Обрести и сохранить - Джулия Вольмут
– Да, – эхом отозвалась Аристель. – Я свободна. Как у тебя дела?
– Пишу сольную песню с начинающей певицей, ее зовут Шая. Она забавная. – Потупив взгляд, я не знал, что добавить.
Шае двадцать пять, она любит ту же музыку, что и я, приехала в Лос-Анджелес из Техаса, да и внешне была моей копией: темноволосая, зеленоглазая. Она мечтала о том же, о чем и я – заниматься музыкой и создать крепкую семью. С Шаей весело, но я думал о своей Ари. Дикостью казалось флиртовать с кем-то в то время, пока Ари проходила реабилитацию.
– Пригласи ее на свидание, Стивен. Ты не должен чувствовать вину. Понимаешь…
Ари облизала губы и накрыла ладонью мое запястье.
– Терапия помогла мне двигаться вперед без обид на прошлое, наркотиков и зависимости от других людей. Завтра я улетаю в Германию. Поступлю в университет и открою студию танцев. Возможно, заведу собаку. Организую фонд помощи пострадавшим от насилия в семье. Планов много. Я бы хотела, чтобы ты входил в них, Стив. Если и ты этого хочешь. Но сначала тебе нужно отпустить меня как девочку, которую ты всегда спасал. И подумать, смог бы ты полюбить просто меня. Возможно, мы еще встретимся. – Она помахала рукой: я увидел на ее безымянном пальце кольцо – то самое, что я подарил, сделав импульсивное предложение.
Я понимал, Аристель права. Понимал, что должен отпустить ее. Наша история любви была страстной, волнительной, невероятно сильной. Всему приходит конец, и не всегда это смерть или клятва у алтаря. Все, чего я хотел сейчас, – осесть на окраине Лос-Анджелеса и записать сольный альбом. Все, чего хотела Ари, – осуществить свои планы.
Я стал лекарством для сломленной девушки.
– Ты точно будешь в порядке?
Ари улыбнулась:
– Точно, Стивен. Теперь я знаю, что мне делать со своей жизнью.
Бонусная глава
Я хочу, чтобы ты знала: я еще люблю тебя,
Несмотря на то, что мы танцевали на осколках.
Те моменты, которые мы пережили,
Никогда не поблекнут.
© Poets Of The Fall, «Dancing On Broken Glass»
Четыре года спустя. Германия, Дрезден
Ари
Второй бокал игристого был лишним. В зале много людей. Жарко. Достали хиты восьмидесятых, узкое платье и высокие каблуки – это вероятные причины моих галлюцинаций. Потому что Стивен Рэтбоун в Дрезден приехать не может. Ему в Европе делать нечего. Или… все-таки…
Я нашла в клатче телефон, периодически поглядывая на Стивена. Он, в строгой белой рубашке и темных брюках, пил воду из бутылки, а локтем опирался на высокий круглый столик. Его собеседник, низкий немец с пивным животом и растрепанными темными волосами вряд ли был артистом. Наверное, менеджер.
Я отвлеклась на телефон, чтобы открыть браузер и ввести имя… бывшего. Да.
«Американский певец Стивен Рэтбоун впервые приехал в Европу с мини-туром. Он уже посетил Париж, Амстердам, Прагу…»
– Ари? Это ты?
Его южный акцент ни с чем не спутать. Память учтиво подсунула с десяток ситуаций, когда я слышала невнятный английский типичного техасца. Где, в каких локациях, в каких позах… Щеки предательски вспыхнули. Черт возьми! Но если акцент, значит, Стивен волнуется.
– Да. – Я убрала телефон в клатч. – Германия – мой дом.
Стивен пытался не пялиться, но его взгляд то и дело возвращался к моим волосам, уложенным в легкие волны, к натренированным, слегка загорелым ногам, к зоне декольте. Иногда он решался взглянуть мне в глаза, но быстро терял контакт. Неловкость. Или… восхищение? Я точно выглядела лучше, чем четыре года назад. Здоровая, успешная. Но… Счастливая?
– Ты тут… – начал он и обвел ладонью толпу знаменитостей.
– Моя студия танцев сотрудничает с благотворительным фондом. Нас пригласили выступить. – Гордость сквозила в каждом слоге. Мои ребята, младшему из команды всего одиннадцать, сегодня покажут класс. Они могли пойти по дороге своих непутевых родителей, выбрав зависимость, насилие и тьму, но танцы спасли их. Как меня когда-то.
Стив слушал, склонив голову. Не было ничего необычного в том, что он посетил музыкальный благотворительный вечер. После распада Grape Dreams Стивен сразу начал сольную карьеру. Это все, что я знала.
Молчание затянулось. Мы отошли к дальнему столику, чтобы никому не мешать. Стивен смотрел в сторону бара, и я тоже: какой-то молодой рокер говорил с Белладонной[52] – немецкой певицей. Кажется, она сегодня выступает. Я посмотрела на Рэтбоуна. Интересно, его проблемы с алкоголем не вернулись? Эгоистичная часть меня надеялась, что он переживал после нашего разрыва. Но недолго. Необходимо было двигаться дальше, восстанавливать из руин свои жизни.
Стивен выглядел хорошо. И пока он избегал смотреть на меня, я нагло его разглядывала. Возраст украсил, как дорогое вино. Сколько ему? Тридцать? Он снова отрастил волосы: зачесаны назад и слегка вьются на концах. Пара седых прядей блеснула серебром в тусклых прожекторах. Лучики-морщинки под зелеными глазами стали глубже, как и складка меж бровей, а лоб остался почти гладким – из-за привычки поднимать одну бровь. Секрет молодости раскрыт… Я машинально погладила свой лоб.
– Все в порядке? – неверно истолковал мой жест Стивен.
Мы столкнулись взглядами, и я коротко вдохнула. Пульс предательски подскочил, тело приятно покалывало. Как давно я такого не испытывала…
– Да, – улыбнулась. – А зачем ты приехал? Выступаешь?
Рэтбоун отрицательно кивнул:
– У меня был концерт, и мой агент предложил развеяться.
Концерт… Прилетев в Германию, я удалила все, что напоминало о Стивене Рэтбоуне. Только когда я встала на ноги: прошла терапию, получила диплом переводчика, открыла студию танцев, – вбила его имя в поиск. Мне хотелось знать, что и у него все хорошо.
Стивен записывал сольные альбомы: рок с элементами кантри. Как говорится, Техас из парня не вывезти. Он перестал быть «фронтменом популярной музыкальной группы», не попадал в новости, не ездил в масштабные туры. Но стал крепким артистом, предпочитая выступления в барах (с чего и начинал). Выиграл несколько статуэток «Грэмми» и был наставником в шоу «Америка ищет суперзвезду». Я порадовалась за Стивена, искренне. И вновь удалила его страницу.
Посмотрела на его левую руку, привычно украшенную кольцами. На безымянном кольца не было. И почему это вызвало у меня улыбку?
Я весело спросила:
– Скоро будет выступление Белладонны, хочешь посмотреть?
Зачем, Ари, зачем?! Где вежливое «приятно увидеться, я побежала по своим делам»? Мои подопечные ждут в гримерке, а я… Не могу перестать рассматривать свою первую любовь.
– Конечно, – согласился Стивен, – идем ближе к сцене.
Мы направились через толпу, и его рука касалась моего локтя. Нос сразу уловил древесные нотки и выделил их
