Сильвейн Рейнард - Искупление Габриеля

– Сумели бы. Но это отнимало бы бо́льшую часть вашего времени, и на учебу его бы не хватило. Вам пришлось бы выбирать между домашним хозяйством и докторантурой… Да, хотела спросить вас: нам по-прежнему ждать в гости брата профессора и его семью?

Ребекка тщательно вытерла фартуком руки и подошла к кухонному острову. Там на подставке, словно кулинарная книга, стоял айпад. Экономка открыла календарь, куда были занесены все предстоящие визиты в дом профессора Эмерсона.

– Нет. Мы с Габриелем подумали и решили, что их визит надо отложить. Мы оба не в том состоянии, чтобы принимать гостей. Лучше всего, если они приедут после Рождества. Мы так и так с ними увидимся на День благодарения. – Джулия поморщилась. – Извините, пожалуйста. Я была в полной уверенности, что сказала вам.

– Ничего страшного, – отмахнулась Ребекка. – Я просто передвину в календаре их визит.

– Я не ожидала, что после операции Габриель так ослабнет. Он уже завтра рвется на работу, но я сомневаюсь. Надо обождать, пока пройдут боли.

– Мужчины – самые скверные пациенты. Прописанных лекарств не принимают, распоряжения врачей не выполняют и вообще не желают признавать себя больными. Совсем как кошки.

– Я запомню ваше сравнение, – усмехнулась Джулия.

– Думаю, кота легче заставить проглотить таблетку, чем мужчину. Правда, мужчина вас хоть не поцарапает.

Теперь Джулия хохотала.

– Хорошо, что Габриель нас не слышит. Ему бы очень не понравилось сравнение с котом.

– Мяу, – подмигнула ей Ребекка.

Глава сорок девятая

Через неделю после операции Габриель почти вернулся в свое прежнее состояние. Правда, отсутствие секса делало его ворчливым и раздражительным.

Кто-то может возразить, что ворчливость и раздражительность как раз и являются его прежним состоянием.

Джулия принимала скачки его настроения со своей всегдашней ангельской улыбкой и добрым юмором. Конечно, она тоже привыкла получать от мужа регулярные оргазмы, и вынужденный перерыв в интимной близости до некоторой степени сказывался и на ней.

– Кэтрин прислала нам письмо, – сказал Габриель, махнув в сторону кухонного стола, где лежала вся дневная почта.

Джулия безошибочно выбрала небольшой белый конверт. Письмо действительно было от профессора Кэтрин Пиктон, и пришло оно из оксфордского колледжа Всех Святых.

– Не ожидала, что Кэтрин задержится в Англии. Я думала, она уже вернулась в Торонто.

Габриель пододвинул стул, сел и начал просматривать остальные письма, надеясь, что сегодняшняя почта не преподнесет никаких сюрпризов.

– Кэтрин выхлопотала себе год работы в Англии. Открой письмо. Посмотрим, что она пишет.

Джулия надела очки, надорвала конверт и принялась читать.

Дорогие Габриель и Джулианна!

Надеюсь, мое письмо найдет вас обоих в добром здравии.

Оксфорд – прелестное место. Я очень довольна результатами исследований, которыми занимаюсь. Часто вспоминаю летнюю конференцию и надеюсь вскоре с вами увидеться.

Я уже говорила, что собираюсь в Бостон. Грег Мэтьюс пригласил меня прочесть цикл лекций в Гарварде. Время – конец января. Мне сообщили, что он также пригласил Джереми Мартина выступить с докладом.

Надеюсь во время моего пребывания в Бостоне повидать вас обоих.

И еще надеюсь, что вы спасете меня от кулинарных пристрастий Грега.

С наилучшими пожеланиями,

Кэтрин

– И что она пишет? – спросил Габриель, поглядывая на жену поверх очков.

– В конце января собирается приехать в Гарвард. Я на кафедре ничего не слышала о ее приезде. А ты?

– Официального сообщения не было. Что еще пишет Кэтрин?

Джулия подала мужу письмо. Габриель быстро пробежал его глазами и поморщился.

– Джереми, – пробормотал он.

– Да.

Габриель бросил письмо Кэтрин в общую стопку:

– Я вовсе не жажду встречи с ним. Джереми до сих пор не может простить мне уход из Торонтского университета.

– Неужели ты не сможешь спокойно все ему объяснить?

– Сам не знаю. Одно время мы дружили, потом… раздружились. Там видно будет. – Он откинул волосы Джулии ей за плечо. – Меня радует возможность повидаться с Кэтрин и пригласить ее к нам на обед. Грег всегда выбирал рестораны, от которых ее коробило.

Джулия сняла очки, а сама уселась к Габриелю на колени:

– Не могу представить Кэтрин, которая крутит роман со старым, высохшим оксфордским профессором.

– Мне тоже не хватает воображения, – признался Габриель. – Но когда-то Старина Хат был очень даже симпатичным. Я видел фотографии.

– Но чтобы вот так, вместе. Ведь Кэтрин понимала, что это недопустимо. И дело не только в ее научной карьере. Она сблизилась с женатым мужчиной.

Габриель легонько щелкнул жену по носу:

– Думаю, она любила Старину Хата.

– Это ее не оправдывает.

– Если помнишь, мы с тобой тоже занимались недопустимыми вещами, – почти шепотом произнес Габриель, внимательно глядя на Джулию.

– Да, – вздохнула она, обнимая его за шею. – Как легко тыкать пальцем в других, забывая о собственных прегрешениях.

– Если она испытывала к нему хотя бы десятую долю чувств, какие я испытываю к тебе, тогда я понимаю, почему юная Кэтрин сбилась с пути истинного. Но сейчас, став женатым человеком, я сочувствую миссис Хаттон. Если бы кто-то попытался увести тебя от меня… – Габриель не договорил и выругался.

– Я люблю тебя сильнее, чем любила до нашей женитьбы, – призналась Джулия. – Брак – невероятно странное состояние. Такое ощущение, что наши жизни и наши сердца тесно переплелись. Сама не знаю, как и когда это произошло.

– Брак есть таинство. – Голос Габриеля приобрел какую-то торжественность. – И конечно же, к этому добавляется секс, которого в данный момент мы лишены.

– Три недели почти истекли.

Габриель наклонился к ее уху и прошептал:

– Ты заранее предупреди своих профессоров, что в тот день тебя на занятиях не будет.

От близости его тела Джулию пробрала дрожь.

– Я что, останусь дома?

– Неужели ты думаешь, что после трехнедельного воздержания я тебя выпущу за порог? – Габриель легонько закусил ей мочку уха. – Твое счастье, если я выпущу тебя из постели.