Лучший книжный парень - Холли Джун Смит

В конце концов, мы отрываемся, чтобы глотнуть воздуха, прерываем наш поцелуй, но держимся так, словно оба верим, что если отпустим друг друга, то все окажется каким-то ненастоящим.

— Ну привет, — шепчу я, щеки пылают, дыхание прерывистое.

— Привет. — Мы как будто впервые встречаемся с ним, отбросив все страхи. Он откидывает волосы с моего лица, и я наслаждаюсь ощущением, как он смотрит на меня, исследуя линию моего подбородка, глаза, губы.

— И что теперь?

— Честно говоря, я не думал о чем-то большем, планировал только речь. — Он слезает с меня и плюхается обратно на диван рядом со мной. На некоторое время над нами повисает тишина, пока я не бросаю взгляд в сторону и не замечаю, что он делает то же самое, с такой же сияющей улыбкой.

— Ты уже поела? — спрашивает он, беря мою руку и прижимая ее к своим губам.

— Нет, на самом деле, я собиралась что-нибудь приготовить, когда вернусь с пробежки, а потом… все это случилось.

— У меня есть идея.

— Пожалуйста, скажи, что это одна из тех идей, где мы в конце концов окажемся голыми?

— Веди себя прилично, — проговаривает он, запечатлевая на моей шее самый восхитительный поцелуй, от которого мне хочется делать прямо противоположное. — Как насчет того, чтобы прогуляться к тебе до дома и взять сэндвичей по дороге? — Прогулка еще никогда не звучала так возбуждающе.

— Хм-м-м, на минуту мне показалось, что мы вот-вот займемся сексом.

— О, не волнуйся, так и будет, но сегодня лишь первый день в нашей оставшейся жизни, и мне потребуется немного времени, чтобы взять себя под контроль.

— А что происходит, когда ты теряешь контроль? — я покусываю мочку его уха, и его тихое рычащее поскуливание кажется мне одновременно очаровательным и возбуждающим.

— Ох, ты это еще узнаешь, — ухмыляется он, вставая и отворачиваясь, чтобы поправить себя в штанах. — Давай, пойдем, покормим тебя. Я все время буду держать тебя за руку.

— Это может создать некую неловкость при приеме пищи.

— Окей, умняшка, буду держать тебя за руку столько, сколько это будет возможно. А потом, когда придем к тебе, ты сможешь собрать вещи на ночь, мы вернемся сюда и проведем остаток дня, читая на диване. Я приготовлю что-нибудь на ужин, а потом ты сможешь остаться на ночь.

— Похоже, это будет прекрасный день. Сможем почитать обнаженными? Ну, как когда Ана и Нед отправились в свадебное путешествие в «Согласна, не согласна»?

— Можешь попытаться, но я могу с уверенность сказать тебе прямо сейчас, что не осилю ни одной страницы, если окажусь с тобой в одной комнате без одежды. Может быть, даже и предложения.

Я смеюсь, когда он переплетает свои пальцы с моими, поднимая меня с дивана.

— Вызов принят.

Мы на улице, моя рука в руке Люка, и это кажется самой обычной вещью в мире. Сколько раз я хотела прикоснуться к нему на публике или отстранялась в последний момент, когда уже тянулась к нему, это должно шокировать — наконец-то идти по улице, взявшись за руки. Но не шокирует — это прекрасно. Это так правильно.

— Я когда-нибудь говорил тебе, что мне потребовалось по меньшей мере пятнадцать минут, чтобы набраться смелости подойти и заговорить с тобой?

— Правда? — я смеюсь. — Тебе потребовалось столько времени, чтобы придумать «Что читаешь»?

— Ты помнишь?

— Конечно, помню.

Он не отпускает меня, когда мы заходим в «Солнечное сияние». Я не испытываю никакой нервозности, но все равно ценю то, как ободряюще он сжимает мою руку. Нет, никаких нервов. Я чувствую себя его гордостью и радостью. Кэти наблюдает за нами с того места, где она наливает взбитое молоко в латте, и вытягивает ногу, чтобы подтолкнуть Джо, которая смотрит на нас обоих. Ее лицо озаряется, и она начинает тихо хлопать в ладошки, стоя за кассой.

У меня дома он тоже не отпускает меня, крепко сжимая руку, пока снимает ботинки. Он вытаскивает одну руку из рукава, а затем перехватывает меня за другую руку, чтобы снять куртку со своего плеча, не разрывая нашего контакта. Она падает на пол, и он наклоняется, чтобы поднять ее, его большой палец медленно водит кругами по моей коже. Я почти готова упасть в обморок, это лучшая прелюдия в моей жизни.

Я веду его в свою комнату и притягиваю к себе, чтобы он лег рядом со мной. Не могу перестать улыбаться, и мы не торопимся, смотрим друг на друга, нежно целуемся, гладим лица друг друга, словно не можем поверить, что это происходит на самом деле.

— Сколько Книжных Парней у тебя было в этой постели? — шепчет он.

— Ох, сотни.

— А сколько ночей ты думала здесь обо мне?

— Ну-у-у, несколько, — поддразниваю я.

— Всего несколько? — он кусает меня за бедро, и находит отличный повод задрать мой топ и просунуть руку под него. Теплые пальцы скользят по моей коже, мнут, царапают, гладят.

— Может быть, несколько сотен.

— Мы знакомы с тобой не так уж много дней.

— Ох, но я же нежусь в постели по нескольку раз за день, Люк. — Я переворачиваюсь на спину и начинаю считать по пальцам. — Ранний вечер, поздний вечер, середина ночи, первое, что я делаю утром. Ну, и я большая фанатка послеобеденного лежания.

— Даже не знаю, признаешься ли ты в том, что ты невероятно ленивая или невероятно пошлая.

— Определенно и то, и другое.

— И что ты обо мне думала? — спрашивает он, проводя большим пальцем по моим губам.

Я смеюсь, и смущенный румянец заливает мне шею.

— О стольких вещах, что даже и не знаю, с чего начать.

— Ладно, расскажешь мне попозже. Если ты расскажешь мне об этом сейчас, мы можем так и не вернуться ко мне. — Он обхватывает сгиб моего колена, закидывая его себе на бедро, прежде