Ты будешь моим - Кэти Эванс
– Ты действительно хочешь быть со мной, – хрипло сказал он. Он все еще оставался охотником. Львом. Само воплощение древнего инстинкта. Он буквально пронзил меня вопросительным взглядом, который больше был похож на требовательный. Его глаза, темные и мрачные, все же оставались живыми и жаждущими. И я понимала, что он жаждал моей любви. Меня.
– Да, Реми, – сказала я уверенно, я и в самом деле ничуть не сомневалась. – Я действительно хочу быть с тобой. И не называй меня мазохисткой, потому что ты для меня все. Мое приключение, моя настоящая жизнь, завернутая в сексуальную, ревнивую, красивую упаковку. Ты делаешь меня до безумия счастливой. Нора, возможно, превратилась сейчас в наркоманку, но я теперь где-то ее понимаю, потому что я тоже. Я зависима от тебя. Ты мой наркотик, и к тому же ты мой единственный дилер.
Он закрыл глаза и вздохнул.
– Может, ты сейчас и не принимаешь себя, но я принимаю и хочу быть с тобой, – сказала я ему. – Я оставила свою жизнь только для того, чтобы быть с тобой рядом. Жить только с тобой. И знаешь, это была совсем неплохая жизнь. – Я погладила его по волосам. – Я снимала квартиру; у меня были хорошие, заботливые родители, крутые друзья, и я могла бы вскоре получить работу по своей новой специальности. Но я оставила все это. Я оставила все свои мечты, чтобы отправиться в погоню за твоими мечтами – и за тобой. Как какая-то глупенькая восторженная фанатка. – Я тихо рассмеялась.
Он принял сидячее положение и, закинув мне голову назад, прервал мой смех поцелуем.
– Ты вовсе не глупая фанатка, – прошептал он и, не давая мне возразить, добавил: – Ты моя женщина, и ты слишком хороша для меня.
Я вздрогнула, когда он потянул меня вниз, под себя, и застонала, ощущая его каждой частичкой своего тела.
– И ты мой мужчина, ты слишком хорош для кого угодно, но ты все еще мой. Мой единственный мужчина.
Он зарычал и перекатился на меня, так что я сразу ощутила его мощную эрекцию между своих ног. Его измученный взгляд впился в мое лицо в поисках надежды, он схватил мою ногу и завел себе за спину, обхватив ею бедра. Затем то же самое проделал с другой ногой.
– Я так люблю тебя, – прошептала я, задыхаясь. Конечно, я говорила о своей любви тысячу раз, но ему было очень нужно, чтобы я сказала это именно сейчас, потому что лицо его становилось таким ранимым и беспомощным, когда он это слышал, и все внутри меня вскипало от потребности произносить это снова и снова. Подняв голову, я повторяла эти слова после каждого поцелуя, которыми осыпала его лицо. Я решила, что буду так говорить до тех пор, пока он не устанет от этого, и ему потребовалось для этого очень много времени, пока, наконец, он не прервал меня глубоким поцелуем, завладев моим ртом и тем самым успокаивая меня.
Для этого понадобилось, по меньшей мере, шестьдесят четыре поцелуя.
На тринадцатом поцелуе он вошел в меня. Он двигался во мне, проникая все глубже каждый раз, когда я произносила: «Я люблю тебя», как будто для него единственным способом убедиться в том, что я действительно его люблю, – это заставить меня его любить силой. «Я люблю тебя», – прошептала я при следующем толчке и почувствовала, как он, закрыв глаза, отчаянно впитывает в себя мою нежность. Я пыталась сдержать наступление оргазма, вцепившись в его плечи, и без конца повторяя: «Я люблю тебя… я люблю тебя…», но он был так пылок и прекрасен, и я так была ему нужна, а он нужен мне… И он довел меня до кульминации, несмотря на все мое сопротивление… «Я люблю тебя», – выдохнула я на счет шестьдесят два.
К этому моменту его глаза выглядели такими голодными, как будто все мои уверения «я люблю тебя» только разжигали его аппетит. И когда он начал снова входить в меня, то смотрел так, словно был еще не уверен в моей любви, просто потому, что не мог поверить в то, что ее достоин. И когда он, уже не в силах сдержаться, смял мой рот жадным, яростным поцелуем, засунув твердый, требовательный язык так глубоко, как только мог, я обхватила его руками и ответила на его поцелуй с не меньшей страстью.
Я чувствовала, как он начал содрогаться во мне, его мышцы сжались. Он схватил меня за бедра, чтобы удержать на месте, но я продолжала раскачиваться, побуждая его полностью войти в меня. С тихим стоном он посасывал мой язык, и я крепче сжала ноги, обхватывающие его поясницу, продолжая крепко обнимать руками, когда он кончал. И когда его мышцы перестали сжиматься и пульсировать, я все еще держала его, чтобы он не вздумал снова отвернуться от меня. Расслабляясь, он перекатился на бок, чтобы не придавить меня своим весом, и вслед за ним кончила и я, приникнув к нему и уткнувшись лицом в его шею. А он все еще оставался во мне, и я не хотела его отпускать.
– Останься, – прошептала я.
Но он вышел и, развернув меня спиной к себе, прижался ко мне сзади и начал лизать меня, одну руку положив мне на грудь, другую – на живот. Я только тихо постанывала, мне хотелось плакать от счастья, потому что мой лев вернулся. По крайней мере, он снова любил и заботился о нас.
И мы с нашим ребенком тоже его любили.
Много позже он поставил для меня песню под названием «Обними меня сейчас» группы Red, и я поняла, что он просто хотел, но не решился попросить меня обнять его. Я его обняла, повернувшись к нему лицом, как только он перестал ласкать меня, и прижала его голову к своей груди, в то время как его большое тело изогнулось, как бы пытаясь приспособиться ко мне, но и тогда его рука собственническим жестом накрыла
