Оливия Карент - Кракле
Но все же Лора интуитивно поняла, что он ждет не только этого. Она встряхнула головой, вздохнула и все так же тихо дополнила:
— … Алек…
Он был немного разочарован тем, что Лора не назвала его «Крис». Это его имя могло стать тем мостиком, который соединил бы их с Лорой счастливое, безмятежное, радостное общее прошлое и настоящее. Имя «Крис» являлось тем особым символом, благословенным знаком судьбы, что напоминал секунды, минуты, часы душевной близости и полного единения, которые Алек безумно хотел бы вернуть.
— Я … — начал он, но договорить не успел.
Лора, к его огромному огорчению, мягко выскользнула из объятий и торопливо покинула балкон. Алек пошел за ней, с сожалением думая о том, что Лора прервала его, и он так и не успел сказать то, что собирался. О своей любви.
Занимаясь неотложными делами на кухне, Лора пыталась объективно разобрать и осмыслить как все то, что произошло, так и свое решение.
Стараясь не поддаваться эмоциям и заставляя себя быть беспристрастной, Лора, хоть и вынужденно, но признавала, что «Алек» и «Крис», действительно, во многом похожи, да вот она этого долгое время упорно не замечала!.. Только теперь Лора поняла неоднократные настойчивые призывы матери как следует обдумать, внимательно и серьезно оценить свои отношения как с Крисом, так и Алеком. Ну почему было не прислушаться к здравому совету той, которая дала ей, Лоре, жизнь, безумно любила и всегда и во всем являлась авторитетом, тактично и ненавязчиво излагая собственное мнение; всегда и во всем предоставляя детям свободу выбора?!! Мать хотела ей помочь, подсказать, где искать правильный выход! А она, Лора, этого не поняла, занятая лишь собственными чувствами, доверяясь лишь собственному восприятию и мнению. И вот теперь…
Правильно ли она, Лора, поступила, соглашаясь стать женой Алека? Или Криса?..
О, Господи! Она совсем сошла с ума! Зачем-то еще больше запутывает сама себя! Ей, Лоре, не надо искать ответ на вопрос: быть или не быть Лорой Редфорд— Эймс. Хотя бы потому, что это уже свершившийся факт, во-первых. А во-вторых… Честно приходилось признавать, что человек, который уже является ее мужем, несмотря ни на что, все-таки ей, Лоре, не безразличен. Конечно, многое в нем до конца непонятно, многое кажется отрицательным, негативным. Но есть и то, что, как магнит, притягивает, вызывает симпатию и, что уж скрывать, пусть отдаленную по времени… увы, прежнюю!.. но любовь. Ну нельзя не признать, что среди множества чувств, которые причудливо смешались в душе, куда-то сами собой отступили чувства неприязни, раздражения, гнева, обиды, злости. Во многом, наверное, из-за того, что Алек в этой непростой ситуации держался с подкупающей искренностью, невероятно сильным раскаянием и неподдельным сожалением. Не откликнуться, хладнокровно отвергнуть и оборвать все нити, связавшие с ним ее, Лору, казалось совершенно невозможно.
И вообще… Может быть, потом… когда улягутся страсти… все встанет на свои места?.. Да в конце концов, кто угодно, вступая в брак, вряд ли точно знает и прозорливо предвидит все достоинства и недостатки будущего спутника жизни! Только пожив какое-то время, что называется, «бок о бок», супруги, ежедневно открывая друг в друге приятное и не очень, начинают осознавать, ошибочен или нет заключенный ими союз. Другой возможности нет. Ни у кого. И у нее, Лоры, в том числе.
Почему-то вдруг именно сейчас отчетливо вспомнились постоянная забота и внимание мужа; минуты беззаботного веселья и радость общения; шутки, которыми они неустанно обменивались; какие-то забавные эпизоды и… упоительные головокружительные поцелуи и объятья…
От этой мысли Лора густо покраснела, энергично потрясла головой из стороны в сторону и с удвоенным рвением продолжила работу.
Вскоре пришла Агнесса Гилберт. Она держалась невозмутимо, бесстрастно и почтительно обращаясь к Лоре «госпожа Редфорд», что немного сбивало с толку и каждый раз вызывало непроизвольную оторопь.
Агнесса сообщила, что господином Редфордом наняты официанты на сегодняшний вечер, а также сделан дополнительный заказ некоторых блюд и напитков. Агнесса невыразительно все перечислила, затем спросила, не будет ли госпожою Редфорд внесено каких-либо дополнений или изменений. Лора ответила отрицательно.
Появившийся на пороге Алек застал их за обсуждением предстоящего ужина. Лора попросила Агнессу проследить, чтобы все было выполнено, как ими намечено, потом объявила, что ей необходимо срочно съездить домой. Алек с готовностью вызвался отвезти ее, но вначале предложил зайти на минуту в ту комнату, которую Лора занимала во время его болезни.
Они поднялись по лестнице, и Алек, широко распахнув дверь, пропустил Лору вперед.
Роскошное платье, лежащее на кровати, сразу бросилось в глаза. Оно было очень похоже на то, в котором Лора отмечала свой день рождения: тоже из кружевного полотна, отделанное атласом, только на этот раз цвета «чайной розы».
— Вот… Я выбрал его для тебя, Лора… — негромко и глухо произнес Алек, стоя за ее спиной. — Потом посоветовался с Олимпией. Она пока… лучше знает твой вкус. Олимпия заверила меня, что тебе понравится это платье.
— Да… Оно великолепно… — Лора медленно сделала несколько шагов, остановилась около кровати, помолчала и тихо поблагодарила: — Спасибо…
Алек внимательно наблюдал за ней какое-то время, потом подошел, наклонился, взял в руки футляр, который лежал около платья, раскрыл его, и протянул Лоре.
— Это — тоже тебе.
На черном бархате матово сверкал гарнитур из удивительно красивых и необычных, нежнейшего кремового оттенка топазов. Они казались такими притягательно-теплыми, что Лора, не удержавшись, осторожно дотронулась до них рукой и все так же тихо повторила:
— Спасибо…
Потом, чуть развернув в сторону Алека голову, подняла глаза, лишь на долю секунды задержала взгляд на его лице, сразу опустила ресницы, отвернулась и почти беззвучно добавила:
— …Алек…
Он свободной рукой бережно, ласково и одновременно решительно обнял Лору, но она быстро и мягко выскользнула, пробормотав: «Нам надо ехать…», и стремительно направилась к выходу. Алек вздохнул, усмехнулся, захлопнул крышку, положил футляр на прежнее место и, исподлобья взглянув на стоящую у дверей Лору, согласился:
— Ну что ж!.. Надо, значит надо. Идем, Лора!
При обоюдном молчании они вышли из дома и сели в машину. По дороге Алек попытался завести разговор на первую, пришедшую в голову, тему, но Лора отвечала смущенно и невпопад, очевидно, занятая собственными мыслями и чувствами. Алек, мягко улыбаясь, бросал на нее редкие взгляды, решив не торопить и не форсировать события, принимая пока все, происходящее между ним и Лорой, как должное.
