Наизнанку (СИ) - Медведева Евсения

— У меня стойкое ощущение, что мы от кого-то убегаем, — прошептала она, зарываясь лицом в мое пальто.

— Нам не от кого больше бежать, а от себя я уже набегался. Поэтому прекрати и расслабься. Тебе нужен отпуск и мне он очень нужен.

— Идем, — Саша схватил чемодан и провел нас мимо таможни в зал регистрации. — Вот ваши посадочные, багаж оставьте тут, я его оформлю. Приятного полета.

— Олеж, а у тебя везде есть знакомые?

— А что? У тебя есть проблемы? — я рассмеялся и обнял ее, пока мы поднимались на эскалаторе в сторону пограничных кабинок.

— Нет, но теперь я знаю, к кому нужно обращаться в случае чего, — впервые за день она рассмеялась. Я выдохнул, пропуская в грудь нежные нотки ее смеха.

— Не будет таких случаев.

— Почему?

— Потому что их просто не будет, — я подтолкнул ее в сторону открытой кабинки.

Яна

Полная женщина в синей форме оторвала глаза от монитора.

— Здравствуйте, ваш паспорт.

В моем горле пересохло, а руки машинально стали шарить по карманам. Извилины заработали, как старый часовой механизм. Я помнила все, что складывала в чемодан, но не помнила главного — «Где, мать его, мой паспорт?»

Но не успела я продолжить свою мысль, как что-то со звонким шлепком упало прямо перед моим носом.

— Простите, моя жена такая забывчивая! — Олег перегнулся через металлическое ограждение и ободряюще потрепал меня по голове.

— Наскалова Яна Викторовна, — монотонно произнесла женщина, звонко стуча по клавиатуре.

Эти удары были настолько громкие, что мне захотелось закрыть глаза и скатиться по стеклянной стене кабинке, но я не могла. Не могла оторвать взгляда от родных зеленых глаз, которые блестели, как новогодняя елка миллионами бликов. Олег широко улыбнулся, затем накрыл мою руку своей большой ладонью, чуть сжав ее.

Мир просто перестал издавать звуки, лишь глухое биение собственного сердца. «Наскалова… Наскалова… Наскалова Яна Викторовна…» — эти слова эхом отдавались в голове. Они, как шарики пинг-понга звонко бились, вытесняя все возможные мысли, зацикливая мир на этом мужчине с красивой фамилией.

— Яна Викторовна, снимите очки, — послышался опять монотонный голос. Я скинула солнечные очки и повернулась к женщине. — Проходите.

Она звонко шлепнула печатью и протянула мне бордовую книжку. Толкнув металлическое ограждение, я вышла из кабинки и только тогда выдохнула. Покинувший воздух больно обжог горло, которое вмиг пересохло. Руки тряслись, пока я искала нужную мне страницу, где черным аккуратным шрифтом была напечатана моя новая фамилия. Я внимательно рассматривала глянцевую страничку. В поле для подписи стояла точно такая же закорючка, которой я обычно подмахиваю все документы. Водила пальцем по фотографии и буквам, означающим, что… А, черт побери, что это все значит?

Гнев вытеснил то чувство растерянности, от которого я застыла перед очередным пунктом досмотра. Но не успела я взорваться в негодовании, как Олег подхватил меня под локоть, зашипев на ухо так ласково, насколько это было возможно.

— Супруга моя, давай отложим твой крик и мой виноватый взгляд на сутки? А то путешествие нам предстоит долгое. Ну, или хотя бы давай дойдем до укромного уголка? — он крепко сжал руку и притянул к себе, прижавшись губами, пытаясь забрать ту дрожь, что сотрясала мое тело. Хорошо, что я была в спортивных кедах, а то мои ватные ноги не вынесли бы тонкой шпильки.

Я не помню, как мы прошли досмотр, а очнулась, когда Олег усадил меня на кожаный диван тихого зала. Темные стены, тусклый свет, в целом интерьер был настолько мрачным, что хотелось спать, не обращая внимания на мелкие детали.

— Яна Викторовна, Олег Евгеньевич, я приглашу вас, как только начнется посадка, а сейчас можете позавтракать, — любезная девушка положила на стеклянный столик меню и растворилась за матовой перегородкой, отделяющей нас от других пассажиров.

— Ну-с, начинай, — Олег скинул пальто и сел в кресло напротив, перелистывая меню. — Подожди, ты завтракать будешь? Мы уехали, так и не поев.

Олег потер лицо и стукнул кулаком в перегородку, подзывая официанта.

— Кофе, зеленый чай и два хороших и плотных завтрака. Милая, что-то еще? — он впервые поднял на меня глаза. И ДА! Черт, он не врал насчет извиняющегося взгляда.

— Сок томатный, — я не могла дождаться, пока эта расфуфыренная девица исчезнет, подобрав за собой слюни, капающие на ковролин.

Администратор нарочно медленно шкрябала карандашом по блокноту, продолжая скользить своим масляным взглядом по Олегу. Он сидел в кресле, широко расставив колени. Поднятые руки сомкнулись в тугой замок на затылке, скулы были напряжены, а губы слегка поджаты. Белая футболка плотно обтягивала торс, позволяя насладиться всеми его рельефами.

— Не молчи, — выдохнул он и наклонился ко мне.

— А чего теперь-то? Уже поздно, — я еще раз провела пальцем по паспорту и бросила его в сумку. — Я так понимаю, что это не все мои документы?

— Нет, — Олег вытащил из внутреннего кармана пачку документов, перетянутых простой резинкой.

Я даже рассматривать их не стала, так и бросила в сумку. Знала, что глупо сомневаться, что на всех бланках государственного образца гордо и аккуратно напечатана его фамилия. Конечно, он позаботился обо всем. Ни одна мелочь никогда не ускользнет от него.

— Я, кажется, тебе сказала, что не хочу замуж, — скинула кожаную куртку и аккуратно положила ее на подлокотник дивана. Говорила медленно, подбирая каждое слово. Пыталась оттянуть момент, когда вновь подниму на него глаза. Искала в себе хоть малейший намек на злость, гнев или желание разгромить к чертям этот чопорный зал бизнес-класса, но нет. Перегорело, как спичка. Мгновенно. Оставив только легкую дымку досады.

— Слава Богу, — выдохнул Олег и снова улыбнулся. Он словно читал мои мысли, поэтому, как только я выдохнула, все его мышцы мгновенно расслабились.

— Ты чего сегодня весь день улыбаешься? То не вытянешь из тебя ни одной эмоции, то улыбаешься, как школьник на дискотеке. И что значит твое — «Слава Богу!»

— Просто я продумал только эту версию развития событий, — честно признался он и вмиг стер довольную мину с лица, как только официантка принесла чай и кофе.

— Ну? Что ты должен был ответить по плану?

— Кажется, так: «А как я должен позвать тебя замуж, если ты против?»

— Поэтому ты решил просто сделать меня своей женой без шума и пыли?

— Бинго! — рассмеялся он и глотнул кофе, потянувшись за сигаретами.

— А как же те самые слезливые моменты, как в мелодрамах, когда мужчина встает на колено… — я не успела договорить, как Олег упал на колени и, не переставая улыбаться, обхватил мои руки.

— Так? Кажется, я все правильно делаю? Наклон корпуса? Слез в глаза добавить? — Олег замолчал, а потом уронил лицо в мои ладони и вдохнул. — Ты моя до кончиков волос. Полностью и навсегда. Я понял все твои намеки о нежелании выходить замуж, постоянные тренировки по падению на колени, отрепетированные твоими любимыми мелодрамами. Я все знаю, меня не нужно долго дрессировать. Я ученый пес. Хочу, чтобы ты жила правильно и счастливо. Слышишь, правильно!

— Ну, а…

— Не нравится такой поворот, тогда просто считай, что я так решил, — Олег не отводил взгляда. Улыбка исчезла, он поджал губы. — Я никуда не уйду. Просто помни это.

А потом моего пальца коснулось что-то прохладное и гладкое. Я закрыла глаза, не желая, чтобы аэропорт затопило от рвущихся наружу слез. Сильно сжала челюсть, чтобы не разрыдаться в голос от романтики, которую только мог себе позволить этот двухметровый мужик, от взгляда которого даже собаки начинают жалобно поскуливать.

— Это правильно, когда ты просыпаешься утром и готовишь завтрак мужу или когда разбираешь его носки и думаешь о том, что приготовить на ужин. Это правильно. И то, когда здоровый мужик топчется в ювелирном магазине, выбирая подарок для той, кого называет своей женой — тоже правильно.

— Это сон. Я сплю, — повторяла я, не желая открывать глаз.