Джудит Макнот - Помнишь ли ты…
Наконец дверца со скрипом подалась. Коул протянул руку Диане, помогая ей выйти. Как и подобало элегантной молодой леди, его жена приняла помощь и с трудом поднялась с винилового сиденья, глубокого, как каньон, а затем грациозно выпрямилась.
Помедлив, чтобы отряхнуть одежду, она одарила стоявшего рядом Кэла дружеской улыбкой и, робко взглянув на Коула, ответила:
— Наша.
Кэл разразился хохотом.
— Это мой дом, — провозгласил Кэл, вводя Диану в комнату.
Усадив ее в самое удобное кресло, он метнулся на кухню за холодным лимонадом. Диане сразу же бросились в глаза аккуратные стопки различных книг и журналов, лежавшие повсюду, а на журнальном столике, на виду, красовался заботливо положенный Кэлом последний номер «Красивой жизни».
Диане не верилось, что этот галантный и милый старик, взиравший на нее, как на единственный луч солнца в жизни, и есть тот самый коварный родственник, который вынудил своего могущественного племянника жениться, шантажируя его потерей половины корпорации — пусть даже «для блага самого Коула».
— Мы пробудем здесь совсем недолго, — сообщил Кэл, протягивая Диане стакан лимонада и глядя на нее так, словно собираясь в любую минуту прийти ей на помощь. Наконец убедившись, что с лимонадом она справится сама, Кэл уселся напротив на диване рядом с Коулом, продолжая излагать распорядок дня:
— Немного погодя мы отправимся в другой дом. Там мы поужинаем, потом вы с Коулом останетесь, а я вернусь сюда.
За каких-нибудь пять минут Диана исполнилась обожания к любезному старику.
— А я думала, нам удастся побыть с вами, — произнесла она, смущенно взглянув на Коула, — чтобы мы могли получше узнать друг друга, пока я здесь…
— Новый дом находится здесь же, на ранчо, — заверил ее Кэл, засияв от удовольствия.
Проведя Диану по комнатам, он заявил, что пора в путь.
Дом Кэла стоял на ровной поляне, выбранной по соображениям удобства, а не живописного вида, но место для второго жилища, расположенного милей дальше по дороге, за поворотом, выбирали, помня и об удобстве, и о красоте.
— Какая прелесть! — воскликнула Диана, выбираясь из джипа Коула.
На поросшем лесом холме, обращенный фасадом к долине, стоял дом из грубо отесанного камня и кедровых бревен, окруженный с трех сторон широкой верандой, словно повисшей в воздухе над обрывом. Внутри он был отделан в деревенском стиле; угол комнаты занимал внушительный камин, раздвижные двери в противоположной стене вели на веранду. Рядом с гостиной размещались две огромные спальни и кухня.
— Это Летти, — произнес Коул, почтительно выводя из кухни в гостиную полную женщину с волосами, забранными в узел на затылке. По-видимому, Летти радовалась приезду Дианы не меньше Кэла.
— Ужин будет в шесть, — пообещала она. — Конечно, не самый роскошный. И не такой, как на фотографиях в вашем журнале.
— Я неважно готовлю, — призналась Диана.
— Вот и хорошо, — с облегчением ответила Летти.
Диана обернулась и увидела, как Коул ставит ее чемоданы у кровати королевских размеров. Заметив, что Диана наблюдает за ним, Коулу показалось, словно между ними пробежали электрические разряды. Он обнял Диану за плечи небрежно-хозяйским жестом, представляя ее Кэлу. Но ничто в поведении Коула не указывало, как он относится к предстоящему медовому месяцу и помнит ли о нем.
Диана не знала, что означает его напускное равнодушие: то ли он принимает ее согласие как само собой разумеющееся, то ли его не тревожат ни ее согласие, ни отказ.
Все изменилось лишь после ужина.
Глава 48
Закат окрасил небо лавандовыми, лиловыми и алыми мазками к тому времени, как закончился ужин и Летти убрала со стола.
Нервозность Кэла исчезла без следа, сменившись убежденностью, что Диана — полноправный член семьи и будет им всегда. Поэтому Диана не только чувствовала себя обманщицей, но и смутилась от нескольких вопросов о материнстве — дядя Кэл хотел выяснить, каким образом она собирается руководить компанией и воспитывать ребенка. У Дианы возникло странное ощущение: Кэл понял, что она еще не задумывалась о детях, и заподозрил неладное.
Раздражало Диану и то, что Коул, по-видимому, не испытывал ни неловкости, ни угрызений совести. Похоже, он умышленно поставил ее в затруднительное положение.
Делая вид, что прислушивается к разговору, Коул из-под полуприкрытых тяжелых век беспечно разглядывал лицо Дианы, заставив ее смущенным жестом отвести прядь волос со щеки.
Он удобно расположился на стуле, вытянув перед собой длинные ноги, и пренебрегал видом заката ради созерцания Дианы. Не дрогнув ни единым мускулом, не говоря ни слова, он излучал ауру мужской силы, силы хищника — настолько ощутимую, что ее можно было резать ножом.
Более того, мужчины без стеснения беседовали о предметах, которые вызывали у Дианы острую тревогу, а разговор возвращался к этим предметам с действующим на нервы постоянством. Простодушная похвала Дианы самодельному столу, за которым они сидели, спровоцировала Кэла на пространное объяснение, что Коул привез на ранчо исполинское ложе всего несколько дней назад, чтобы заменить обычную двуспальную кровать. А затем Кэл заметил, что среди новой мебели был угловой диван, на котором подушек оказалось больше, чем на всех трех кроватях в доме.
А когда Диана заметила, что ландшафт вокруг дома очень милый, выяснилось, что Коул заставил целую армию работников буквально вылизывать окрестности незадолго до ее прибытия.
— Дом не был готов к приезду новобрачной, — сообщил Кэл и кивнул на двойной шезлонг, стоявший неподалеку на веранде. — Коул привез его сюда из Далласа для тебя, — признался он. — Я еще никогда не видел ничего подобного, а ты?
Повернувшись, Диана разглядела двойной шезлонг и кивнула с улыбкой:
— Только однажды.
— Ну, тогда тебе это не в новинку. А мне так и кажется, что он выставил прямо на веранду кровать! Я видывал кровати на верандах и прежде, — пошутил он, — но обычно из них выпирали пружины, а сверху был навален всякий хлам.
У Дианы упало сердце.
— Кэл! — негромко и предостерегающе произнес Коул. Диана сочла его возражение слишком запоздалым и нерешительным.
Соглашаясь на незапланированный медовый месяц на ранчо, Диана представляла себе, что он начнется немного позднее и гораздо более медленными темпами.
Ровно в половине девятого Кэл и Коул обменялись взглядами, Кэл взглянул на часы, быстро поднялся и объявил:
— Ну, мне пора за работу.
Поскольку он не работал, а за окнами уже стемнело, Диана догадалась. Коул решил, что пришло время опробовать одну из многочисленных новых горизонтальных поверхностей в доме, а Кэл не хотел мешать молодоженам заботиться о продолжении рода.
