти споткнувшись о груду нагроможденных стульев.

- Не убегай от меня, - приказал он тихо, подходя ближе.

- Не смей говорить мне, что делать, - отрезала она, с вызовом подняв подбородок. Она продолжала отступать, стук каблучков эхом разносился по залу. Хотела отгородиться от его запаха, голоса, лица, но она знала, если он будет ближе – с холодным блеском этих голубых глаз – это станет невозможным.

Непоколебимый, он продолжал преследовать до тех пор, пока она не оказалась прижата спиной к столу. Воздух давался Эмили с трудом, когда он, подняв руку, провел по изгибу её скулы, коснулся ушка, продвигаясь, в конечном счете, к задней части шеи. Закусив губу, он наклонил голову, рассматривая её, оба тяжело дышали.

- Когда я хотел позвонить, я не делал этого, хотя был близок. Когда мне нужно было увидеть тебя, Господи, а мне так чертовски сильно нужно было видеть тебя, я садился в машину, но потом выходил оттуда, - прошептал он, кладя свободную руку на изгиб её талии. – Скажи, что любишь меня, Эмили.

- Пошел ты, - прошипела она, грудь вздымалась и опускалась.

Он усмехнулся, приблизив её лицо настолько, что теперь оно находилось меньше чем в дюйме от его лица.

- Эти обворожительные губки лгут. Он крепче схватил её талию, прижимая к своей груди, монотонный стук сердец сталкивался один с другим. – Думаешь, вот так просто выкинуть меня из головы? Ты не можешь. Ты моя. Черт, моя, - прорычал он.

Эмили не думала. Не могла. Невозможно было. Прежде чем осознать, она обвила руками его шею и резко толкнула в свои губы. Сжимая побелевшими кулачками его волосы, застонала ему в губы. Это не было страстным поцелуем. Нет. Этот поцелуй не терпел никаких возражений, он был настолько болезненным и собственническим с обеих сторон. Жаркий, знойный, полный скрытого отчаяния, переходящего от одного к другому – любовь всё ещё была там, где они цеплялись друг за друга. Сжимая губы, Гэвин оторвал её от пола, усадил на стол, раздвинул бедра, вставая между её ног. Эмили попыталась перевести дух, когда он подхватил её под колени, оплетая её ногами свою талию. Сладкий привкус алкоголя у него во рту практически дурманил её. Едва их языки соприкоснулись, Гэвин глухо застонал. Чем сильнее Эмили вцеплялась в его волосы, тем яростнее он целовал. Чем яростнее он целовал, тем дальше она падала – забывая, где находится и кем является, забывая про пространство, время, забывая о том, как больно он ей сделал.

- Скажи, что любишь меня, - прорычал он, слова рвались ей в рот, а рука пробралась под юбку.

Когда он дернул вниз её трусики, все, на чем могла сосредоточиться Эмили – пламя, которое начинало сжигать её изнутри - и это чувство угрожало последним крохам её самоконтроля. Рука накрыла её горячую плоть. Он погрузил два пальца в её тягучую влажность, большим пальцем кружа по клитору. Издав стон, она оторвалась от его рта, руками вцепилась в его шею, вязкое дыхание срывалось с губ, заглушаясь в его плечо. Со всей злости, любви, страсти и боли она наклонилась и впилась зубами в его кожу. Она жаждала крови. Хотела сделать ему больно – хотела, чтобы он почувствовал ту же агонию и боль, которые она испытывала каждый день с того шокирующего утра. Гэвин зарычал, и свободной рукой схватив её за волосы, оттянул назад её голову, спина теперь была натянута, словно струна. Его глаза впились в её глаза. Тяжело дыша, он продолжал двигать внутри неё пальцами, мысли тонули в звуке её затрудненного дыхания. Он снова обрушился на её губы.

- Если б мог, я бы вырвал свое сердце, чтобы показать, как сильно люблю тебя. Потянувшись, он прикусил мочку её ушка, и она практически насадилась на его пальцы. – Блядь, я скучаю по тебе. Я так сильно люблю тебя, а ты меня убиваешь, Эмили.

- Ублюдок, ты не любишь меня. Я ненавижу тебя, Гэвин. Ненавижу тебя! – взвыла она, пытаясь оттолкнуть его.

Однако он ей не позволил. Опустив руку на копчик, он подтолкнул её к самому краю стола, пальцы ни на секунду не прекращали изысканно атаковать её киску. Снова запуталась пальчиками в его волосах, стон сорвался с губ Эмили, она откинула назад голову, представляя шейку во всей красе. Гэвин, пользуясь возможностью, уткнулся лицом в её ключицу. Он оставлял влажную дорожку на её шее, покусывая и посасывая до тех пор, пока их губы снова не встретились.

- Хотел бы я быть в состоянии возненавидеть тебя – так было бы проще – но ты понятия не имеешь, как сильно я люблю тебя, - выдохнул он, всасывая её нижнюю губу и нежно прикусывая её. – И не ненависть ты испытываешь ко мне. Ты любишь меня, будь оно проклято! Злишься на что-то, чего не было. Блять, укуси меня снова. Ударь, если тебе это нужно, только прекрати говорить, что не любишь, потому что все, что ты делаешь – обманываешь себя. Ты же рвешь нас на части.

По-прежнему вцепляясь в его волосы, она оторвалась от его губ. Оба сражались за воздух, прожигая дыры в глазах друг друга. Одной рукой так же зарываясь в его волосы, второй врезала ему по лицу, звук эхом разошелся по залу. В это же время, стон сорвался с губ - почувствовала, как пальцы Гэвина выскользнули из неё – от их отсутствия в теле появилось мучительное томление.