Джудит Макнот - Ночные шорохи
— Знаю, вам есть над чем поразмыслить. У вас еще полчаса, чтобы решить, стоит ли исковеркать свою жизнь и жизнь Слоан или еще можно все исправить.
— И что вы, спрашивается, хотите этим сказать?
— Она ждет вас на «Призраке». Так что не делайте опрометчивых поступков. Запомните, она не станет молить о прощении. Такие, как Слоан, не унижаются. Просто хочет сказать, что жалеет о случившемся, пришла попрощаться, как принято между порядочными людьми.
Пол распахнул дверь и вышел, но на полпути обернулся.
— И еще одно, — с улыбкой сообщил он. — Мы с Парис собираемся пожениться, несмотря на то что, к своему огромному сожалению, я обнаружил, какая у нее тренированная правая рука. Что взять с теннисистки!
И тут до Мейтленда дошло.
— Она отвесила вам оплеуху? — хладнокровно осведомился он.
— Совершенно верно.
— Почему?
— Я обвинил ее в убийстве Эдит.
— Достаточно веская причина, — с горьким удовлетворением констатировал Ной.
— Да, а часом ранее ее сестрица едва не послала меня в нокаут. У нее реакция куда лучше, чем у Парис! Мейтленд едва заметно приподнял брови:
— Слоан тоже дала вам пощечину?
— Нет. Врезала хуком справа, да так, что я еле удержался на ногах.
— За что?!
Пол сокрушенно покачал головой:
— Узнала, что, хотя и невольно, помогла мне прижать вас к ногтю.
Ну вот, он сделал что мог. Будем надеяться, что все обойдется. Правда, судя по бесстрастной физиономии Мейтленда, не многого добился.
После ухода Ричардсона Ной долго сидел за столом, обдумывая сказанное. Но можно ли верить агенту ФБР? Кто знает? Доказательств все равно не получить. Но нет… доказательства все время были у него под носом, только он не хотел их замечать. Искренность и любовь, светившиеся в глазах Слоан, когда она смотрела на него, льнула к его груди, билась в порыве страсти в его объятиях. Каким же он был бессердечным негодяем!
Ной порывисто встал, сгорая от нетерпения поскорее увидеть Слоан, и, сбегая по ступенькам, неожиданно рассмеялся. Ничего, Ричардсону все это с рук не сойдет Публично опозорил Ноя, испортил его репутацию в мире бизнеса, а теперь еще собирается стать его свояком!
Все еще улыбаясь, он спустился в вестибюль, где и был перехвачен изнывавшей от неопределенности сестрой.
— Уезжаешь? — вздохнула она с унылым видом, совершенно для нее непривычным. — Пол сказал, что тебя ничем не проймешь. Только не сердись за то, что я привезла его сюда, ладно? Не хочу, чтобы мы поссорились на прощание.
Она приподнялась на цыпочки и, обняв потрясенного Ноя, громко чмокнула в обе щеки.
— Не знай я тебя, мог бы подумать, что ты станешь скучать, — поддел он.
— Конечно, буду, — пожала плечами девочка.
— Неужели? А я думал, что ты терпеть меня не можешь.
Мартин уже уложил чемоданы в машину. Ной нагнулся и подхватил портфель. Кортни не сводила глаз с брата, пытаясь угадать его настроение, и, очевидно, все же обнаружила нечто, вселившее в нее надежду, потому что призналась:
— Знаешь, я любила бы тебя куда сильнее, если бы ты простил Слоан.
Ной покачал головой и поймал вопросительно умоляющий взгляд отца. Стараясь поскорее избавиться от родственников, он подмигнул Дугласу и пошел к двери.
— Ладно, так и быть. Ради твоей любви я готов на все. Кортни словно с цепи сорвалась. Взвизгнув от радости, она снова бросилась брату на шею.
— Знаешь, — победно объявила она, — если бы ты женился на ней и остался в Палм-Бич, моя любовь не знала бы границ!
Ной рассмеялся, чмокнул кудрявую макушку сестры, и Кортни, истолковав это, как согласие, проводила брата до крыльца.
— Ной, — крикнула она вслед, когда тот уже садился в машину, — из меня, выйдет потрясающая тетка!
Ной, задыхаясь от хохота, хлопнул дверцей.
Глава 55
Лопасти вертолета все еще крутились, когда Ной спустился на главную палубу я поисках Слоан. Проходя мимо матроса, закреплявшего шезлонга и стулья перед выходом в море, он решил не тратить времени, обшаривая каюты, и резко спросил:
— Мисс Рейнолдс на борту?
Матрос знал о Слоан Рейнолдс не так уж много: если верить слухам, она была близким другом агента ФБР, из-за которого здесь поднялась такая суматоха, потом ев обвинили в убийстве. И наконец, младшая сестра хозяина зачем-то притащила девицу на яхту и велела держать ее присутствие в тайне. Похоже, мистеру Мейтленду это не слишком по душе. Лучше уж от греха подальше прикинуться шлангом.
— Нет, сэр, насколько я знаю, гостей мы не ждем. Ной кивнул и, нахмурившись, отправился в свою каюту. Вся команда уже, разумеется, знает о его прибытии — вертолет не спрячешь. Очевидно, Слоан передумала и не желает говорить с ним, что само по себе очень странно.
Рассеянно пригладив волосы, он оглядел гигантскую кровать, свидетельницу стольких ночей бурной страсти и тихих бесед. Интересно, есть ли в словах Ричардсона хоть крупица правды? Будь та женщина, которую Ной видел в любительском фильме, действительно ни в чем не виновата, она не побоялась бы встретиться с ним лицом к лицу. А в это время Слоан, стоя за его спиной, нерешительно переминалась. Как бы набраться мужества начать разговор? У нее было в запасе несколько часов, чтобы еще раз воскресить в памяти все, что было между ними, но, несмотря на безмятежную уверенность Кортни в том, что все обойдется и Ной только и ищет случая, чтобы помириться с ней, Слоан слишком хорошо понимала, жизнь отнюдь не волшебная сказка. И она должна была с самого начала понимать, что все кончено. Да, она любила Ноя всем сердцем, но эта любовь не принесла ему ничего, кроме публичного скандала, позора и унижения. И это еще не все. Нужно быть честной хотя бы с собой. Разве Ной когда-нибудь обмолвился, что отвечает на ее чувства? Наоборот, постоянно подчеркивал, что не верит в брак, не хочет детей. И вообще, слишком уж они разные. Миллиардер, красавец, покоритель женщин — и она, ничем не примечательная провинциалка и к тому же коп. Самое большее, на что она смеет надеяться, — крепкое дружеское рукопожатие при прощании и возможность заслужить его прощение хотя бы в отдаленном будущем.
Слоан шагнула вперед, дрожа в нервном ознобе, но исполненная решимости. Ной по-прежнему стоял спиной к ней, словно погруженный в тяжкие раздумья: руки в карманах, голова слегка опущена.
— Я пришла попрощаться, — тихо вымолвила Слоан Плечи Ноя напряглись; прошло несколько секунд, прежде чем он медленно обернулся. Лицо совершенно непроницаемое. Господи, только бы знать, что у него на уме — Я прошу только простить меня, хотя понимаю, как это нелегко.
Слоан осеклась и подняла на Ноя глаза, умолявшие понять и поверить.
