Этель Гордон - Сбывшиеся мечты

Надо отдать ему справедливость, он покраснел.

— Но они не остаются на все лето. Они проводят здесь одну ночь и уезжают.

— Но даже без Марии я собиралась приехать этим летом во Францию. Писать картины.

Он посмотрел на меня из-под бровей:

— Так вы художница?

— Пытаюсь ей стать.

Он коротко засмеялся:

— Это объясняет ваш интерес к «Ферме». Только художник может в ней что-то разглядеть.

Я почувствовала странное желание быть с ним честной:

— Но, кроме того, тетушка Марии попросила меня присматривать за ней. Мария очень молода. Ей может потребоваться помощь, чтобы разобраться в собственных чувствах.

— Кто-то, кто может распознать охотника за приданым немного раньше, чем это сделает сама Мария?

— А разве это не будет благом для нее, если только такой охотник существует на самом деле?

— Керри! — Это была Мария, которая махала мне с другой стороны бассейна. — Будете завтракать?

— Сейчас иду!

Я встретилась с Конором глазами, и он сказал:

— Идите, ешьте свой завтрак. Вам не стоило приезжать сюда. Но теперь, когда вы здесь, уже поздно. Она влюблена, и с этим ничего поделать нельзя. — И он повернулся ко мне спиной, что означало окончание разговора.

Стол, за которым сидела Мария, был уставлен чашечками и графинами, а в корзинке лежали маленькие хлебцы и булочки. Благоухание всего этого напомнило мне, что я голодна.

— Так он говорил с вами, — сказала Мария, наливая кофе. — Вы должны чувствовать себя польщенной. Со мной он ограничивается только двумя словами: «да» и «нет».

Я не вовремя вспомнила о том автомобиле, который пытался сбить нас с дороги прошлой ночью. Какой-то пьяный, или лихач, или кто-то хотел напугать нас и заставить уехать? Конор? Я спросила:

— Можешь ли ты представить себе причину, по которой Конор не хотел бы нашего пребывания в отеле? Он же сам сказал, что заинтересован в том доходе, который он получит от нас.

Она пожала плечами:

— А вдруг он белый работорговец? И боится, что мы увидим слишком много.

— А мадемуазель Софи — глава шайки.

Она захихикала.

— А если серьезно, Мария? Ты почувствовала в прошлом году, что кто-то не хочет, чтобы ты была здесь?

Она покачала головой:

— Я была здесь всего-то пару недель. И почти не виделась с Конором.

— А может быть, они не хотят моего присутствия?

— Но почему, Керри?

— Не знаю. Ну ладно, независимо от того, что Конор думает обо мне, я нахожу его привлекательным.

Глаза Марии расширились.

— Разве? Он чересчур стар для вас. Ему сорок.

— А я что-то не заметила.

— Прежде чем вы начнете строить планы, я должна сказать вам, что у него есть женщина.

В этот момент появился Эган, и Мария уже не отрывала от него глаз. Он вытянул длинные ноги в джинсах и веревочных сандалиях и, завладев чашкой Марии, налил себе кофе. Было похоже, что этим он хотел подчеркнуть некую интимность в их отношениях. На шее у Марии забилась жилка. Я поняла, что Мария, выросшая в громадном доме среди слуг и общавшаяся только с сухой, болезненной мисс Уолдрон, стосковалась по любви. И вдруг мне стало страшно за нее. Все-таки она проявляла к Эгану слишком большой интерес.

— Так вы говорили с Конором? — спросил Эган.

Я кивнула.

— Керри считает его привлекательным, — заметила Мария.

Он улыбнулся:

— Очень мило с вашей стороны, Керри. А то он отпугивает многих людей.

— Но только не Лауру, — вставила Мария.

Эган бросил на нее раздраженный взгляд.

— Но я должна сказать Керри о Лауре. Она все равно скоро ее увидит.

— Ведь я просил же тебя не говорить о ней, — мягко остановил он ее. — Конор хочет держать это в секрете, да и Лаура тоже.

Я попыталась переменить тему разговора:

— А вы с ним очень разные, Эган.

— Я более общителен? — улыбнулся Эган. — Но на самом деле Конор сильно изменился. Ему очень не повезло.

— Деньги?

— Да нет, другое. — Он немного поколебался. — Ну хорошо, вы должны знать это. Перед тем как он приехал сюда, его брак распался. У его жены была престижная работа в сфере моды, более важная для нее, чем все остальное — чем ребенок и даже сам Конор. Может быть, то, что он потерял все деньги, и стало последней каплей. Она решила с ним расстаться. Конор не ожидал этого. С тех пор в него будто демон вселился. Вот что странно: он попался как раз на том, от чего хотел избавиться. Он думал, что азартные игры принесут ему свободу. А получилось совсем наоборот: он теперь гораздо более связан, чем раньше.

— Сомневаюсь, что он делает все только для Эгана, — вмешалась Мария. — Но когда он потерял все деньги — то действовал вовсе не в интересах Эгана. Он старался для себя самого. Он хотел свободы, о которой вы говорите, только для себя. Если бы он не стремился к ней с такой страстью, то не стал бы рисковать деньгами Эгана.

Эган улыбнулся:

— Мария немного пристрастна. И я не порицаю ее за это.

— Я думаю, он хотел выиграть деньги, чтобы Лаура вышла за него замуж. Лаура никогда бы не пошла за бедного человека, — сказала Мария. — Не тот образ жизни, к которому она привыкла.

Эган встал:

— Ты слишком много болтаешь. Вот за это помоги мне отнести в дом посуду от завтрака.

Мария вскочила, только обрадованная этим предложением.

Я вернулась в свою комнату, вспомнила о том, что обещала мисс Уолдрон описать свои первые впечатления. Мой блокнот лежал в еще нераспакованном чемодане. Я отыскала его и села у окна.

«Дорогая мисс Уолдрон, — писала я. — Я встречалась с Эганом всего два раза, и беседы наши были очень короткими, поэтому пока трудно вынести какое-то суждение. Но я поняла, почему Мария, как и любая другая женщина, могла влюбиться в него. Он не только привлекателен, он очень ласков и нежен с ней. Мне кажется, он тоже влюблен в нее. Но, конечно, это только первое впечатление, о котором вы и просили меня написать…»

Я остановилась. Непостижимым образом передо мной возник образ Конора, который склонился над своими плитками, а солнце отливало серебром на его светлых волосах. Я попыталась освободиться от видения и снова вернуться к письму, но мои эмоции были слишком сильны, и я не могла отделаться от них. Кто я такая, чтобы писать о любви? Может, мне легче распознать ее в других…

Глава 6

Мадемуазель Софи постоянно обследовала коридоры «Фермы». Я говорила себе, что она изменится, когда поближе познакомится с нами и поймет, что мы не причиним никому вреда; но было похоже, что ее враждебность все более возрастала. И все-таки я не оставляла надежды завоевать расположение мадемуазель Софи. Хотя бы к Марии она могла относиться получше, да и сама Мария настойчиво и с радостью стремилась ей услужить. Более того, Мария настояла на том, чтобы взять на себя некоторые обязанности по отелю; она работала вместе с Эганом: носила стаканы, фарфор и серебро в столовую, складывала салфетки, как профессионал, и метила маленькие коричневые горшочки с маслом фамильным знаком Жарре. Я думаю, что она была бы готова прислуживать нам во время еды, если бы Эган не настоял, чтобы она хотя бы в это время вела себя как гостья.