Олимпия Кершнер - Любовная лихорадка

Ворочаясь с боку на бок, Паула снова и снова вызывала в памяти сцену, разыгравшуюся между ними этим вечером. Она вспоминала поцелуи Фреда, прикосновения его рук, свои пальцы, запутавшиеся в темных волосах. Как прекрасно было в его объятиях! И как страшно, когда все твои надежды рушатся…

Надоело! Если так пойдет и дальше, то она будет метаться и ворочаться до рассвета. Необходимо хоть немного поспать. Занятия начинаются в восемь утра, а студенты имеют привычку приходить вовремя.

И все-таки заснуть никак не удавалось. Откинув одеяло, Паула поднялась с постели. Может, какао или бренди помогут хоть немного расслабиться? Необходимо срочно выбросить Фреда из головы! Но, похоже, что в ближайшие несколько столетий она не сможет этого сделать…

Паула спустилась в холл, подошла к двери в кухню… и тут послышался звон разбитого стекла. Вздрогнув, она повернула выключатель и успела заметить чью-то руку, быстро исчезнувшую за окном. От шока Паула некоторое время не могла двинуться с места, а затем, очнувшись, ринулась к телефону, чтобы набрать номер полиции.

Стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее, она объяснила ситуацию дежурному, и тот обещал немедленную помощь. Вешая трубку, Паула уже слышала отдаленный вой сирены, и все-таки страх не покидал ее. Видимо, она спугнула налетчика. Накинув пальто, Паула подошла к двери. Если кто-то снова полезет в кухню, то можно будет спастись бегством.

Через несколько мгновений дверь задрожала от тяжелого стука. Паула распахнула ее и едва не бросилась в объятия первого вошедшего полицейского.

Менее чем через полчаса все вернулось в нормальное русло. Полицейские заколотили окно, прочесали окрестности в поисках злоумышленника, записали ее показания и оставили несколько человек для патрулирования квартала до утра. Происшествие разбудило Паркеров, и Лайза с Биллом настояли на том, чтобы остаток ночи Паула провела у них. Она с благодарностью согласилась.

На мгновение закралась мысль, не позвонить ли Фреду, но тут же пришло твердое решение не поддаваться искушению. Однако, если нападения войдут у кого-то в привычку, придется собрать вещи и переехать. Так жить больше невозможно!

Вскоре Паула уютно устроилась в комнате для гостей и серьезно задумалась над тем, что же так нужно было неизвестному преступнику, из-за чего он врывался к ней дважды. В доме не было ничего ценного. Ни государственных секретов, ни билетов для выпускных экзаменов, ни ювелирных украшений…

Интересно, что будет делать Фред, когда услышит о ночном приключении? Но ей действительно не нужна его помощь! Не он один — профессионал. Есть и другие. А встречаться с Фредериком Митчеллом — только причинять себе лишнюю сердечную боль. Завтра утром она снова будет крепко стоять на ногах, а если понадобится поддержка, позвонит кому-нибудь из братьев. Они примчатся в мгновение ока. Решив так, Паула наконец уснула.

На следующее утро, когда она вернулась, чтобы переодеться, дом выглядел по-прежнему. Питер Ренли заглянул в ту минуту, когда она собралась уходить. Просмотрев рапорт дежурных, он задал несколько вопросов.

— Думаю, вам небезопасно оставаться здесь одной. Вы могли бы пожить у близких друзей или родственников, пока мы не найдем налетчика? — спросил он перед тем, как уйти.

— Считаете, мне что-то угрожает?

— Преступник должен был знать, что вчера вечером вы находились дома. Парень явно наглеет.

Паула пожала плечами.

— Конечно, есть друзья, у которых я могу остаться на пару ночей.

— Вот и прекрасно.

Из-за разговора с Ренли Паула опоздала. Да и вообще день оказался тяжелым для нее. Не покидало ощущение, будто она идет не в ногу со всем остальным миром.

Наспех перекусив, Паула задумалась, кого из друзей или родных попросить об одолжении. У Мартина и Бетти она только что гостила, а Брайан жил слишком далеко и к тому же привык обращаться с ней, как с младенцем. А ей нравилось быть независимой. Пожалуй, Грейс подходила лучше всего: у нее не было семьи. Мелькнула мысль, что, если оставить дом пустым, то это послужит приглашением налетчику, но Паула быстро прогнала ее.

Последней была лекция для старшекурсников, и сначала все шло хорошо. Но, когда Паула отвернулась от доски, написав на ней сложную формулу, она неожиданно заметила, как открывается дверь. В аудиторию вошел Фредерик Митчелл и встал у задней стены. Паула на минуту потеряла способность соображать. Что он делает здесь?!

На лицах студентов появилось удивление. Некоторые обернулись назад посмотреть, что явилось причиной странного поведения преподавателя.

Глубоко вздохнув, Паула постаралась взять себя в руки и продолжила прерванную лекцию, все время чувствуя на себе взгляд Фреда. Он был одет во все черное — ботинки, брюки, толстый свитер, обтягивающий грудь, и куртка, которую он вскоре снял и бросил на спинку стула. Скрестив руки на груди, Фред смотрел на нее сверху вниз, и Паула никак не могла сосредоточиться. Наконец, так и не сумев собраться, она отпустила студентов на десять минут раньше.

Аудитория медленно пустела. Паула собрала свои записи и стерла с доски написанное, стараясь игнорировать Фреда. А тот продолжал стоять, прислонившись к стене, и, казалось, внимательно изучал Паулу.

Когда последний студент ушел, Фред неторопливо приблизился к ней. Сердце Паулы забилось в два раза быстрее, когда взгляд упал на его плотно сжатые губы, и она едва не застонала от желания, чтобы Фред снова поцеловал ее.

Он остановился так близко, что Паула ощущала жар его тела, видела густые ресницы, обрамлявшие темные глаза, чувствовала особый мужской запах, исходивший от него. Она узнала бы этот запах в любое время и в любом месте! Что-то как будто растаяло внутри, и она устремилась вперед, словно мотылек, привлеченный ярким пламенем. И хотя знала, что может сгореть, но ничего не могла с собой поделать. Ей необходимо было коснуться этого огня!

— Ты в большой беде, малышка, — мягко проговорил Фред.

От знакомого голоса радостное возбуждение растеклось по всему телу. Но Паула ответила вызывающе высокомерным взглядом и ткнула ему в грудь указательным пальцем.

— Я не малышка! Мой рост — пять футов девять дюймов.

Он схватил ее палец и поднес к губам. Паула почувствовала, что от ласковых прикосновений его языка у нее подкашиваются ноги, но вместо того чтобы отстраниться, придвинулась ближе, оказавшись полностью в его власти.

— С высоты моего роста ты не такая уж и большая.

Он поцеловал ее ладонь горячими влажными губами и, преодолев последние несколько дюймов, разделявшие их, прижал Паулу к груди. Их тела соприкоснулись, ее живот и бедра ощутили сталь его мускулов.