Джанет Дейли - Игра до победы
– Судя по тому, что мне удалось узнать, де Сильва испытывает немалые финансовые трудности. Эта его затея с операциями с крупной недвижимостью оказалась не слишком успешной.
– Ко мне она не имеет никакого отношения, – отрезала она, раздраженная тем, что он считает ее доверчивой и легковерной настолько, чтобы вложить деньги в предприятие, полагаясь единственно на чье-либо слово и не проверив все самой. В конце концов, Лес – дочь Джейка Кинкейда, а это означает, что она все-таки не полная дура, хотя Эндрю и удалось ее одурачить.
– Некоторые из его инвесторов угрожали отказаться от участия в его проекте, но теперь прошел слух, что в него вложены деньги Кинкейдов, чтобы спасти положение. – Эндрю с безразличным видом помешал кофе в чашке, а затем посмотрел на Лес. – Де Сильва специально устроил так, чтобы его видели вместе с тобой. Боюсь, он использует тебя, Лес, чтобы оттянуть время и убедить новых пайщиков вложить деньги в его проект.
Внутри Лес вся дрожала от боли и гнева, но она сумела заставить себя ничем этого не выдать.
– Какой ты умный, Эндрю Томас. Я просто восхищена. Ты так хорошо все это вычислил. Хотя тебе, разумеется, помогло то, что ты знаешь по собственному опыту: мое общество вряд ли может быть привлекательным само по себе. А если Фред ищет не мое общество, то, стало быть, что?.. Состояние Кинкейдов… или мою долю в этом состоянии. Видимо, я должна поблагодарить тебя за то, что ты отнял время у своей драгоценной юридической практики, чтобы предупредить меня?
– Это не единственное, зачем я пришел, – с досадой ответил Эндрю. – Знаю, что ты мне не поверишь, но я все еще забочусь о тебе. Я не хочу, чтобы ты вновь страдала.
У Лес даже потемнело в глазах. Кровь заколотилась в висках. Сначала он пощечиной сбивает ее с ног, а затем протягивает руку помощи. Она крепче сжала стакан, ища хоть какой-нибудь опоры и хватаясь за него как за соломинку.
– Скажи мне, Эндрю, – проговорила она с вызовом, – Клодия знает, что ты сегодня утром пришел ко мне?
– Конечно. – Однако упоминание имени Клодии вызвало у Эндрю какую-то неловкость. Чтобы скрыть его, он допил кофе и отставил чашку в сторону. – У нас с ней нет секретов друг от друга.
– Очень рада слышать, что ты не лжешь ей так, как лгал мне. Ты явно хоть чему-то научился. – В словах Лес смешались горечь и сарказм.
– Не думаю, что будет сейчас разумным начинать обсуждение наших прошлых разногласий. Я пришел не за этим.
– Не за этим? Никогда бы не подумала. Все, о чем мы до сих пор говорили, так или иначе касалось моих недостатков. Вспомни сам: вначале ты критически отозвался о моей «привычке» пить спозаранку, затем – о мужчинах, с которыми мне доводилось обедать, и, наконец, предупредил меня, на свой собственный лад, чтобы я не упоминала при тебе о Клодии. Ты ведь только это хотел обсудить, Эндрю? – спросила Лес напряженным тоном.
– Я хотел поговорить с тобой о детях.
Она резко отвернулась от него, борясь с гневом.
– Думаю, ты считаешь меня виноватой в том, что Роб до сих пор ни разу еще не пришел повидаться с тобой. Но я не могу и не собираюсь принуждать его к этому.
– Меня волнует эта поездка в Аргентину, которую ты задумала, – сказал Эндрю. – Когда я согласился с решением Роба пропустить год и не поступать учиться, не было никаких упоминаний о том, что он проведет три месяца в Аргентине.
– Он записался… – начала Лес, повернувшись к нему, но Эндрю перебил ее.
– Триша рассказала мне об этой знаменитой школе поло.
– Я все тщательно изучила, прежде чем согласилась разрешить ему поступить туда, – вспыхнула Лес, различив в голосе Эндрю пренебрежение.
– Но ты не посоветовалась со мной об этой поездке, а я все-таки, что ни говори, их отец, – с нажимом проговорил Эндрю. – И хотя, видит Бог, ты всегда исполняла любое желание Роба, чего бы ему ни захотелось, в данном случае ты могла бы потрудиться обсудить свое решение и со мной. Меня возмущает не столько сама эта поездка, столько то, что в ней будет принимать участие Триша. Ты знаешь, что она решила начать занятия в университете со второй половины семестра только затем, чтобы иметь возможность поехать вместе с вами?
– Я ничего об этом не знала. Или, по крайней мере, когда Триша упоминала об этом, я не приняла ее слов всерьез. – Лес посмотрела на стакан, который держала в руке, чувствуя, как в ней растет внутреннее смятение, вызванное этой темой. – Если она и приняла такое решение, то без моего согласия и одобрения. Лично я против того, чтобы она ехала с Робом и со мной в Аргентину. Но она уже совершеннолетняя, и как ты, так и я мало что можем сделать, чтобы удержать ее от поездки.
Лес отпила из стакана, в первый раз пожалев, что в нем просто вода, а не что-нибудь покрепче. Насмешливо склонив голову набок, она посмотрела на Эндрю:
– Видишь ли, Триша бешено влюбилась в Рауля Буканана.
– Да. Мне именно так и показалось, когда она о нем говорила.
– Он намного старше ее, но я не могу заставить Тришу трезво на это посмотреть. И знаешь, это ведь твоя вина. Ты дал ей отличный пример, женившись на Клодии. Если это подходит для папочки, то подходит и для нее, – язвительно сказала Лес. – Скажи-ка, Эндрю, как ты относишься к тому, что тридцатисемилетний мужчина соблазняет твою восемнадцатилетнюю дочь? Может быть, это тебя не беспокоит?
– Конечно, беспокоит. Она слишком молода.
– Тогда почему бы тебе не сказать ей об этом? Вместо того чтобы постоянно разыгрывать из себя понимающего, слепо любящего дочь папашу, почему бы тебе хоть раз не проявить строгость? – с гневным упреком спросила Лес.
– Лес, мне бы очень хотелось с ней поговорить, – сказал Эндрю. Как Лес ненавидела эти успокаивающие нотки в его голосе! Он имеет наглость обращаться к ней с тем терпеливо убеждающим тоном, каким взрослые разговаривают с детьми. – Но я, видишь ли, нахожусь в несколько неловком положении.
– Ты в неловком положении? Вот это забавно! – Лес хлопнула стаканом о стойку рядом с Эндрю. Гнев овладел ей настолько, что она уже больше не могла его сдержать. – А как же я? Ты не думаешь, что я нахожусь в неловком положении?
– Конечно…
– Все, что я ни скажу Трише, прозвучит как предвзятое мнение обманутой жены, муж которой бросил ее ради более молодой женщины. Она просто не станет меня слушать. Разве ты этого не видишь?
– Я понимаю, о чем ты говоришь.
– Не думаю, чтобы ты действительно понимал, – бросила Лес.
Она повернулась, чтобы уйти из комнаты, но Эндрю обнял ее за плечи, чтобы остановить. Почувствовав прикосновение его рук, Лес застыла на месте, как камень.
– Лес, давай не будем ссориться. Этим делу не поможешь, – настойчиво проговорил Эндрю, продолжая нежно и ласково прижимать ее к себе. Он пустил в ход все свое очарование, но Лес сейчас этим не проймешь. Она не верила ему. – Я понимаю, последние три месяца были для тебя очень тяжелыми, и, поверь, я весьма об этом сожалею. Мы прожили вместе много лет, и у нас было столько хорошего. Давай попытаемся помнить об этом, а всю горечь отметем в сторону. Мы никогда не решим, как быть с Тришей, если будем продолжать обвинять друг друга в том, что произошло.
