Рут Сабертон - Кэти Картер ищет принца
— Что с тобой такое? — твердит она, опираясь на плиту. — Ты намерена расстроить свадьбу?
— Нет, конечно, — отвечаю я. Может быть, взять каталог «Веры Вонг» и сунуть ей в задницу? — Просто вчера я померила одно платье, и оно подошло гораздо больше. Мне сказали, что я в нем прекрасно выгляжу.
Пожалуй, лучше не упоминать о том, что со мной был Олли и что на самом деле он сказал «охренительно». Тем не менее это самое приятное, что мне когда-либо говорили.
Корделия явно пребывает в сомнении. Впрочем, она не видела, как я втискиваюсь в шелковый чехол для зонтика — по-другому не назовешь платье, на которое она положила глаз. В процессе я походила на змею, которая пытается натянуть на себя сброшенную кожу.
— И потом, — продолжаю я, — его можно будет хоть сразу надеть. Только слегка подшить.
— Магазин готового платья! — фыркает Корделия. — Ни за что. На свадьбе моего сына не будет никаких дешевок, ничего вульгарного. Если Джеймс таки намерен… — она делает паузу, и слова «жениться на тебе» буквально повисают в воздухе, — …устроить свадьбу, я уж постараюсь, чтобы все прошло идеально. И в том числе, чтобы на невесте было платье от кутюр.
К счастью для нее, я умею контролировать свой гнев, иначе бы на голове у этой ведьмы уже сидела кастрюля. Сомневаюсь, что она бы украсила Корделию. Но поскольку передо мной будущая свекровь, я делаю глубокий вдох и считаю до десяти, пока Корделия с наслаждением перебирает мои многочисленные недостатки, главный из которых — наличие родителей. Это нечестно, ведь я сама от них не в восторге. Когда Корделия наконец завершает рассказ о том, как в 1989 году мой отец заснул у нее на пороге — он шел к Джуэл и ошибся дверью, — я пользуюсь возможностью вставить словечко. В конце концов, бог весть когда еще выпадет такой шанс.
— Но мне действительно нравится это платье, — повторяю я. — Папа пообещал купить его для меня, так что не беспокойтесь о расходах. Я могла бы сходить в магазин и оставить залог…
— В этом нет нужды, — поспешно говорит Корделия, несомненно, представляя, как я шествую к алтарю в облаках дыма марихуаны. — Я охотно куплю свадебное платье для невесты моего сына. А теперь расскажи, как прошла сегодняшняя примерка.
Бывало ли у вас жуткое ощущение, что в жилах стынет кровь, ноги подгибаются, а пальцы немеют от страха? Именно так я себя и почувствовала.
Примерка.
Черт возьми.
Я позабыла о ней.
Язык мне не повинуется. Что тут скажешь. В то самое время, когда меня должны были упаковывать в свадебное платье в одном из эксклюзивных лондонских бутиков, я напивалась в пабе. Вместо того чтобы выбирать цвета и мерить шелковые туфельки, я бегала с Олли по магазину.
— Э… — хрипло говорю я, ощущая тошноту. — Я не была на примерке. Прошу прощения.
— Не была на примерке! — восклицает Корделия тоном оскорбленной добродетели. — Ты что хочешь сказать?
— Ну… что я там не была.
Кажется, я ее таки уязвила. Корделия бледнеет и неверными шагами направляется к двери.
— Ты хоть представляешь, что наделала? Думаешь, они за красивые глаза согласились устроить примерку? Я поручилась за тебя своим добрым именем и выложила кругленькую сумму! Это платье впору супермодели!
В таком случае неудивительно, что оно катастрофически мало. Единственное, что роднит меня с Кейт Мосс, — так это принадлежность к роду человеческому.
— Очень жаль, — говорю я.
— «Жаль»! Плевать мне на твои сожаления, дура, неблагодарная девчонка! — Корделия буквально визжит, точь-в-точь реактивный самолет на взлете. Я слышу, как открывается дверь и раздаются шаги. Потрясающе. Джеймс вряд ли будет в восторге от того, что ему помешали готовиться к собеседованию. Как только он появится, Корделия превратится в сущего ангела, а меня выставит злодейкой, которой недостает разве что черной маски и пистолета. Каким образом она это проделывает, понятия не имею — должно быть, какой-то извращенный талант.
— Поверить не могу, что ты так со мной поступила! Мне в жизни не было так обидно! — Корделия повышает голос и бросает взгляд в сторону двери. Она слышит, что Джеймс уже близко, и изо всех сил старается пустить слезу. Даже я впечатлена — а уж в моем-то классе подобных актеров хватает.
— Что тут происходит? — спрашивает Джеймс. Мой жених в очках, темные волосы взлохмачены — за работой он обычно ерошит их руками. Глаза покраснели, под ними залегли лиловые тени, и у меня от жалости сжимается сердце. Джеймсу так нелегко приходится, а я вдобавок все порчу.
— Если хочешь знать, отчего я расстроена, спроси у Кэти! — рыдает Корделия, и по ее лицу текут ручьи слез. — Спроси, зачем она меня оскорбляет на каждом шагу! Я так хочу с ней подружиться, но твоя невеста питает ко мне ненависть!
У меня сам собой открывается рот. Какая чудовищная несправедливость!
— Никакой ненависти я не питаю! Неправда!
Корделия прерывисто вздыхает, и глаза у нее вновь наполняются слезами. Ничего себе. Моя будущая свекровь просто-таки заслуживает звание национального достояния.
— Хотела бы я верить, Кэти, но каждый раз, когда я пытаюсь тебе помочь, ты немедленно занимаешь оборонительную позицию.
Я изо всех сил стараюсь припомнить, когда Корделия пыталась мне помочь — то есть по-настоящему, без издевок и шпилек, — но тщетно. Кажется, ничего подобного не было.
— Например, я заплатила за неделю твоего пребывания на курорте, — продолжает будущая свекровь, вытирая глаза платком, который протягивает ей сын, — а ты отказалась ехать.
Я поражена ее наглостью. Это был не курорт, а настоящий концлагерь. Там мне предстояло — цитирую Корделию — «согнать лишний жир, потому что кому приятно смотреть на толстую невесту». Разумеется, она не посмела этого сказать до моего возвращения — Корделия слишком хитра. Она расписывала предстоящие наслаждения в присутствии Джеймса, и в итоге я поехала в Гэмпшир, предвкушая грязевые ванны и джакузи… и узнала, что меня ожидают пробежки на рассвете, курсы самообороны и тренер-садист с манерами отставного сержанта. Я продержалась полчаса, после чего свернула с дорожки, перелезла через стену и попросила Олли приехать и спасти меня.
Впрочем, есть во всем этом и светлая сторона. Я впервые за много лет проделала хоть какие-то физические упражнения, так что, в общем, поездка на «курорт» не то чтобы совсем пропала даром.
— Ты действительно была не права, Пышка. — Джеймс вздыхает, снимает очки и пощипывает переносицу. — Это обошлось маме в целое состояние…
— Просто такой образ жизни мне не то чтобы подходит… — начинаю я, но Корделия завывает громче, заглушая мои слова, называет меня неблагодарной, утыкается в плечо сына и пятнает слезами его рубашку. Джеймс успокаивающе гладит мать по спине и мрачно смотрит в мою сторону поверх ее головы.
