Анна Джейн - Северная Корона. Против ветра
– До свидания, – тихо проговорила и она, радуясь, что уходит отсюда.
– Пока, Саша, а с тобой, Машенька, я не прощаюсь, – вдруг проговорил Владислав Сергеевич.
– В смысле? – не понял такого расклада Дионов и напрягся.
– Машенька очень уже мне приглянулась, – пропел мужчина, легкой походкой подходя к девушке и беря ее за руку. – Вы просто прелесть, золотце мое. Такая нежная.
Марта вырвала руку из его ладони и, убрав ее за спину, обтерла об майку, глядя на своего спутника огромными глазами.
– До свидания, – с нажимом повторил Саша, едва сдерживаясь. Если бы перед ним был кто-то пониже рангом, он бы уже давно дал этому кому-то по морде.
– Стойте, милые, стойте, – продемонстрировал вновь свои отвратительные десны и желтоватые зубы Владислав Сергеевич и спросил скрипучим голосом:
– Кто она тебе?
– Я же сказал, сестра, – почти что прошипел Саша.
– Кому ты заливаешь, – усмехнулся проницательный мужчина. – Я же вижу, что она – твоя подружка. Сколько? – вдруг спросил он.
– Что – сколько? – мрачно спросил Саша, догадываясь о сути вопроса. Он нечасто ругал себя за что-то – да почти никогда, а теперь понимал, что жестко подставил и себя, и сестренку.
– Сколько ты за нее хочешь? – просто спросил Владислав Сергеевич, делая вид, словно никакой Марты в кабинете и нет.
– Всего пара часов, – продолжал он, и его липкий взгляд скользил по телу длинноволосой девушки. – Сколько берут элитные проститутки, знаешь? Я заплачу в три раза больше.
Саша молчал.
– В четыре. В пять, – продолжал Владислав Сергеевич, явно играя. – Ладно, уговорил, припишу лишний нолик, Ну же, парень, соглашайся. Она ведь твоя невеста, да? Я слышал, что ты женишься, Сашенька.
– Да. Моя невеста. И что из того? – От ярости молодой человек с трудом контролировал себя.
– Похоже, что она еще совсем девочка. Историей не увлекаешься? Le droit de seigneur. Уступи мне право первой ночи. Как вассал господину, так сказать, – он засмеялся.
У Марты от услышанного страх внезапной волной окутал сердце, и девушка сделала пару крохотных шажков назад, к двери.
– Ну что же ты колеблешься, друг мой? – продолжал хозяин кабинета, с удовольствием глядя на девушку, явно наслаждаясь ее страхом. Ему хотелось подойти к длинноволосой девчонке и, крепко поцеловав, опрокинуть прямо на стол с вином и сладостями. Она умудрилась зацепить его.
– У меня есть определенная сумма, – глухо сказал Дионов, и Марта взглянула на него, как дикая кошка на охотника. Из защитника Александр медленно превращался во врага?!
– И какая? – лениво спросил нынешний управляющий «Алигьери».
– Сколько стоит твоя жизнь? – вдруг спросил Саша с угрозой.
– Что? Что, что ты сказал?
– Сколько стоит твоя жизнь? – весело поинтересовался Дионов. – Ну же, давай, называй цену.
– Ах ты, щенок, шутить со мной вздумал? – лицо мужчины налилось кровью от ярости. Он даже вскочил со своего удобного кресла. – Я по-хорошему тебе предлагал, сделку тебе, ублюдок пристанский, предлагал, а ты тут понты свои дешевые гонешь?!
Александр ничего не ответил – он протянул руку к столу, на котором стояли вкусности и дорогое коллекционное вино, присланное неведомым Леоном, и молча разбил один из бокалов, не сводя потемневших глаз с Владислава Сергеевича. Марта так же молча стояла за ним, крестом прижав руки к груди. Она не сводила своих разноцветных глаз со своеобразной стеклянной розочки, зажатой в руке Саши и направленной в сторону испуганно-яростного хозяина кабинета.
– Ну, сколько стоит твоя жизнь, Владик? – повторил Дионов, закрывая девушку спиной. – Говори цену, и столько же будет стоить эта девчонка.
– Ах ты, подо-о-онок, – прошипел мужчина, явно чувствуя себя униженно. Однако он тут же взял себя в руки.
– Что, твоя жизнь бесценна? – ухмыльнулся Саша. – Она – тоже, – добавил он более резким и злым голосом. – Все, мы уходим. Вздумаешь послать следом своих псов, поплатишься. Макс шутить не будет. И я – тоже.
– Ну, до свидания, мой мальчик, до свидания, – демонстрируя свою страшноватую натянутую улыбку, процедил Владимир Сергеевич. – Увидимся. И с тобой мы тоже увидимся, моя куколка, – подмигнул он испуганной Марте, которую Саша спасал уже во второй раз. Она не выдержала и показала ему средний палец. Мужчина, увидев это, расхохотался.
– Какая прелесть, – только и сказал он.
А Дионов взял испуганную Марту за руку – крепко, явно не думая отпускать, и повел обратно к выходу. Он был так зол, что Марта боялась что-либо ему сказать, зато – вот парадокс – чувствовала себя полностью защищенной.
Парень и девушка так быстро шагали по коридору, что не заметили, как мимо них прошел человек в сине-белой полосатой кофте с длинными рукавами. Это был высокий стройный, даже худощавый парень с лицом ангела, со светлыми, чуть удлиненными волосами и удивительного цвета глазами – васильковыми, неестественно яркими и красивыми. Правда, сейчас были видны лишь самые края его радужек – слишком широкими оказались черные зрачки. Казалось, что этот молодой человек, который, наверное, мог бы быть прекрасной моделью или ярким актером с запоминающейся броской внешностью, пьян – его едва заметно шатало, а шаги были медленными, скользящими, словно он шел по льду. Правда, алкоголем от него не пахло.
Он отлично рассмотрел этих двоих. И узнал. Ведь из-за этой девки и черноволосого урода у него появились такие проблемы с отцом… И, как следствие, с баблом. Отец узнал и про наркоту, и еще несколько нелицеприятных фактов: например, как именно его сынок любит проводить свободное время с девушками, или как участвует в азартных играх, или как спускает деньги на боях без правил.
На лице злопамятного красавца появилось презрительное выражение, глаза сощурились, а тонкие ноздри затрепетали от гнева.
– А вот и ты, – прошипел он, глядя вслед Саше. – Я до тебя доберусь, детка. Доберусь.
Дионов, естественно, не услышал его.
Синеглазый зашел в ту самую дверь, откуда только что стремительно вышли Саша и Марта.
– Привет, дядя. – Парень с лицом падающего в пропасть пороков ангела неискренне улыбнулся Владиславу Сергеевичу. На осколки на полу он даже не обратил внимания. Сейчас ему было бы все равно, даже если бы за окном началась бомбардировка. У молодого человека начинался отходняк, и его слегка «колбасило»: жуткое настроение, раздражительность, желание сорвать на ком-нибудь зло и плохое самочувствие – все это перемешалось в один запутанный клубок нервов.
– Привет, Рик, – приветствовал его дядя кисло, сидя уже в своем кресле и попивая коллекционное вино, присланное его братом Леоном, который приходился юноше со странным именем Рик отцом. Тем самым, что вел дела с пристанскими и с Дионовым.
