Наталья Горбачева - Любовь как любовь. Лобовы. Родовое гнездо
– Ясно, что права купил, – скорчила презрительную гримаску Лика.
– Простите меня! – чуть не на коленях просил незадачливый водитель. – Вы оказались в мертвой зоне.
– Да тут везде мертвая зона для таких, как вы!
Он поднял велосипед и виновато смотрел на нее, не зная, что делать дальше.
– Я здесь всего неделю… Пытался объехать буерак, правильно? – с каким-то непонятным акцентом говорил молодой человек.
– Что правильно?
– Буерак правильно?
– Нет, – захихикала Лика. – Какие же это буераки, это так, колдобины… Ладно, прощаю… Отдайте велосипед!
– А можно искупить вину? Я вас на ланч приглашу? На дороге есть какое-то кафе… «У трассы».
– Там основное блюдо – водка. Прощайте!
– Значит, вы сердитесь… – расстроился молодой человек.
Лика села на велосипед, но он не поехал, что-то заклинило. Как раз в это время мимо шел деревенский парень, из тех, которых Лика просто не переваривала. Увидев дорогую машину, он вклинился в разговор:
– Лика-а! В субботу дискач! Айда со мной, поклубимся!
– Отвянь! – бросила Лика.
– А чо?
– Ничо, – передразнила она. – Без меня управитесь.
– Я пацанам передам, как ты гутаришь, смотри…
– Что он говорит, не понимаю, – сказал молодой человек.
Тут у Лики в грязь упала сумка. Когда она стала ее поднимать, упал велосипед. Деревенский загоготал, чем привел в полное замешательство водителя дорогой машины.
– Садитесь в машину, я вас буду везти.
– Мне домой!
– Это по дороге, – сказал молодой человек.
– Садись, Лика, пока везет, – глумливо поддержал деревенский. – Это же местный миллионер!
– Урод! Берите велосипед…
– Да, да, положим его на багажник.
– Не на багажник, а в багажник. Но учтите, это только из-за этого урода…
– Да, да, – закивал молодой человек.
Когда машина тронулась, она сказала:
– Мама учила меня в машину к незнакомым не садиться…
– Ах да! Михаил, – представился молодой человек.
– Лика… А почему вы миллионер?
– Кто сказал? Вовсе нет. Мой отец имеет здесь фабрику. Он ее купил, чтобы воду делать…
Через минуту они были уже у ворот лобовского дома. Мама Таня в это время кормила собаку во дворе, потому и увидела, как Лика вышла из машины, а симпатичный молодой человек вытащил из багажника велосипед дочери.
– Спасибо! Пока, иностранец!
– Пока…
Когда машина отъехала, мама Таня спросила:
– Доченька, кто это?
– Мамуль, представляешь, это его отец фабрику купил. Они из Канады. Фамилия у них, знаешь, такая смешная – Прорва. Симпатичный, правда? Михаилом зовут.
Татьяна так и застыла на месте… Она дождалась, когда Лика увела свой велосипед, и направилась в гараж, к мужу. Платон возился у верстака и не слышал, как жена вошла. Вздрогнул, когда услышал:
– Платон, он вернулся.
– Ладно, Танюш, я и правда вчера палку с Ленькой перегнул. Ну вернулся и вернулся. Может, правда, исправится…
– Прорва вернулся, – словно приговор, объявила супруга. – Нет, Платон, Вадим вернулся. Прорва…
Лобов стал нервно перекладывать инструменты, руки почему-то дрожали.
– Откуда ты знаешь?
– Его сын только что Лику на машине подвез. Что же теперь будет?
– Салют праздничный, – бросил свои инструменты Лобов. – Приехал и пусть себе.
– А если Люба узнает?
– Что она может узнать?
– Что Вадим – ее настоящий отец, – шепотом произнесла Татьяна.
– А я тогда какой? Тайваньская подделка? Где он был эти сорок лет? Хоть строчку черкнул?
– Прости, я не так сказала. Для нее ты самый настоящий отец. Но если Вадим начнет выяснять… Если Люба узнает… – Она вдруг заплакала.
Он обнял ее и сказал:
– Не пе-ре-жи-вай! Ему до нее нет никакого дела.
***Лику неудержимо влекло к иностранцу. Она чувствовала в Михаиле нечто такое, чего ни в ком из ее сверстников не было и в помине – какое-то детское доверие к людям и к миру. Ну и потом он был видным парнем – высоким, очень симпатичным, образованным и… великодушным. Вот это главное, решила Лика и сразу согласилась на свидание. Михаил заехал за ней, когда в доме никого не было. Все дороги в Бережках вели в кафе «У трассы». Они сели у окна, он заказал пепси.
– Ты хорошо говоришь по-русски, даже слишком правильно, – сказала Лика.
– Я должен путать падежи? – засмеялся Михаил. – Я есть весело. Такой красивый девушка с я. У меня мурашка по спина. Так?
– Не знаю… Ты же всю жизнь прожил в Канаде…
– Отец всегда хотел, чтобы я был русским, заставлял меня читать русских писателей, классиков. Я, как это… был противным этому…
– Противился, – поправила Лика.
– Да. А я кричал, что я – канадец, а не ленивый русский медведь в берлоге. Прости, на Западе есть такое мнение, что русские пьют водку и ничего не делают. Но это неправда! Правда, что я не хотел сознавать себя русским. И ехать сюда не хотел.
– Ясно дело, в Канаде лучше, – усмехнулась Лика.
В Канаде не лучше, там по-другому. Вот ты хотела бы сейчас уехать в другую страну и жить там? – Михаил заглянул ей в глаза, и сердце Лики заколотилось так, что казалось, слышно было всем вокруг.
– Ленька наш не выдержал… – поспешила ответить она. – Все говорят, что он ленивый, а ему просто там плохо было… Ты думаешь, что в России безнадега?
– Нет, мне здесь очень нравится… Все, кроме сервиса. В Канаде такое кафе давно разорилось бы…
Официантка Настя сидела в подсобке, наблюдала за парочкой из-за перегородки и не спешила нести им заказ. Другая официантка, Оля, несколько раз безрезультатно окликала ее.
– Вот увлеклась! – толкнула ее в плечо. – Настя, очнись! Знакомых, что ли, увидала? Взглядом не проткни.
– Знакомые… Как сказать. Я про них знаю, они про меня – нет. Лобовых знаешь? У которых мы мед берем. Тут их младшая сидит… Есть еще две дочки. И сын, где-то за границей.
– А она ничего, прикид у нее нарядный, – разглядела Оля. – А что за парень?
– Вроде сын того иностранца, что завод купил. Парень мне до фонаря.
– Во дела! Парень ей до фонаря. Ты что, по девочкам…
– Я ее ненавижу, – зло перебила Настя. – Все их семейство. А больше всего – ее родителей!
– Насть, ты что говоришь-то! Ты же их не знаешь.
– Знаю и ненавижу. Все лобовское отродье.
– Больная ты какая-то на головку! – сказала с сожалением Оля. – Разве можно с этим жить?
– Слушай, иди ты! Обслуживать…
***Эта Настина злоба неведомыми каналами задела Татьяну. Шла она с мужем вдоль трассы, говорили о Лене, вдруг ее передернуло, что называется, на ровном месте. Даже Лобов заметил:
– Что с тобой?
– Не знаю. Подожди…
Они остановились. Может, именно поэтому заметили на другой стороны трассы небольшой деревянный крест с венком из свежих цветов.
