Джеки Коллинз - Игроки и любовники. Книга вторая
Во время встречи она цепко держалась за руку своего приятеля Джона и старалась не встречаться с Элом глазами. Похоже, она предпочла бы, чтобы ее бывший муж действительно умер. Ей не нравилось, что он снова появился в ее жизни. Ей хотелось одного — чтобы Эл и все, кто с ним, оставили ее в покое.
Никакой горечи по этому поводу Эл не испытывал. Он пожелал ей счастья, быстро оформил развод, и вскоре Эдна вышла замуж за Джона.
— Вам что-нибудь дать выпить? — спросила Тилли.
— Еще не время. До темноты я не пью, — улыбнулся Коди.
— Тогда кофе.
— Вот это другое дело.
Тилли пошла за кофе, а Коди направился в большую комфортабельную гостиную.
Пресс-конференция созывалась по его предложению. Ему пришлось несколько недель их уговаривать. Еще дольше ему пришлось уговаривать их сняться в одном фильме.
Лу Марголис и все остальные крупные продюсеры в Голливуде приставали к нему насчет сделки. Предлагали сверхъестественные гонорары. Только пусть согласятся. Даллас и Эл Кинг в паре — полная гарантия успеха.
— Вы можете делать, что хотите, — уговаривал их Коди. — Скажите лучшему сценаристу, каковы ваши требования. Выбирайте себе любого режиссера по вкусу. Полный контроль остается за вами, плюс главные роли в фильме.
Сначала Эл даже и слушать не хотел. Но Даллас, видя свой феноменальный успех на телевидении, захотела продолжения.
— Но почему нет? — начала она спрашивать Эла. — Мы ведь будем вместе, это так здорово.
— Потому что… — говорил Эл. — Это вонючий бизнес. Все это телевидение — большой мешок дерьма.
— Я понимаю, я же не вчера с ветки спрыгнула, как ты знаешь. Но, Эл… сделать что-то вместе… все, что мы хотим… Это прекрасная возможность.
Как и следовало ожидать, в конце концов она его уговорила. Молодая, взбудораженная своим успехом, она и представления не имела, что такое слава…
Но если ей этого хотелось, Эл не собирался ее разочаровывать, хотя иногда сомневался, понимает ли она, как развращает душу слава. Ты уже не принадлежишь себе, становишься общественной собственностью. Ты много приобретаешь. Но ты лишаешься права на личную жизнь.
Разумеется, он постарается ее защитить. Он уже через все это один раз прошел.
Неохотно он разрешил Коди действовать.
Даллас была в восторге.
— Будет замечательно! — восхищалась она. — Я люблю тебя, Эл! Люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя!
Он радовался, что она счастлива, но догадывался, что это счастье может им дорого обойтись.
Шесть месяцев вместе, вдалеке от людей, от всякой суеты и прессинга. Самые счастливые месяцы в жизни Эла.
Вскоре после возвращения из Рио он дал Даллас конверт. В нем лежал отчет частного сыщика по поводу ее семьи во Флориде. Ее мать, отец, ее муж… Эл знал, что Даллас больше всего терзало, что семья не искала ее. Она чувствовала себя брошенной и нежеланной. Эл втайне от нее предпринял попытку выяснить, почему они не искали свою дочь, не дали о себе знать даже тогда, когда ее фотография красовалась на обложках всех журналов. Это явно было странно, даже муж не попытался ничего разнюхать.
Причину объясняло содержание конверта.
В тот день, когда Даллас сбежала из зоопарка, там случился пожар. Подозревали поджог, но доказать ничего не удалось. Ее отец, мать, муж… они все погибли. И полиция в то время, как писали в прессе, разыскивала молодую чернокожую пару.
— Похоже, после того как ты сбежала, там все передрались, — объяснил Эл. — Этот черный жеребец, о котором ты рассказывала, вероятно, совершил поджог. Теперь ты знаешь, почему они тебя не искали.
Даллас онемела. Но когда начала приходить в себя, то поняла, что, возможно, ее никто не бросал, будь они живы, родители обязательно бы отыскали ее.
— Ты уже больше не замужняя дама, — позже шутил Эл.
— Да нет, замужняя… Ты забыл про Коди.
Они тайно аннулировали этот брак. Коди был потрясен не меньше нее. Он все еще любил Даллас, но уже как сестру. И еще он не мог выбросить из головы Линду…
Вернулась Тилли с чашкой кофе.
— Прошу вас.
Коди взял чашку.
— Спасибо. Чем они занимаются?
— Даллас возится с волосами, а Эл наблюдает. Разве я вам не рассказывала, как у них заведено? Всегда вместе. Если бы они не были так искренне привязаны друг к другу, от этого бы тошнило.
— Верно, — согласился Коди. Он знал, о чем она говорит. При них каждый находящийся в комнате чувствовал себя посторонним.
Он с удовлетворением вспомнил свой недавний разговор с Лу Марголисом. По городу пошли разные слухи, стоило ему шепнуть, что Эл и Даллас ищут подходящий сценарий фильма, в котором оба могли бы сняться в главных ролях. Лу Марголис позвонил ему.
— Значит, та блядь наконец стала думать по-моему, — похвастался он. — Знал, что так и будет. Да и этот сукин сын, с которым она живет, тоже. Хочешь подойти и обговорить условия? Контракты могут быть готовы уже на этой неделе. Как долго они будут выбирать сценарий? Мне бы хотелось поскорее начать съемки.
Ну еще бы, подумал Коди. Лу недавно снял жуткую дрянь про лесбиянок с женой в главной роли.
— Дорис Эндрюз — лесбиянка, — насмехался один критик. — Да это все равно что снять Уоррена Битти в роли гомика!
— Они уже нашли сценарий, — спокойно сказал Коди.
— Чудно! — восхитился Лу. — Пусть это будет самое большое дерьмо в мире, мне на это плевать, но с ними в главных ролях мы возместим все свои потери! Тащи сюда свою задницу, Коди, послушаем, что эта блядь хочет.
Коди набрал полную грудь воздуха. Не в его интересах наступать на мозоль такому человеку, как Лу Марголис, но, видит Бог, если кто это и заслужил…
— Прости, Лу, — ровно проговорил он, — но „эта блядь" решила обратиться в другое место, к Джордану Минтоффу.
Он не стал слушать дальше, повесил трубку. Хоть пустяк, а приятно.
Дом на Линду произвел впечатление. Большой, роскошный, но вполне обжитой и уютный. Ни малейшего присутствия декоратора с его пластиковыми штучками.
Их провели через гостиную на большую площадку под тентом около бассейна. Длинный стол служил баром, за которым хозяйничали два молодых бармена. Может, попозже… И тут она заметила Коди. Загорелый, волосы аккуратно зачесаны, чтобы прикрыть лысину. На нем были белые слаксы и синий блейзер, а также непременные для Голливуда затемненные очки. Он, улыбаясь, беседовал с грудастой блондинкой, увешанной множеством фотокамер.
Линда отошла в сторону. Ей не хотелось, чтобы он ее видел… и все же… А, к черту все, ведь могут же они быть друзьями, так?
